– У вас же наверняка нет достаточных оснований для ареста этого Марко Фроста! – с ходу перешла к делу Эрика. – Продиктуйте свой номер, и я перезвоню, – сказал Крейн. Он повесил трубку. Прошло десять минут. Эрика уже решила, что он просто отшил ее, но тут зазвонил телефон. – Простите, босс. Долго говорить не могу, вышел на стоянку, а тут холодрыга. Марко Фрост солгал про Италию. Это выяснилось после того, как мы прошерстили записи с видеокамер на станции Лондон-бридж за тот вечер, когда пропала Андреа. Он сел в поезд, следовавший в Форест-Хилл через двадцать минут после Андреа. Правда, нет видеозаписей, которые доказывали бы, что он находился в районе места происшествия, но он сам подвел себя под монастырь, солгав про Италию и заставив дядю с тетей подтвердить его фальшивое алиби. – Это могло быть просто неудачное совпадение, – заметила Эрика. – Его подружка – она живет в Кенте – обеспечила ему другое алиби, но теперь, поскольку он солгал, у нас есть повод его задержать на три дня. – Что по убийству Айви Норрис? – Его теперь расследует отдел нравов, – сообщил Крейн. – Послушайте, босс. Факты говорят не в пользу вашей теории. – Ха, теперь это уже теория? – усмехнулась Эрика. Крейн промолчал. Эрика слышала в трубке шум машин, проносившихся мимо стоянки отделения полиции. – Вы как, босс? – Нормально. Так всем и передайте. Газеты ж наверняка читали. – Я не знал про вашего мужа. Соболезную. – Спасибо. – Я чем-то еще могу помочь? – Держите меня в курсе. Даже если вам придется мерзнуть на стоянке. – Непременно, босс, – рассмеялся Крейн. – Вы будете в курсе всех событий. – Спасибо, Крейн, – поблагодарила Эрика. Она повесила трубку и взялась за куртку. Пришла пора нанести визит Айзеку Стронгу. Глава 34 Был ранний вечер, Айзек Стронг сидел в своем кабинете рядом с моргом. Слушая альбом Ширли Бэсси[13] Performance, он готовился писать отчет о вскрытии тела Айви Норрис. Стронг ценил это спокойное время. Любимая музыка, свет в кабинете приглушен. Эта атмосфера являла собой яркий контраст с брутальностью секционной, где приходилось вскрывать труп, взвешивать органы, изучать содержимое кишечника и желудка, брать материал на анализ ДНК, устанавливать причины повреждений у погибшего, чтобы затем составить целостное описание – хронику его кончины. У компьютерного монитора слегка дымилась чашка чая, заваренного с листиком мяты, который все еще кружился на поверхности горячей жидкости. Раздалось тихое пиканье, на экране компьютера всплыло окно – сине-серое изображение старшего инспектора Эрики Фостер, передаваемое камерой видеонаблюдения. Она стояла в коридоре у двери лаборатории и смотрела в камеру. Его рука на мгновение застыла в нерешительности, и он ее впустил. – Вы с официальным визитом? – спросил Айзек, встретив Эрику у входа в лабораторию. – Нет, – ответила она, поправив на плече сумку. Эрика пришла в джинсах и свитере, на усталом лице – ни следа косметики. Она обвела взглядом выскобленные дочиста секционные столы из нержавейки. – Формально вы не имеете права находиться здесь. Вас отстранили от дела. – Да. У меня ни удостоверения, ни машины. Перед вами рядовой член общества. Айзек помолчал, с минуту разглядывая ее. – Чаю не хотите? – предложил он. Айзек привел Эрику в свой кабинет, где тихо звучала музыкальная композиция «Девушка из Тигровой бухты»[14]. Эрика устроилась в удобном кресле рядом с его столом. Айзек подошел к столу в углу, где стоял чайник. Его опрятный кабинет был уставлен книжными полками. Эрика заметила светящийся айпод, подключенный к акустической системе Bose. Полка рядом с акустической системой отличалась от остальных, занятых медицинскими справочниками. На ней стояли художественные книги – главным образом детективные триллеры. – Неужели в свободное время вы читаете полицейские детективы? – удивилась Эрика. Айзек включил чайник и, повернувшись к ней, сдержанно рассмеялся. – Нет. Это дарственные экземпляры от издателя. Я консультировал автора нескольких детективов, изданных «Бартоломью»… Как бы вы отнеслись к чаю с мятой? Я стараюсь избегать кофеина. – Не откажусь. Сегодня мне тоже следовало бы избегать кофеина, – сказала она, выдув ранее четыре чашки кофе. Возле узкого вертикального окошка стоял цветочный горшок с комнатной мятой. Айзек повернул его, выбрал пару листиков. – Мой бывший партнер – Стивен Линли, автор детективов, изданных «Бартоломью», – сообщил он. – О. – «О» – потому что я гей, или вам удивительно, что можно завести роман с тем, кто сочиняет детективные триллеры? – Ни то ни другое. Дожидаясь, когда закипит чайник, Айзек бросил в чашку листик мяты. – Вообще-то немного странно, что вы встречались с человеком, который пишет детективные триллеры, – призналась Эрика. Чайник закипел, Айзек налил в чашку воду. – Он сделал меня прототипом одного из своих судебных психологов. Потом, когда мы расстались, убил этого персонажа. – Каким образом? – Гея избили и сбросили в Темзу. – Грустно, что перо страшнее пистолета, – промолвила Эрика, беря в руки дымящуюся чашку. Айзек сел за стол, развернулся на стуле к ней лицом. – Во влагалище Айви Норрис обнаружены два вида семенной жидкости. Руки ее были связаны, сама она задушена. Убийца ушел с места преступления незадолго до того, как ее нашли. Со времени наступления смерти прошло меньше часа. – По базе ДНК есть какие-то совпадения? – Мы проверили оба образца спермы – ничего. Кивнув, Эрика почти неосознанно глянула на укушенную руку. – След от укуса? – спросил Айзек. – Да. Внук Айви постарался. – Анализ крови Айви уже пришел. Она сидела на героине и была ВИЧ-инфицирована. Не исключено, что она заразила и внука. – Он прокусил мне руку, – сказала Эрика, маленькими глотками отпивая чай из чашки. – Тогда я посоветовал бы сдать анализ на ВИЧ. – Айзек записал какой-то номер на листке бумаге и вручил ей. – Здесь телефон клиники, где принимают без предварительной записи. Я сам там сдаю анализы. Делают быстро, аккуратно и анонимно. Вирус может проявить себя, так сказать, через шесть-девять месяцев. Вам придется повторить анализы. – Спасибо. – Что намерены делать? – Сначала слушание. Психиатрическая экспертиза. Наверняка медицинское освидетельствование. – Если у вас обнаружат ВИЧ… – Буду решать проблемы по мере их поступления. В данный момент я меньше всего боюсь умереть. Альбом доиграл, воцарилось молчание, которое обоих не тяготило. Айзек смотрел на Эрику, решая про себя, нужно ли сказать ей кое-что еще. – Не бросайте это дело, – наконец произнес он. – По-моему, дело само меня бросило, – ответила Эрика. – Я просматривал свои отчеты. Есть еще три случая – трупы, которые я вскрывал. Все три жертвы – девушки из Восточной Европы, нелегально переправленные в Великобританию. Все трое были изнасилованы, задушены и со связанными руками брошены в воду в разных районах Лондона. У всех выдраны волосы и никакой одежды ниже пояса. – Что? Когда? – встрепенулась Эрика. – Первая найдена в марте 2013-го, вторая – в ноябре того же года, третья – в феврале 2014-го. Чуть меньше года назад. – Что? Почему же никто не обратил на это внимания? – Обстоятельства зачастую складываются так, что между похожими убийствами связь не усматривается. К несчастью, все три девушки занимались проституцией – уж не знаю, по своей воле или нет. Они затерялись среди других убийств: проститутки погибают сплошь и рядом. Никому не пришло в голову связать эти три убийства, и они остались нераскрытыми. – Проститутка из Восточной Европы, влачившая нищенское существование, найдена задушенной – что ж, бывает. Юная дочь знатного миллионера найдена задушенной… – Вот-вот, звучит иначе, да? – согласился Айзек.