– Выпить хочу. – Понятно, – произнес Вулф, помолчав. – «Русалка», «Синица в руке», «Олень», «Корона» – не та, что принадлежит «Уэзерспунс»[9]; есть еще одна «Корона» – возле старого пивзавода, который вот-вот закроется. Находится в конце Гант-роуд. Ну и, конечно, «Клееварка». – Спасибо. – Старший инспектор Фостер, сообщайте мне, где вы находитесь. Если нужно подстраховать… Эрика прервала звонок, не дослушав Вулфа. Следующие три часа она объезжала самые гнусные пабы, какие только ей случалось видеть за свою долгую службу в полиции. Ее шокировали не столько убожество, грязь и пьянство, сколько отчаяние на лицах людей, которые нетвердым шагом отходили от стойки. Безысходность в их глазах, когда они тяжело опускались за какой-нибудь столик в углу или скармливали последние деньги игральным автоматам. Еще больше поражало, что эти пабы находились не за десятки миль от зажиточных предместий. Мерзкий притон под названием «Русалка» располагался близ индийского ресторана с кухней в стиле фьюжн, извещавшего посетителей и прохожих, что недавно ему присвоили звезду «Мишлен». В его роскошном зале, что прекрасно просматривался с улицы, ужинали компании счастливых людей в дорогих костюмах. «Синица в руках», где Эрика отдала двадцатку похожей на привидение девушке с младенцем на руках, соседствовала рядом с дорогим винным баром, в котором отдыхали гламурные женщины со своими богатенькими мужьями. Неужели никто этого не видит? В полночь Эрика прибыла в «Корону» на Гант-роуд. На вид это был традиционный паб с медными лампами и красным фасадом. Новых посетителей уже не пускали, но Эрика сумела войти, дав парню, охранявшему вход, хрустящую двадцатифунтовую купюру. В зале ступить было негде, стоял невообразимый ор. Окна запотели, запах пива смешивался со зловонием пота и дешевых духов. Публика здесь собралась нерафинированная, но все постарались вырядиться кто как мог. Расспрашивая, по какому случаю вечеринка, Эрика наконец-то углядела того, кого искала. Айви притулилась на табурете в самом конце барной стойки, у сверкающего игрового автомата. Рядом с ней сидела дородная молодая женщина с черными у корней осветленными волосами и пирсингом на губе. Эрика медленно шла к Айви, протискиваясь меж пьяными посетителями. Когда добралась до нее, увидела, что зрачки у Айви расширены. Теперь глаза ее походили на два пугающих черных озерца. – Какого хрена приперлась? – спросила Айви, силясь сосредоточить взгляд. – Поговорить надо, – объяснила Эрика, перекрикивая шум. – Я за все это заплатила, – крикнула Айви, пальцем обводя вокруг себя. Эрика заметила возле табуретов несколько сумок с покупками. – Я не об этом, – успокоила ее Эрика. Женщина рядом с Айви сверлила Эрику злобным взглядом. – Все хок’кей, Айв? – Она ближе придвинулась к ним, не сводя глаз с Эрики. – Да, – ответила Айви. – Она угощает. Эрика дала женщине двадцатку, осознав, что за вечер она потратила кучу наличных. Та поднялась с табурета и исчезла в толпе. – Где дети? – поинтересовалась Эрика. – А? – Ну, внуки ваши? – Наверху. Спят. А что? Хочешь их отлупасить? – Айви… – Вставай в очередь, милочка. Они сегодня целый день меня достают. – Айви, мне нужно расспросить вас про «Клееварку», – сказала Эрика, усаживаясь на освободившийся теплый табурет. – Что? – переспросила Айви, пытаясь сосредоточиться. – Помните? Тот паб, про который мы говорили. «Клееварка», на Лондон-роуд. – Я туда не хожу, – заплетающимся языком буркнула Айви. – Я знаю, что вы там не бываете. Но почему? – Потому что… – Прошу вас. Мне нужно знать больше. Почему вы туда не ходите, Айви? – Отвали! Эрика вытащила еще одну двадцатку. Айви все пыталась сосредоточить взгляд, а потом выхватила у нее деньги и сунула их за пояс своих грязных джинсов. – О чем ты хочешь поговорить? – О «Клееварке». – Гиблое место. Плохой человек… плохой… – произнесла Айви, качая головой. – Там есть плохой человек? – Да… – Айви теперь вращала глазами, словно увидела что-то, но не здесь, не в этом баре. Ее голова завалилась набок. – Айви. Плохой человек. Как его зовут? – Плохой он человек, милочка… – Вы слышали про погибшую девушку, Андреа? – Эрика достала свой телефон, нашла фото Андреа. – Вот она, Айви. Ее звали Андреа. Красивая, темноволосая. Думаете, Андреа была знакома с тем плохим человеком? На пару секунд Айви удалось сосредоточить взгляд на фото в телефоне. – Да. Красивая… была. – Вы видели ее? – Несколько раз. – Вы видели эту девушку несколько раз в «Клееварке»? – уточнила Эрика, держа телефон перед Айви. – Я тоже была красивая… когда-то… – Айви снова завращала глазами и стала сползать с табурета. – Ну же, Айви. Не отключайтесь, – потребовала Эрика, хватая ее и снова усаживая ровно на табурете. – Пожалуйста, взгляните еще раз. Айви посмотрела на снимок. – Плохие всегда самые худшие, но и самые лучшие. Ты позволяешь им делать с тобой что угодно, даже если больно, даже если не хочешь… Эрика бросила взгляд на бар и увидела, что дородная девица с пирсингом на губе не выпивку покупает, а разговаривает с мужиками, и те поглядывают на Эрику с Айви. – Айви, это важно. Вы говорили про Андреа? Она встречалась в «Клееварке» с тем плохим человеком? У него темные волосы. Пожалуйста. Мне нужна любая информация, имя… Айви пускала слюни, выдувая из них пузыри, которые тут же лопались. Она облизала языком подбородок, и в глаза Эрике бросились ее гнилые зубы. – Я видела ее с ним и какой-то белобрысой сучкой. Дуры девки, слишком крепко с ним спутались, – сказала Айви. – Что? Айви? Брюнет и блондинка? – Вы здесь находитесь официально? – раздался над ухом Эрики чей-то голос. Она подняла голову и увидела рослого мужчину могучего телосложения с рыжеватобелокурыми волосами. – Я ее не приглашала, – заявила Айви и добавила: – Легавая она. – Нет, я здесь неофициально, – ответила Эрика. – Тогда я попрошу вас уйти, – сказал мужчина угрожающе спокойным тихим голосом. – Айви, если вспомните еще что, увидите что-нибудь, вот мой телефон. – Эрика вытащила из кожаной куртки ручку и клочок бумаги, начеркала номер своего мобильного телефона и сунула листочек в карман джинсов Айви. Мужчина взял Эрику под руку. – Прошу прощения, – возмутилась она, – что вы себе позволяете? Вы кто такой? – Я – хозяин заведения. Все присутствующие здесь приглашены мною, и я их угощаю напитками. Вас я не приглашал, так что шли бы вы отсюда по доброй воле, пока я не нарушил закон. – Я же объяснила, что я здесь неофициально, но мой визит в любой момент может стать официальным, – пригрозила Эрика. – Мы отмечаем поминки, – сказал мужчина сухим тоном. – И легавым сюда вход воспрещен. – Как вы только что меня назвали? – Эрика силилась сохранять спокойствие. К ним подошел коротышка с чудны́м лицом – как у гнома. – Ты знала мою мамашку? – спросил он задиристо. – Вашу мать? – уточнила Эрика. – Да, именно это я и сказал. Мою мамашку, Перл. – Вы кто? – Да ты кто такая, чтобы спрашивать меня, кто я такой, на поминках по моей ро́дной мамашке?!