– Нет, босс, сейчас не надо. Если уж намерены появиться здесь, так дождитесь, пока у вас появятся основания ворваться в отделение и зачитать им закон об охране общественного спокойствия и порядка. Эрика начала возражать. – Босс, я серьезно. Как только узнаю что-нибудь, сразу вам позвоню. Обещаю. – Она повесила трубку. Через долгих шесть часов напряженного ожидания Мосс позвонила и сообщила, что Отдел по борьбе с киберпреступностью извлек из телефона Андреа большой объем данных. Эрика на такси приехала по адресу, который дала ей Мосс. Они встретились у входа в безликое офисное здание возле Тауэрского моста, в котором располагался центральный Лондонский отдел по борьбе с киберпреступностью, на лифте поднялись на самый верхний этаж и оказались в огромном офисном помещении открытой планировки. За каждым столом кипела работа; за каждым сидел усталый сотрудник полиции, сосредоточенно смотревший в мониторы; рядом с каждым – телефон или ноутбук в разобранном виде, либо спутанные провода и монтажные платы. В самой глубине у дальней стены располагались в ряд кабинки с затемненными окнами – по-видимому, просмотровые залы. Эрика содрогнулась: даже подумать страшно, какие кадры здешним полицейским приходится просматривать за теми затемненными окнами. У кулера их встретил невысокий мужчина приятной наружности в изрядно поношенном шерстяном джемпере. Он представился Ли Грэмом. Они пошли вслед за ним через офис к большому хранилищу, забитому полками с компьютерами, телефонами и планшетами; все были запечатаны в прозрачные упаковки. По пути миновали одну низкую полку, где лежал обернутый в пленку ноутбук, на котором запеклась чья-то кровь. Грэм подвел их к заваленному всякой всячиной столу в дальнем углу, где лежал телефон Андреа – разбитый, весь в трещинах. Задняя крыша на телефоне была снята, а он подсоединен к большому компьютеру с двумя мониторами. – Мы вытащили из него кучу информации. Жесткий диск не поврежден. Мосс придвинула к столу пару стульев, и они сели. – Триста двенадцать фотографий, – продолжал Ли, – шестнадцать видео и сотни текстовых сообщений, отправленных в период между маем 2012 года и июнем 2014-го. Я прогнал все фотографии через программу идентификации людей по их лицам. Нашлось одно совпадение. Эрика и Мосс взволнованно переглянулись. – Как его зовут? – спросила Эрика с надеждой в голосе. Ли застучал по клавиатуре, потом ответил: – Это не он, а она. – Что?! – в унисон воскликнули Эрика и Мосс. Ли пролистал на экране несколько изображений отпечатков большого пальца, затем щелкнул по одному: знакомое лицо. – Линда Дуглас-Браун есть в полицейской базе данных? – изумилась Мосс. На фотографии Линда и Андреа сидели за столиком в каком-то баре. Андреа, безукоризненно элегантная в кремовой блузке, уверенно смотрела в объектив. Верхние пуговки на ее блузке были расстегнуты, обнажая ложбинку меж полными грудями, в которой угнездилось серебряное колье. У Линды, напротив, лицо было красное, волосы неухоженные. Высокий отворачивающийся ворот черного джемпера, расшитого подпрыгивающими маленькими пудельками, врезался в ее двойной подбородок. На шее висел большой золотой крест. Одну руку она перекинула через плечо Андреа, лицо ее расплывалось в пьяной улыбке. – Это мать жертвы? – поинтересовался Ли. – Нет, сестра; у них разница четыре года, – ответила Эрика. На минуту все трое замолчали. – Что ж, ладно, – произнес потом Ли. – Я вытащил ее досье, оно сейчас распечатывается. Глава 41 Ли нашел для них рабочее место, и они принялись изучать досье Линды. – Черт, Линда уже несколько лет на учете в полиции, у нее не слабое уголовное прошлое. Поджог, воровство, магазинная кража… – произнесла Эрика. – С июля по ноябрь прошлого года жених Андреа, Джайлз Осборн, трижды заявлял на нее в полицию, жалуясь, что Линда изводит его, угрожает ему по электронной почте. – Все три раза сотрудники полиции беседовали с ней, – сообщила Мосс, читая досье. – Да, обошлось без ареста. Первое заявление от Джайлза Осборна поступило в июле 2014 года в связи с оскорбительными письмами, которые Линда присылала ему на электронную почту. В одном она грозилась сначала убить его кошку, потом его самого. Второе заявление поступило месяцем позже. Кто-то вломился в его квартиру и отравил его кошку. В квартире повсюду были найдены ее отпечатки, но адвокат Линды резонно указал, что их и не могло там не быть, ведь недавно она в числе приглашенных присутствовала на торжественном ужине, который он устроил у себя дома по случаю помолвки с Андреа. – Линда также засветилась на камерах видеонаблюдения на соседней улице с той, где живет Джайлз Осборн, буквально за несколько минут до того, как было совершено проникновение в его квартиру. Тогда она перестала упираться и призналась, что заходила к нему после того, как его квартиру вскрыли, – якобы пыталась спасти кошку, потому что увидела в окно, как та умирает. – Видать, у нее чертовски хороший адвокат, – заключила Мосс. – Возможно, хотя не удалось найти достаточно доказательств, подтверждающих или опровергающих ее показания. Третье заявление Осборн написал в прошлом году, когда Линда разгромила его офис, причинив ущерб на восемь тысяч фунтов. Бросила кирпич в одно из больших окон. Вот, она попала в зону видимости камер. Черно-белый снимок был передержан, но на нем четко просматривалась неуклюжая фигура в длинном пальто и бейсболке, надвинутой на лицо. Когда она замахивалась, пальто распахнулось и стало видно, что под ним свитер с изображением танцующих пудельков. Мосс принесла с собой ноутбук. Она достала его из сумки и включила. – Давайте посмотрим фотографии с телефона Андреа. – Мосс подключила к компьютеру внешний диск с содержимым телефона Андреа. Ноутбук зажужжал, загудел. Они дождались, пока компьютер загрузится. На внешнем диске замигал крошечный огонек, и затем на экране замелькали фотографии. Это были снимки Андреа с нескольких вечеринок, среди них – много селфи, фото Андреа с обнаженной грудью перед зеркалом в ванной, на которых она, запрокинув назад голову, обольстительно тискает в ладони одну свою округлость. Потом пошли фотографии Андреа в каком-то баре. Похоже, в том самом, где она сфотографировалась с Линдой. – Стоп, назад! – потребовала Эрика. – Я не могу остановить, нужно, чтобы они загрузились, – объяснила Мосс. – Ну же, – нетерпеливо произнесла Эрика, когда на экране застряло размытое, почти черное изображение, явно бракованный снимок. Потом загрузка продолжилась и наконец завершилась. Эрика принялась листать фотографии. – Да, вот, это самые последние, из того бара, – сказала она. – Кто это, как думаете? – спросила Мосс, вместе с Эрикой глядя на экран. Рядом с Андреа позировал рослый широкоплечий мужчина лет тридцати с небольшим. Темноволосый, с большими карими глазами и короткой щетиной на красивом лице с точеными чертами. На первых нескольких снимках было заметно, что Андреа фотографирует, держа телефон на вытянутой руке. На всех этих фото она склонялась на грудь мужчины. Он был невероятно хорош собой. – Темноволосый мужчина, – тихо произнесла Эрика взволнованно. – Давайте дальше смотреть по порядку, – сказала Мосс тоже взволнованным тоном. Эрика листала фотографии. Все они, по-видимому, были сделаны на одной и той же вечеринке: в глубине кадров – люди, танцующие или сидящие за столиками. Андреа, как одержимая, фотографировала и фотографировала себя с этим мужчиной, и он, похоже, ничуть не противился. На экране замелькали фотографии, на которых они стояли бок о бок, и Андреа смотрела на него влюбленными глазами. На следующих снимках он уже целовал Андреа: меж их соприкасающимися губами виднелся краешек языка; ногтями, покрытыми красным лаком, она трогала его резко очерченный щетинистый подбородок. – Все это снято 23 декабря прошлого года, – констатировала Мосс, обратив внимание на даты, что отпечатались на фотографиях. – Тот снимок, где Линда с Андреа… Он сделан в тот же вечер. На той же вечеринке… На экране снова появилось фото, по которому ее удалось найти в Национальной базе данных преступников. – Судя по их виду, снимок сделан ближе к концу вечера: вид у обеих потрепанный, – заметила Эрика. – Выходит, Линда была там в то же время, что и тот мужик. Может, как раз он их и сфотографировал, – предположила Мосс. Они быстро листали фотографии. В датах на несколько дней наступил перерыв, потом пошли постельные сцены. Андреа, лежа на светлых простынях с темноволосым мужчиной, фотографирует их, держа телефон на вытянутой руке. На мускулистой груди мужчины темная поросль. Андреа согнутой в локте рукой подпирает свои обнаженные груди. Потом фотографии стали более откровенными: крупным планом нижняя часть лица мужчины, зажавшего в белых зубах один сосок Андреа; фронтальное изображение во весь рост улыбающейся Андреа, лежащей на кровати. Затем на весь кадр лицо Андреа, обхватившей губами мужской пенис. Ее партнер, похоже, заключил в ладонь подбородок Андреа: один его крупный большой палец покоится на ее скуле. Следующее фото вдруг оказалось куда более пристойным. Андреа с тем же мужчиной 30 декабря. Они стоят рука об руку на улице. Оба одеты по-зимнему. За ними высится знакомая часовая башня. – Черт. Это же музей Хорнимана, – сказала Мосс. – И снимок сделан за четыре дня до ее исчезновения, – добавила Эрика. – Думаете, это тот самый человек, с которым ее видели в пабе? – спросила Мосс. – Возможно, это тот самый человек, который ее убил, – ответила Эрика. – Но он по нашим базам нигде не проходит. Программа Национальной базы данных преступников его не выявила… – На вид он русский или… даже не знаю… румын? Серб? Возможно, он имел судимости за границей. – Но мы не знаем его фамилии, и на то, чтобы выяснить это, уйдет время, – рассудила Мосс. – Зато мы знаем того, кто, возможно, с ним знаком. Линда Дуглас-Браун, – сказала Эрика. – Она сфотографирована тем же вечером. В том же самом баре, что и он. – Задерживаем? – предложила Мосс. – Нет, не спешите, – урезонила ее Эрика. – Что значит «не спешите»? Она же утаила от следствия информацию, босс. – Действовать нужно очень аккуратно. Как только мы что-то предпримем, Дуглас-Брауны сразу же подключат адвоката. Похоже, они тратят немалые суммы на то, чтобы удержать Линду на стезе добродетели. Мосс задумалась. – А знаете, босс, чего не хватает в вашей квартире? – Чего? – Свежих красивых цветов. – Точно. Нужно посетить цветочный салон, – согласилась Эрика.