Вулф мрачно рассмеялся. – Почти все приюты и ночлежки уже отказываются ее принимать. Слишком назойливо навязывает свои услуги. Он убрал с руки Эрики марлевый тампон и залепил рану большим квадратом бактерицидного пластыря. – Спасибо, – поблагодарила его Эрика, разминая пальцы. Вулф стал укладывать медикаменты в аптечку. – Я вот что вам скажу. Укус нужно показать врачу. Пусть сделают укол от столбняка, а то знаете… уличные дети… в них ведь какой только заразы нет. – Да, – согласилась Эрика. – И мне придется составить протокол. Внести в него все, что случилось. Она угрожала вам ножом. Он вас укусил… – Да, а я его ударила. Ударила несчастного ребенка, черт бы меня побрал… Ничего. Выполняйте свою работу. И… спасибо вам. Вулф кивнул, снова сел за стол и занялся оформлением документов. Эрика посмотрела в окно, но Айви с детьми уже исчезла. Глава 10 На улице свирепствовал лютый холод. Центральный вход отделения полиции Луишем-Роу был освещен, но парковка утопала в темноте. Длинные ряды заиндевелых машин слабо поблескивали в свете уличных фонарей, за ними виднелся неиссякаемый поток автотранспорта, медленно катившего по дороге. Эрика все еще ощущала пульсацию в руке. Она направила ключ-брелок влево, щелкнула им. Потом вправо, снова щелкнула. Машина на дальнем краю парковки дважды прорезала темноту оранжевыми пучками света. Чертыхнувшись, Эрика поплелась к ней, волоча за собой чемодан по глубокому снегу. Она положила вещи в багажник и села за руль. В салоне было зябко, но чувствовалось, что здесь все новое. Эрика завела мотор и заблокировала двери через центральный замок. Когда машина чуть прогрелась, она выехала с парковочного места и медленно покатила к выходу. Айви стояла на тротуаре, обнимая детей. Те жались к ней, безудержно дрожа. Эрика притормозила возле них и опустила стекло машины. – Вам куда, Айви? – спросила она. Айви повернулась. Ветер подхватил прядь ее длинных седых волос и прижал к лицу. – Тебе какое дело? – огрызнулась она. – Могу подвезти. – Думаешь, мы сядем в машину к чувырле, которая лупит детей? – Простите. Я была сама не своя. День выдался тяжелый. – День у нее выдался тяжелый! Пожила бы ты, как я, милочка, – фыркнула Айви. – Я отвезу вас, куда скажете, да и дети погреются, – пообещала Эрика, заметив, что из-под тонких платьишек девочек торчат голые ноги. Айви прищурилась. – А что взамен? – Просто садитесь в машину, – сказала Эрика, доставая двадцатифунтовую купюру. Айви хотела взять деньги, но Эрика отвела руку с двадцаткой. – Получите, когда я вас высажу, при условии, что вы не будете кидаться с ножами и кусаться. Айви глянула на мальчика, тот послушно кивнул. – Ладно. – Она открыла заднюю дверцу, и дети, забравшись в машину, расползлись по заднему сиденью. Айви, сев рядом с Эрикой, издала безобразный выдох с протяжным присвистом. Близость Айви пугала Эрику, но она проглотила свой страх. – Пристегнитесь, – велела Эрика, подумав, что ей будет спокойнее, если они все будут пристегнуты. – Ага. Не станем же мы закон нарушать, – рассмеялась Айви. Она набросила на себя ремень безопасности, щелкнул замок. – Куда вас отвезти? – В Кэтфорд, – ответила Айви. Эрика достала телефон, вывела на экран навигатор. – Блин, ну ты даешь! – воскликнула Айви. – Я покажу. Давай налево. Автомобиль плавно катил по дороге, на ветровом стекле мерцали блики уличных фонарей, и вся их необычная компания – Айви, ее внуки, Эрика – погрузилась в молчание. Как ни странно, в этой тишине ехать было вполне комфортно. – А что, дети у тебя есть? – спросила вдруг Айви. – Нет, – ответила Эрика. Снег залеплял ветровое стекло, и она включила дворники. – Лесби, что ли? – Нет. – А-а, мне все равно. Я против лесби ничего не имею. С лесби иногда приятно выпить, да и рукастые они, мастерят хорошо… Знаешь, я однажды попробовала. Не понравилось. – Что? Мастерить? – пошутила Эрика. – Очень смешно. Кстати, я подумываю о том, чтобы снова заделаться лесби. Деньги придется делить, но меня уже тошнит от членов. Эрика посмотрела на нее. – Ой, только не надо так зыркать, лапочка. Ты же не думаешь, что я работала в Marks&Spenser? – Где вы живете? – спросила Эрика. – С какой стати я должна сообщать тебе свой адрес? – Айви рванулась к ней, но застегнутый ремень безопасности удержал ее на месте. – Полегче… Вы же только что сказали, что вас «тошнит от членов». Я подумала, не будет невежливо, если я спрошу у вас адрес. – Ты давай не умничай. Знаю я тебя. Любишь свою работу, да? А друзья есть? – Ответом ей было молчание. – Так я и думала. Днюешь и ночуешь на работе, да? Мать родную продашь… Здесь налево. Эрика включила поворотник и повернула. – Я нигде не живу… сейчас, – произнесла она, прикинув, что можно немного рассказать о себе. – У меня недавно умер муж, я уезжала и… – И свихнулась, да? – Нет, но была близка к тому, – ответила Эрика. – Моего мужа зарезали. Давно уже. Истек кровью прямо у меня на руках… Здесь направо. Но теперь-то у тебя все в порядке, да? Работа хорошая. Я тоже могла бы служить в полиции или еще где получше, – усмехнулась Айви. – Значит, вы хорошо знаете этот район? – спросила Эрика. – Да. Всю жизнь здесь обитаю. – Какие бары порекомендуете? – Какие бары порекомендуете? – передразнила она Эрику. – Ну хорошо, какие бары вы знаете? – Все. Я же сказала: я тут сто лет живу. Видела, как заведения открывались и закрывались. Самые дурные дольше всех существуют. Они миновали театр «Кэтфордский Бродвей» с освещенным фасадом, на котором все еще висела афиша рождественского представления. – Высади нас здесь, – указала Айви. Кэтфорд-Хай-стрит была пустынна. Эрика затормозила у пешеходного перехода, рядом с букмекерской конторой «Лэдброукс» и отделением банка «Галифакс». – Здесь нет жилых домов, – заметила Эрика. – Я же сказала: у меня нет дома! – Где же вы ночуете? – Все, некогда мне болтать. Давай, буди их, – рявкнула Айви мальчику. Эрика глянула в зеркало заднего обзора. Девочки спали, склонив головы друг к другу. Мальчик, белый, как полотно, таращился на нее. – Прости, что я тебя ударила, – извинилась Эрика. Его лицо оставалось безучастным. – Забудь. Просто дай мне денег и все, – сказала Айви, отстегивая ремень безопасности и открывая дверцу машины. Эрика порылась в куртке и вытащила двадцатку. Айви взяла купюру, сунула ее куда-то в складки своей парки. – Айви, пока вы не ушли, скажите, что вам известно про пабы в Форест-Хилл. Про «Оленя»? – Там стриптизерша одна работает. За кружку фунтовых монет сделает что угодно, – ответила Айви.