Глава 32 Эрика долго не засыпала. Лежала без сна, слушая шум дождя, неустанно стучавшего в окно. Ей никак не удавалось забыть образ Айви. Остекленевшие глаза, в которых застыл ужас, словно она все еще смотрела в лицо убийце. «Интересно, – думала Эрика, – какое это лицо? Старое или молодое? Смуглое или светлокожее? Какой он – похож на громилу или внешне самый обычный человек, не выделяющийся из толпы?» * * * Она не заметила, как погрузилась в сон. Когда открыла глаза, в окно спальни через занавески сочился мягкий свет: значит, наступило утро. Впервые за долгое время она спала без сновидений. Эрика отодвинула занавеску: дождь прекратился, но небо было светло-серым. Рассвело. Она нагнулась к прикроватной тумбочке, взяла телефон, чтобы узнать, который час. Телефон стоял на подзарядке, но признаков жизни не подавал. Выругавшись, она пошла в кухню-гостиную: цифры электронных часов на плите не светились. Эрика открыла маленький стенной шкаф, где размещался электрощиток, вытащила оттуда пятнистую картину Марси и щелкнула туда-сюда центральным автоматом. Безрезультатно. Глядя в эркерное окно на лежащую внизу безлюдную улицу, она понятия не имела, который теперь час. Эрика вышла на лестницу и постучала в дверь соседей. Через несколько секунд она услышала, как повернулся в замке ключ, загремели отодвигаемые запоры и звякнула цепочка. Дверь приотворилась на несколько дюймов. В щель на нее смотрела маленькая пожилая женщина с белыми взбитыми, как меренга, волосами. – Прошу прощения за беспокойство, – обратилась к ней Эрика. – Вы не подскажете, который час? – Кто вы такая? Зачем вам нужно знать время? – подозрительным тоном осведомилась старушка. – Я ваша новая соседка. По-моему, нам отключили электричество, а у меня часы только на телефоне, и он тоже не работает. Старушка оттянула вверх тонкий рукав своего кардигана и стала всматриваться в циферблат крошечных золотых часов, туго обвивавших ее запястье. – Двадцать минут одиннадцатого, – сообщила она. – Десять двадцать утра? – Да. – Точно? – ужаснулась Эрика. – Точно, дорогая. Я же на часы смотрю. Кстати, с электричеством у меня тоже все в порядке, – сказала она, щелкнув выключателем. – Думаю, вам нужно заплатить за свет. У прежних жильцов была большая задолженность. Один раз к ним даже полиция приходила – непонятно, почему полиция-то тратит время на должников. Хотя хозяин квартиры, что вы снимаете, довольно высокопоставленный полицейский, так что на вашем месте я была бы осторожней… * * * Без четверти одиннадцать Эрика, ни жива ни мертва, прибыла в отделение полиции Луишем-Роу. Дежурил Вулф. Он поднялся из-за стола и подошел к ней. – Старший инспектор Фостер, у меня распоряжение проводить вас к старшему суперинтенданту Маршу. Это срочно. – Я знаю, где он сидит, – отрезала Эрика. Она дошла до кабинета Марша и постучалась. Марш открыл дверь. – Проходите, садитесь, – холодно произнес он. На законном месте Марша сидел помощник комиссара Оукли. Маршу пришлось занять место рядом со своим собственным столом. Было видно, что его кабинет в спешке приводили в порядок. Из-за дверцы одного из шкафов выглядывал уголок рождественской открытки. – Доброе утро, старший инспектор Фостер. Присаживайтесь, пожалуйста, – обратился к ней Оукли спокойным отрывистым тоном. Выглядел он безукоризненно: отутюженная форма, седая шевелюра разделена аккуратным, идеальным пробором. Загорелая кожа лоснится. Он чем-то походил на холеную лису. Впечатление сексуального мужчины Оукли не производил, зато от его безупречно ухоженного вида веяло коварством. Она где-то читала, вспомнилось Эрике, что у лис, если их кормить отменной пищей, потрясающе роскошный шелковистый мех. Она села и заметила, что Марш натягивает резиновые перчатки. – Позвольте взглянуть на ваш телефон, – попросил Оукли. – Зачем? – Вы – последний человек, которому звонила погибшая Айви Норрис. Оставленное ею сообщение и ваш телефон теперь являются вещественными доказательствами в деле об убийстве. – Это было сказано категоричным тоном, пресекающим дальнейшие вопросы. Эрика достала свой телефон и передала его Маршу. – Не включается, – сказал Марш, вертя в руках телефон и пытаясь его включить. – Разрядился, – ответила Эрика. – Это ваш служебный телефон, выданный вам для служебного пользования, и вы не удосужились его зарядить? – спросил Оукли. – Позвольте объяснить… – Прочтите, пожалуйста, серийный номер, – обратился Оукли к Маршу, не обращая внимания на Эрику. Марш быстро снял заднюю крышку телефона и стал зачитывать номер, Оукли его записал. – Доступ к моей голосовой почте возможен и без телефона, – сказала Эрика. Марш положил ее телефон в новый полиэтиленовый пакет и запечатал его. По-прежнему игнорируя Эрику, Оукли открыл какую-то папку. – Старший инспектор Фостер, вам известно, почему вы здесь? – Думаю, да, сэр. Правда, мне не совсем понятно, что привело сюда вас? – Три дня назад дежурный по отделению сержант Вулф составил протокол, в котором детально воспроизвел подробности инцидента, произошедшего между вами и Мэтью Полсоном, семилетним внуком Айви Норрис. Той самой Айви Норрис, чье тело было обнаружено минувшим вечером. – Я в курсе, сэр. Меня вызывали на место происшествия, – сказала Эрика. – В отчете Вулфа говорится, что во время инцидента в дежурной части отделения вы дали мальчику подзатыльник. Что вы на это скажете? – Помощник комиссара поднял голову от папки и посмотрел на нее. – В отчете также упоминается, что в то время мальчик зубами вцепился мне в руку, – заметила Эрика. – Что вы делали в столь непосредственной близости от этого ребенка? – Он сидел на моем чемодане, сэр. И не хотел с него слезать. – Он сидел на вашем чемодане, – повторил Оукли, откидываясь на спинку кресла. Ручкой он постучал по своим зубам. – Вы были травмированы, когда семилетний мальчик напал на вас? – Да, он прокусил мне руку, – ответила Эрика. – Однако в отчете нет записей о дальнейшем развитии событий. Согласно протоколу, вы должны были показаться врачу, который подтвердил бы наличие травмы. Вы были у врача? – Нет. – Почему? – Это не представляло угрозы для жизни. В отличие от некоторых я предпочитаю заниматься своими непосредственными обязанностями, а не бумажной волокитой. – Не представляло угрозы для жизни. Зато теперь это может быстро обернуться угрозой для вашей карьеры, – заявил Оукли. Эрика посмотрела на Марша, тот промолчал. Оукли пролистал бумаги в папке. – У меня здесь фотоматериалы с камер видеонаблюдения в дежурной части, на которых отражена целиком вся стычка. Айви Норрис угрожала вам ножом, сержант вмешался и погасил ссору. Однако буквально шесть минут спустя камеры зафиксировали, как на парковке вы сажаете в свою машину Айви Норрис и трех ее внуков. Оукли придвинул к ней по столу большое фото с поразительно четким изображением Айви и ее внуков, стоящих у машины Эрики. На следующем снимке показано, как Эрика протягивает что-то через опущенное стекло. На следующем – Айви и дети садятся в машину Эрики. – Было очень холодно. Я их пожалела, вызвалась подвезти. – Что вы протягиваете Айви на фотографии? – Деньги. – Вы их подвезли? Куда? – На Кэтфорд-Хай-стрит. – А потом? – Высадила их там, где они попросили. – И где же? – У букмекерской конторы «Лэдброукс». Айви не хотела, чтобы я узнала, где она живет. Они вышли из машины и скрылись между магазинами. – Вышли из машины или сбежали от вас? Что происходило, когда они сидели у вас в машине? Применялось ли физическое насилие с той или другой стороны? – Нет. – Сутки спустя вас снова видели с Айви Норрис. На этот раз вы терроризировали ее на поминках, устроенных частными лицами. – Это была типичная вечеринка после закрытия заведения, сэр, и Айви находилась в общественном месте. Я ее не терроризировала. – Вам известно, что хозяин «Короны» подал официальную жалобу на неправомочные действия полиции? – Вот как? Несмотря на то, что он является полицейским осведомителем? Или именно потому, что является полицейским осведомителем? – На вашем месте я вел бы себя поскромнее, старший инспектор Фостер, – ледяным тоном произнес Оукли. – Против вас слишком много фактов. Ваш номер телефона обнаружили на месте происшествия, у убитой Айви Норрис. Также мы нашли при ней сто фунтов наличными. А на этой фотографии вы даете ей деньги… – Я дала ей свой телефон и попросила позвонить, если у нее появится какая-то информация. – У нас есть расшифровка сообщения, которое она оставила вам на автоответчике. Цитирую: «Если дашь мне денег, я расскажу то, что ты хочешь знать. Мне нужна сотня». – Стоп. Так вы уже залезли в мою личную почту на мобильном телефоне? Выходит, я, что ли, убила Айви Норрис?