– Прости, прости, пожалуйста… Как тебя зовут? Он отпрянул от нее. Что она могла ему сказать? Что у нее был тяжелый день? Эрика внимательно посмотрела на детей – грязные, тощие… – Я хочу подать жалобу, – со смаком заявила Айви. – Неужели? – фыркнул Вулф, подталкивая Айви к выходу. – Да. Жестокость полиции… убери от меня руки… жестокость полиции по отношению к малолетним. – В таком случае тебе придется заполнить заявление, – сказал Вулф. – После того как проведешь ночь в камере за нападение с ножом на офицера полиции. Айви прищурилась. – Нет, у меня нет времени… Дети, за мной. БЫСТРО! – Она напоследок взглянула на Эрику и вместе с детьми вышла на улицу. В окне, мимо которого они проходили, мелькнули их куртки. – Черт, – произнесла Эрика. Потирая укус на руке, она осела на стол. – Нельзя было бить ребенка. На ее коже виднелись глубокие ребристые бело-лиловые вмятины от зубов, в которых проступившая кровь смешивалась со слюной мальчика. Вулф подошел к ящику с пометкой «Добровольно сданное холодное оружие» и убрал в него пружинный нож Айви. Потом обошел стол, достал аптечку, поставил ее рядом с Эрикой и откинул крышку. – Вы ее знаете? – спросила Эрика. – О да. Айви Норрис, она же Джин Макардл, Бет Кросби – иногда называет себя Полетт О’Брайан. Своего рода местная знаменитость. – Вулф смочил в спиртовом растворе стерильный тампон и прижал его к месту укуса на руке Эрики. Успокаивающий запах ментола позволял не так остро ощущать неприятное жжение. – Наркоманка со стажем, проститутка, – продолжал Вулф, – в общем, «послужной список» длиной с Великую китайскую стену. Работала в паре с дочерью, – если вы понимаете, о чем я, – пока дочь не скончалась от передозировки. – А отцы детей? – Вообще-то они ей внуки. Да кто их знает? Ткните пальцем в телефонный справочник – не ошибетесь. Вулф выбросил грязный тампон, взял чистый и принялся обрабатывать кровоточащий укус. – Они бездомные? Вулф кивнул. – Нельзя ли их поместить в какой-нибудь приют, в ночлежку с завтраком? – спросила Эрика. В окно она видела Айви. Та стояла у парковки под ярким фонарем, курила и разглагольствовала сама с собой. Дети жались к ней, вздрагивая каждый раз, когда она размахивала руками. Вулф мрачно рассмеялся. – Почти все приюты и ночлежки уже отказываются ее принимать. Слишком назойливо навязывает свои услуги. Он убрал с руки Эрики марлевый тампон и залепил рану большим квадратом бактерицидного пластыря. – Спасибо, – поблагодарила его Эрика, разминая пальцы. Вулф стал укладывать медикаменты в аптечку. – Я вот что вам скажу. Укус нужно показать врачу. Пусть сделают укол от столбняка, а то знаете… уличные дети… в них ведь какой только заразы нет. – Да, – согласилась Эрика. – И мне придется составить протокол. Внести в него все, что случилось. Она угрожала вам ножом. Он вас укусил… – Да, а я его ударила. Ударила несчастного ребенка, черт бы меня побрал… Ничего. Выполняйте свою работу. И… спасибо вам. Вулф кивнул, снова сел за стол и занялся оформлением документов. Эрика посмотрела в окно, но Айви с детьми уже исчезла. Глава 10 На улице свирепствовал лютый холод. Центральный вход отделения полиции Луишем-Роу был освещен, но парковка утопала в темноте. Длинные ряды заиндевелых машин слабо поблескивали в свете уличных фонарей, за ними виднелся неиссякаемый поток автотранспорта, медленно катившего по дороге. Эрика все еще ощущала пульсацию в руке. Она направила ключ-брелок влево, щелкнула им. Потом вправо, снова щелкнула. Машина на дальнем краю парковки дважды прорезала темноту оранжевыми пучками света. Чертыхнувшись, Эрика поплелась к ней, волоча за собой чемодан по глубокому снегу. Она положила вещи в багажник и села за руль. В салоне было зябко, но чувствовалось, что здесь все новое. Эрика завела мотор и заблокировала двери через центральный замок. Когда машина чуть прогрелась, она выехала с парковочного места и медленно покатила к выходу. Айви стояла на тротуаре, обнимая детей. Те жались к ней, безудержно дрожа. Эрика притормозила возле них и опустила стекло машины. – Вам куда, Айви? – спросила она. Айви повернулась. Ветер подхватил прядь ее длинных седых волос и прижал к лицу. – Тебе какое дело? – огрызнулась она. – Могу подвезти. – Думаешь, мы сядем в машину к чувырле, которая лупит детей? – Простите. Я была сама не своя. День выдался тяжелый. – День у нее выдался тяжелый! Пожила бы ты, как я, милочка, – фыркнула Айви. – Я отвезу вас, куда скажете, да и дети погреются, – пообещала Эрика, заметив, что из-под тонких платьишек девочек торчат голые ноги. Айви прищурилась. – А что взамен? – Просто садитесь в машину, – сказала Эрика, доставая двадцатифунтовую купюру. Айви хотела взять деньги, но Эрика отвела руку с двадцаткой. – Получите, когда я вас высажу, при условии, что вы не будете кидаться с ножами и кусаться. Айви глянула на мальчика, тот послушно кивнул. – Ладно. – Она открыла заднюю дверцу, и дети, забравшись в машину, расползлись по заднему сиденью. Айви, сев рядом с Эрикой, издала безобразный выдох с протяжным присвистом. Близость Айви пугала Эрику, но она проглотила свой страх. – Пристегнитесь, – велела Эрика, подумав, что ей будет спокойнее, если они все будут пристегнуты. – Ага. Не станем же мы закон нарушать, – рассмеялась Айви. Она набросила на себя ремень безопасности, щелкнул замок. – Куда вас отвезти? – В Кэтфорд, – ответила Айви. Эрика достала телефон, вывела на экран навигатор. – Блин, ну ты даешь! – воскликнула Айви. – Я покажу. Давай налево. Автомобиль плавно катил по дороге, на ветровом стекле мерцали блики уличных фонарей, и вся их необычная компания – Айви, ее внуки, Эрика – погрузилась в молчание. Как ни странно, в этой тишине ехать было вполне комфортно. – А что, дети у тебя есть? – спросила вдруг Айви. – Нет, – ответила Эрика. Снег залеплял ветровое стекло, и она включила дворники. – Лесби, что ли? – Нет. – А-а, мне все равно. Я против лесби ничего не имею. С лесби иногда приятно выпить, да и рукастые они, мастерят хорошо… Знаешь, я однажды попробовала. Не понравилось. – Что? Мастерить? – пошутила Эрика. – Очень смешно. Кстати, я подумываю о том, чтобы снова заделаться лесби. Деньги придется делить, но меня уже тошнит от членов. Эрика посмотрела на нее. – Ой, только не надо так зыркать, лапочка. Ты же не думаешь, что я работала в Marks&Spenser? – Где вы живете? – спросила Эрика. – С какой стати я должна сообщать тебе свой адрес? – Айви рванулась к ней, но застегнутый ремень безопасности удержал ее на месте. – Полегче… Вы же только что сказали, что вас «тошнит от членов». Я подумала, не будет невежливо, если я спрошу у вас адрес. – Ты давай не умничай. Знаю я тебя. Любишь свою работу, да? А друзья есть? – Ответом ей было молчание. – Так я и думала. Днюешь и ночуешь на работе, да? Мать родную продашь… Здесь налево. Эрика включила поворотник и повернула. – Я нигде не живу… сейчас, – произнесла она, прикинув, что можно немного рассказать о себе. – У меня недавно умер муж, я уезжала и… – И свихнулась, да? – Нет, но была близка к тому, – ответила Эрика.