Часть 1 из 7 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Вероника влетела в салон так, как будто за ней гналась стая возмущенной общественности. Она скинула куртку на диван для посетителей и плюхнулась сверху.
– Ну? – поинтересовалась Ольга, выключив фен и оторвавшись от головы Элины.
– Ну?! – Элина тряхнула безукоризненной головой с безукоризненной стрижкой.
Обе они, Ольга и Элина, смотрели на Веронику через зеркало.
Вероника сверкнула глазами в сторону Сергуньки, который за соседним креслом, оглаживал бритвой лысую башку своего постоянного клиента.
– Вероника Сергеевна! – пропела Оксанка, видимо вспомнила, что она тут администратор, – вам чая или кофе?
– Кофе давай, – велела Вероника, – только с сахаром!
– Вам сколько ложек?
– Две, нет, три клади! У вас ложки какие-то лилипутские.
Ольга тем временем опять включила фен и продолжила усиливать безукоризненность Элины. При этом она периодически через зеркало поглядывала на Веронику, чувствовалось, что та сейчас лопнет от нетерпения.
Дело в том, что накануне Вероника ходила на встречу одноклассников. Эти одноклассники решили собраться в честь тридцатипятилетия выпуска. Сама Ольга ни на какие подобные встречи со своими одноклассниками не ходила. Вернее, сходила один раз на такое же вот сборище только в честь двадцатилетия, поняла, что ей там скучно, и после на предложения организаторов отвечала вежливым отказом. Так же скучно Ольге было учиться в школе. Ни учёба, ни взаимоотношения с одноклассниками особого интереса у неё не вызывали. Ну, с Ольгой-то всё понятно, она серая моль и летучая мышь, середнячок, во всяком случае, таковой была в школьные годы, а вот Вероника – другое дело. Вероника – звезда, девочка-мечта, центр притяжения всех подростков микрорайона. Правда, и она бы тоже ни на какую встречу не поперлась, если б организаторы не пообещали, что явится сам Еремеев. Этот Еремеев был первой любовью Вероники, у них там даже в школе чего-то такое было, что детям до шестнадцати ни знать, ни тем более делать не разрешается! И вот за пару недель до мероприятия Веронике позвонили и сообщили, что великий Еремеев дал согласие на участие и прилетит аж на собственном самолете. Посему Веронику собирали на выход всем миром. Элина даже пожертвовала ради такого дела свою бесценную сумку «гермес», а Ольга, можно сказать, оторвала от самого сердца новые, ни разу ненадеванные туфли «балдинини». Даже Сергунька принял посильное участие в экипировке Вероники, сняв с себя медальончик фирмы «дамиани».
Наконец клиент Сергуньки одобрил свою сверкающую лысину, внес деньги за Сергунькин труд в кассу, послал всем присутствующим воздушный поцелуй и удалился.
– Ну же, Вероника Сергеевна, рассказывайте, не томите. – Сергунька прижал руки к груди.
– Чего рассказывать? – Вероника шумно выдохнула. – Я – старая корова!
– Как это? – не понял Сергунька.
Элина с Ольгой оторвались от зеркала и развернулись.
– Очень просто. – Вероника поставила чашку на журнальный столик и расстегнула цепочку на шее. – На вот, спасибо тебе. – Она протянула Сергуньке медальон. Тот быстро его надел и уставился на Веронику. – И вам, девочки, спасибо. – Вероника достала из полиэтиленового мешка сумку Элины и Ольгины туфли. Всё это она очень красиво установила на столике рядом с чашкой. – Хоть «балдинини» нацепи, хоть «лабутены», старая корова – есть старая корова, вместо лица «гермес» не повесишь.
Элина молниеносно вскочила из кресла и подошла к Веронике, схватила её за подбородок и повертела упомянутое лицо в разные стороны.
– Ни фига подобного! – заявила она, закончив осмотр. – Безукоризненная работа. Ни одного шва не видно, ботокс еще в силе, губы как у малолетки. Где корова-то?
– А глаза? – спросила Вероника.
– Чего глаза? – не поняла Элина.
– Глаза старые.
– В каком месте они у тебя старые? – Элина опять принялась рассматривать лицо Вероники, даже поскребла ногтем под правым глазом.
– Внутри они у меня старые! Внутри.
– Внутри они у тебя умные.
– Во-о-от! А у молодых глаза глупые.
– Фигня какая-то, – Ольга фыркнула и принялась сметать волосы Элины.
– Ольга Викторовна, сейчас-сейчас, я всё сделаю. – К ней подскочила Оксана и отняла швабру.
– Девочки! Ну, объясните же, наконец, что происходит? – Сергунька всплеснул руками.
– Да, Вероника, кончай тут страдания перуанские разводить, рассказывай по порядку, а то курить охота. – Ольга уперла руки в бока и строго посмотрела на подругу.
– А мне кофе можно? – поинтересовалась Элина.
– Сейчас-сейчас. – Оксана бросила швабру и кинулась на кухню к кофемашине.
– Так! – рыкнула Ольга, отчего Оксана замерла на полдороге и встала как вкопанная. – Пейте тут кофе пока, а я пойду курну. Без меня не начинать!
Ольга вышла на крыльцо во внутренний двор и закурила. На улице, как и на душе, было муторно. Для определения подобной погоды в великом и могучем русском языке имелось слово «промозгло», однако Ольга называла такую погоду мозгливой. Даже курить расхотелось, она потушила сигарету и вернулась назад. Там уже все присутствующие вооружились чашками с кофе. Швабра по-прежнему валялась на полу в центре зала.
– Оксана! Я тебя уволю на хрен. – Ольга уже устала бороться с бестолковой девицей. – Ты на работу ходишь кофе пить или уши греть?
Оксана вскочила и взялась за швабру. Ольга уселась на диван рядом с Вероникой.
– Не томи уже, докладывай. – Ольга посмотрела на часы. – У меня следующий клиент скоро.
– Да чего рассказывать? – Вероника поерзала на своем месте. – Пришла, поглядела на наших старперов. Лица помятые, одеты, кто во что. В целом – никак. Как говорится, без слёз не взглянешь.
– То есть ты одна на «гермесе»? – уточнила Элина.
– Естесссно! Еще и платье «шанель» ведь нацепила.
– То самое, да? – Сергунька захлопал в ладоши. – Хорошенькое такое. Ну, с распродажи прошлогодней, – пояснил он собравшимся. – Помните, мы тогда все хорошо отоварились?
– Помним-помним! – Ольга махнула рукой в сторону Сергуньки, чтоб заткнулся.
– Ну и этот тут уже. Костюм дорогой, парфюм прекрасный, но рожа! Видели б вы эту рожу! И рожа, и пузо – вот-вот лопнет. – Вероника хихикнула. – И бороденка эта дебильная, а ля Чехов.
– Знаю-знаю! – Сергунька опять не удержался от комментария. – Это чтобы брыльки не видно было. Брыльки отвисают, а они их бородкой прикрывают. – Сергунька даже по лицу себя похлопал, показывая, как бородка закрывает брыльки.
– Ну не знаю, чего там у него отвисать может, морда как барабан.
– А почему бородка-то дебильная? – поинтересовалась Элина. – Мне вот нравится. Интеллигентно так.
– Это у Чехова интеллигентно, – пояснила Вероника, – на благородном лице. А тут морда посконно-сермяжная, круглая, красная да еще эта бороденка клинышком. И туда же! Меня прихватывать кинулся.
– А ты говоришь, старая корова! Чего корова-то? – фыркнула Ольга.
– Того. Уселись за стол, этот рядом угнездился со своим пузом, всё приобнять норовит. Я-то понимаю, зачем все собрались и смотрят ему в рот. Думают, сейчас он как Путин всех своих дружков бывших на хлебные места пристроит, к себе в Газпром заберет. Я и сама, каюсь, думала грешным делом попрошу, может, Гришку моего куда-нибудь к делу к хорошему приобщит.
– А он не как Путин оказался? – На лице Сергуньки воцарилось глубокое разочарование.
– Какой там Путин? Ему до Путина как до неба. Он нас всех учить принялся. Как нам жить и всё такое. В общем, все мы неудачники. Рассказал нам про известную английскую мудрость – если ты такой умный, то где твои деньги. Фотографии показал – новая жена, новые детки. А сам при этом всё норовит меня по жопе погладить. Ну, тут я и не удержалась. Сорвалась.
– Врезала ему по полной? – Сергунька придвинулся ближе и заулыбался.
– Врезала! – Вероника тоже широко улыбнулась. – Говорю, где б ты был такой умный, если б не женился на своей старой жене по расчету? Кто б тебя в Газпром взял такого умного? Мы тут конечно лохи и неудачники, но про твои умственные способности всё доподлинно знаем. Или для того, чтоб удачно жениться, нужны особые мозги?!
– Тут ты не права! – вставила Элина. – Чтоб удачно жениться, нужны именно особые мозги.
– Холодная голова, как у чекиста, – добавил Сергунька, – и нейлоновое сердце. Помните? «Только шелковое сердце, шелковое сердце не пылает и не болит. Только шелковое сердце, шелковое сердце никогда не будет любить», – пропел он с чувством.
– Ага! – Вероника рассмеялась. – Тут староста наша Ежова, дура набитая, отличница-комсомолка престарелая, и говорит: – «Вероника! Ну, зачем ты так? Витя же на собственном самолете прилетел. Вот у тебя есть свой самолет?». Идиотка! Я и говорю, можно подумать, у него есть свой самолет?! Это они там уже так оборзели, что казенный самолет своим считают! А Газпром, между прочим, народное достояние. Наше с вами достояние, а такие вот упыри его узурпировали и носятся на газпромовских самолетах по своим личным делам в то самое время, когда вверенное им предприятие в убытках как в шелках.
– А я бы на частном самолете прокатился! – Сергунька мечтательно закатил глаза.
– Я каталась, – сообщила Элина. – Чего там говорить. Хо-ро-шо!
– Конечно, хорошо! – согласилась Ольга. – Я бы на месте этого твоего Еремеева тоже воспользовалась служебным положением. Кто б не воспользовался? Некоторые не то, что частного самолёта, салон бизнес-класса только в кино видели.
– Хорошо, убедили! – Вероника подняла руки вверх. – Я бы тоже воспользовалась, еще б и вас всех прокатила. Но я бы ни за что не стала хвастаться перед вами и рассказывать, какие вы дураки, а я умная!
– Ну, чего ты хочешь? – Элина пожала безукоризненными плечами. – Он же мужик. Козел по определению.
– Но-но-но! – Сергунька надул губы.
– Ты, Сергунька, Человек! – исправилась Элина. – С большой буквы. Ну чего дальше было?
– А ничего. Этот фраер взял и назвал меня завистливой старой коровой, а я встала и ушла.
– И чего, расстроилась что ли?! – удивилась Ольга.
– А ты б не расстроилась?
– Ни на секунду! Я понимаю, тебе б такое кто-нибудь значимый сказал, особенно уважаемый тобою человек, а так да еще от обиды. Ты ж его тоже приложила будьте-здрасьте.
– Я по делу. Ну, где я корова? – Вероника встала и повертелась перед зеркалом.
Перейти к странице: