Энджи следила, как Кэти заканчивает наводить лоск на капкейки. Почувствовав себя неуютно от затянувшегося молчания, женщина невольно оторвалась от своей работы. Раздражение углубило морщины на лице, осунувшемся от возраста и угрюмом от застарелой горечи. Добела вытравленные волосы, подстриженные в чересчур короткое каре, ее тоже не красили. Словом, с Кэти Дейли время обошлось не так деликатно, как с Мией Монро. – Не знаю, чего вы приехали, – проворчала она, откладывая кондитерский мешок и вытирая руки о фартук. – Мне нечего добавить к тому, что я сказала по телефону. – Я очень вам признательна за то, что вы согласились уделить мне время, – начала Энджи. – Я всегда предпочитаю разговаривать лично. «Так я сразу вижу, например, лжешь ты или нет. Или что-нибудь скрываешь. Или ты просто старая мымра». – Я хотела спросить, что вы помните о последнем вечере в лагере на берегу Наамиш, когда Жасмин Гулати упала в реку у самого водопада. – Да ведь Рейчел вам уже все рассказала! – Рейчел что, звонила вам? – Да. – Зачем? Кэти фыркнула. – Чтобы предупредить, что я не обязана говорить с любопытной частной сыщицей. Ей неудобно, что из-за нее беспокоят знакомых. Это была поездка Рейчел, она все организовала, и теперь ей неловко, что вы шныряете и всех допрашиваете. Виноватого ищете! – Рейчел так и сказала, что я ищу виноватого? – А то вы не ищете! Тем, у кого связи и деньги, как у этой Монеган, только дай кого засудить! Кого тогда только ни винили – и организаторов, и проводников, и… – Кэти, я всего лишь ищу ответы для скорбящей по единственной внучке старухи, вот и все. Судью Монеган интересует, как жила Жасмин Гулати непосредственно перед несчастным случаем. – Ну, так я вам прямо скажу: я эту Жасмин не любила. Ее многие невзлюбили, высокомерную шлюху! – Потому что она переспала с одним из проводников? – Он был женатый человек. Энджи приподняла бровь: – На пленке, между прочим, видно, что вы и сами проявили недвусмысленный интерес к женатому Гаррисону Толлету. Кэти засопела, но ничего не сказала. – Остальные говорят, что потом вы с Жасмин вроде как нашли общий язык и часто сиживали у костра с бокалами. – Что я, одна пить должна? Вот я и нашла с кем. А больше ничего не было. – Она не говорила, кто подарил ей кольцо? – Энджи положила на прилавок фотографию бриллиантового кольца Жасмин. – Может, во время ваших алкогольных тет-а-тет Гулати упоминала жениха или человека, с которым у нее было все серьезно? – Вы что? Это был ее большой секрет! – А дневнику она свой секрет доверила? – Мне-то откуда знать? И вообще… – Кэти, а куда мог подеваться ее дневник? Такой фиолетовый, с пухлой обложкой, вот. – Энджи выложила на прилавок групповой снимок, где Жасмин сидела с дневником в руке. Кэти на мгновение вскинула на нее глаза: – Разве дневника не было в ее палатке? – Нет, он пропал. Кэти Дейли пожала плечами. – Вы завидовали Жасмин? – спросила Паллорино, в упор глядя на нее. Кэти ошеломленно заморгала. Ее щеки побагровели. – Я вам знаете что скажу? Когда ваш муж не пропускает ни одной телки, а вас бросает с четырьмя детьми мал мала и без средств, вы тоже будете неласково относиться к молоденьким шлюшкам, ясно? Или вы думаете, что я горбатилась бы в этой чертовой пекарне, если бы он не оставил меня в полной заднице с долгами? Надеюсь, жена того проводника устроила ему веселую жизнь – вы в курсе, что она заходила в паб и застала своего благоверного с этой… – Да, этот эпизод попал на пленку. Не знаете, жена Гаррисона не потребовала у него объяснений, не скандалила с Жасмин? Не тогда, а позже, на рыбалке? – Понятия не имею. По-моему, его жена приезжала к нам в лагерь один раз, привозила продукты. На первую или вторую стоянку, уже не вспомню. Если она и наступила этой на хвост, меня при этом не было. Такого я бы не забыла. – А что вы помните о том вечере, когда погибла Жасмин? – Да все как в тумане. Приятном алкогольном тумане. Несколько блаженных дней я отдыхала от детей и своей незадачливой жизни, и тут эта утонула и все испортила! Дверь кафе открылась, и вошли две посетительницы. – Простите, мне работать надо. – Кэти отвернулась от Энджи и занялась покупательницами. – Спасибо, – буркнула Энджи. Соленый прибрежный ветер трепал ее волосы, когда Паллорино шла к «Мини-Куперу». Она и сама не отказалась бы упиться до блаженного безразличия, лишь бы перебить вкус беседы с Кэти Дейли. Вот уж кого она с удовольствием искупала бы в водопаде! Оставалось надеяться, что дочь Рейчел, Иден, охотнее пойдет на контакт. Но раз Рейчел взялась вдруг названивать всем подряд… Дождь снова начал пятнать лобовое стекло, когда Энджи поехала в Нанаймо. Мрачная мысль, как зерно, прорастала в ее душе: озлобленная и завистливая Кэти Дейли вполне могла столкнуть «молоденькую шлюшку» в ледяную реку. Глава 25 Приемная Иден Харт оказалась пуста. Светло-серые стены и большие окна обеспечивали достаточное естественное освещение, несмотря на пасмурную погоду. Свежие цветы в вазе на кофейном столике оживляли обстановку. На стеклянной столешнице аккуратными рядами были выложены журналы. Секретарша на ресепшене поглядела на вошедшую поверх очков. – У меня встреча с доктором Харт, – сказала Энджи, подходя. – Энджи Паллорино. – Доктор немного задерживается. Пожалуйста, присаживайтесь. Кофе в кофейнике в углу, кружки там же. – Она улыбнулась: – Сегодня печенье с орехом пекан и белым шоколадом. Энджи полистала журнал и принялась рассматривать черно-белые эстампы на стенах. Среди них были исторические фотографии, рисунки тушью, офорты. Энджи с удивлением заметила, что везде изображены женщины за рыбалкой. Заинтригованная, она встала и подошла к первой рамке. Фоторабота была подписана Лориан Хемингуэй, и Энджи предположила, что плотная дама, гордо стоящая рядом с рыбой-меч, свешивавшейся с весов в каком-то тропическом порту, – одна из двенадцати внуков и внучек Эрнеста Хемингуэя. Рядом висела репродукция старинного рисунка – монахиня в полном облачении, забрасывающая удочку. Внизу рисунка тянулась витиеватая надпись: «Si tibi deficient medici, medici tibi fiant. Hec tria, mens leta, labor et moderata dieta». – Если врачи не в силах тебе помочь, лечись хорошим настроением, работой и умеренным питанием, – сказал сзади женский голос. Энджи обернулась. Брюнетка примерно ее лет стояла совсем близко. Надо же, как бесшумно подошла! Незнакомка кивнула на офорт: – Это Джулиана Бернерс, настоятельница монастыря, из-под пера которой вышел первый трактат о рыбной ловле. Забавно, что в этом виде спорта долго доминировали мужчины. – Она протянула руку: – Иден Харт. – Энджи Паллорино. – Рука доктора Харт оказалась узкой, с мягкой кожей и безукоризненным маникюром. Но рукопожатие у нее было твердое, а взгляд решительный. – Это было в эпизоде, отснятом вашей мамой у паба «Крюк и промах», – сказала Энджи. – Я про монахиню. – Гляжу, вы подготовились, – улыбнулась психотерапевт. Энджи засмеялась, вспомнив, как Триш объяснила Иден, почему благодарна своей матери, приохотившей ее к рыбалке. – Значит, ваша мама все-таки сделала из вас рыболова? – спросила она. Улыбка Иден не дрогнула, но в лазерно-остром взгляде что-то изменилось. Энджи ощутила легкую дрожь – в этой женщине было что-то загадочное и мощное. Улыбка казалась теплой и обворожительной, однако улыбались только губы, но не глаза. Дочь своей матери. – Очень рада с вами познакомиться, – начала Иден. – Хотя я вас как будто давно знаю – я следила за вашей историей в новостях. Очень жду выхода книги доктора Рейнольда Грабловски. Энджи вздрогнула. – Меньше всего мне хочется, чтобы люди это читали. Он написал эту книгу без моего согласия. – Да, я знаю. Меня всегда привлекали сюжеты, основанные на реальных событиях. Психологическая травма, полученная в четырехлетнем возрасте, потеря сестры-близнеца и матери, репрессия болезненных воспоминаний – трудно даже представить деструктивный эффект на личность жертвы… – Не жертвы, а выжившей, – сухо поправила Энджи. Иден Харт смотрела на нее в упор – Паллорино даже показалось, будто она сама ненароком оказалась на допросе. Или психолог намеренно провоцировала ее, зондируя почву? – Конечно, – мягко согласилась доктор. – Выжившей. Извините меня. Пойдемте в кабинет. Я перенесла встречу, чтобы мы могли спокойно поговорить. Ну, хоть не вторая Кэти Дейли.