Не думаю! Ни о чём не думаю! Слёзы покатились по щекам. Я не плакала больше после того, как он ушёл. Просто лежала и...была. Существовала. А сейчас, меня словно откатило на несколько лет назад. Только сегодня больнее. Гораздо больнее. — Ева! — встряхнул меня мужчина. — Говори со мной. Я всё так же молчала зажмурившись. Вспоминала страшные картинки из прошлого. То, что я совершала под действием таблеток. Так советовали психологи и врачи. Если только появится мысль об этом, то нужно вспомнить всё что я совершала под действием таблеток и алкоголя. И обо всём хорошем что есть сейчас. Только есть ли это хорошее сейчас? — Детка, поедем домой? — тихо говорил Кай, касаясь моей щеки пальцами, в момент, когда я вспоминала каждую деталь, каждого клиента и каждый поступок, который совершила за те ужасных полтора года. Глеб Да. Чёрт возьми да! Половина из её слов правда. Большая половина. Я сидел на полу просторного коридора, опираясь затылком о стену. И думал о ней. О девушке, которая взорвала мой мир. Перевернула всё верх дном. Заставила гореть от любви и бояться одновременно. Она права. Я поцеловал прежде, чем ответить на вопрос о свидании. Потому что боялся. Боялся, что не смогу и коснуться её. Флирт “до”, близость, улыбки, взгляды — всё это не в счёт. Нужны были действия чтобы понять, есть ли у нас хотя бы один шанс. Ева. Такая...Её взгляд одновременно наполнен и счастьем, и горем. Взгляд сломанной куклы. Арлекина. Точно. Она как арлекин, который должен улыбаться, жить, веселить, только вот её душа...она сломана. Она права. Я тянул с сексом. Поцеловать было просто — мне так казалось, что просто. А вот секс...То, о чём она говорила с тем мужчиной на кухне — это ужасно. И это лишь малая доля того, что было с ней. О большем я одновременно и хочу, и не хочу знать. Ева нежна, красива, желанна. Мне не было противно касаться её. Не было страшно. Среди женщин её возраста трудно отыскать девственницу. Практически невозможно. И это двадцать первый век, чёрт возьми. Количество половых партнёром может перевалить за двадцать и у двадцатилетней девушки — обычно студентки. Наверное, дело в подаче, не знаю...В моей постели было много женщин, некоторые задерживались. Они умели многое. Слишком многое. Но воспринимались они иначе, не как бывшие...эскортницы. Она права. Не важно почему. Навряд ли восприятие ситуации изменится от этого. Но надежда таится в груди. Восприятие ситуации не изменится. А вот восприятие самой Ева — может. Она права? Я не смогу? Ей было страшно в момент, когда она задавала вопросы. Я видел это. Я молчал. Имел ли я на это право? Имел ли я право на свой эгоистичный страх? Такой ли он эгоистичный? Я ушёл. Оставил её одну. Я не собираюсь исчезать из её жизни не объяснившись, не поговорив — в случае если она права, и я не смогу. Но мне нужно было уйти. Мне нужно было немного времени наедине. — Оо... — удивлённое и тихое, после поворота ключей в замке и открытия двери. Я ушёл не так уж и далеко в соседнюю квартиру. Не хотел уходить далеко. Слышал, как открывалась ей дверь. Слышал к ней кто-то пришёл. Честно? Желания подняться и посмотреть не было. Я и с места не сдвинулся. Продолжал копаться в себе. — Она рассказала, — так же тихо. Сестра села радом. — Я знал изначально, — так же, не открывая глаз. — Оо...И что? Вы поругались? Пожал плечами. — Она уверена, что я не смогу, — проговорил, открывая глаза и поворачиваясь к сестре. — Хочешь знать моё мнение? Кивок. — Если бы ты не смог, ты бы даже не допустил мысль об этой попытке. Хмыкнул. Она права? — Ты уйдёшь? Глава 28 Глеб — Не знаю имела ли я на это право, — пожала плечами сестра. — Но мне очень захотелось с тобой этим поделиться. Кивнул. Права она, наверное, не имела. Хотя...рассказать почему Ева пришла в эскорт не такой уж и грех. Как по мне. Даже несмотря на то, что Ева сама не захотела мне говорить об этом. — Я бы, наверное, сделала и не такое, ради тебя, — прошептала Тася, — стирая со щеки слёзы. — Эй, ты чего? — спросил тихо, натягивая на губы улыбку. Обнял сестру, прижимая её к своему боку. Вытер влажные дорожки с её щёк. — Мне её жалко. Так жалко, — тихо всхлипнула, обнимая меня в ответ. — Жалость — это не то, что должно двигать нашими чувствами, — покачал головой, снова откидываясь на стену. Тася кивнула, продолжая стирать слёзы. — Как нащупать эту грань между жалостью и просто сожалением? Как понять, что мы с ней не из-за жалости или страха подтолкнуть её к прошлому своим уходом, а из-за любви? — Это жизнь, сестрёнка. И каждый наш поступок, хороший или плохой — не важно, — может разрушить чью-то жизнь. Откатить назад или не знаю...даже твой успех может кого-то убить. — Не нравится мне это, — проговорила, роняя слёзы. — Всё время нужно выбирать. Всё время! И как жить потом с этим выбором? А что если...что, если было бы лучше? Или вообще, ничего бы не было? Мне всего двадцать, а ещё столько “да” и “нет” нужно сказать. Это больно. — Это больно, — кивнул, — но только если ты действительно любишь. Боль она...она заставляет нас жить. Двигаться. Напоминает о том, что когда-то было хорошо. Заставляет ценить это хорошо. — Я так не хочу, — замотала головой, зажмурив глаза. — Эй, — обнял ладонями её щёки, чуть встряхнул, заставляя открыть глаза, — ты ведь сейчас не о Еве? Поджав губы, сестра мотнула головой. — Кто он? — спросил хмуро. — Никто, — смотрела упрямо, Так же поджал губы, вглядываясь в её глаза. Не расскажет ведь. А копаться в её личной жизни без её ведома низко. — Побыть с тобой немного? — спросил, снова прижимая к себе. — Нет. Но только если идёшь к ней. А если не к ней, то оставайся. — Тогда я пойду, — с улыбкой поцеловал сестру в макушку, после поднимаясь на ноги. Она хотела спросить. Видел это в её глазах. Но побоялась услышать нет, поэтому промолчала. Тася права. Если бы я не смог, бы даже не допустил мысль об этой попытке. Думаю, это и есть та правда, которую я искал всё это время. Дверь её квартиры была не заперта. Я вошёл свободно. Из гостиной слышался тихий, но взволнованный мужской голос. Я остановился в дверном проёме, наблюдая как перед Евой на корточках сидел мужчина, касаясь её руками. Лица, рук. Мне не понравилось это. Банальная ревность, но ничего больше. Ева успела переодеться, она была в домашнем костюме. — О чем ты думаешь? — спрашивал её мужчина. — Ни о чём. Это была глупость. Больше не будет, честно, — её глаза были зажмурены, она не могла меня видеть, а её собеседник заметил не сразу. Мужчина обернулся. Нахмурил на мне свой взгляд. Я всё так же стоял в дверном проёме, глядя только на Еву. Девушка открыла глаза, сфокусировала на мне свой взгляд. Подскочила на месте, начиная судорожно поправлять волосы и слегка поплывшую косметику на глазах. Мужчина поднялся на ногу. — Глеб... — с болью и непониманием. — Кай просто...он просто зашёл, чтобы не оставлять меня одну, ничего такого. Мы были вместе, но ничего такого сейчас, — Ева тараторила. Наверное, она переняла эту привычку от Таси, они много времени проводят вместе. Кивнул, давая понять, что всё в порядке, пусть и наличие этого Кая в её квартире меня напрягало. Кто он? Бывший влюблённый клиент? Она кивнула в ответ. — Всё в порядке, — тихо проговорила Ева, глядя на мужчину. — Не хочу оставлять тебя одну, — мотнул тот головой. — Она не одна, — привлёк к себе его внимание.