зрителей стало основным показателем прогресса. Терри расплывался в истерической улыбке, когда после концерта он пришел за сцену с деньгами за выступление. У всех было четкое впечатление, что паб вот-вот разойдется по швам. «Я им принес две тысячи фунтов. А они такие: Э, не-не-не, оставь себе! Тебе же надо следить за пабом! Вот это концерт! Вот это люди! Потрясающие люди! Такие щедрые! Им ведь самим эти деньги позарез нужны были», — рассказывал Терри через несколько лет. Несомненно, перемены в группе имели под собой и другое основание — наличие в составе настоящего профессионального музыканта. Через несколько лет он покажет себя как великий мастер работы в студии, но в начале 80-х об этом еще никто не думал. Более того, он не станет официальным участником группы еще примерно в течение двух лет. Пока же, получая свои 100-200 фунтов в неделю за работу, он оставался доволен. Выступления в Европе поначалу проходили довольно забавно. Несмотря на то, что пионеры электроники, всемирно известные Kraftwerk, были родом из Германии, электронных новичков Depeche Mode, казалось, никто не воспринимал всерьез. Сами члены группы, не ведая того, иногда самостоятельно подливали масла в огонь своими интервью. Во время первого выступления на Шведском телевидении Дэйв получил вопрос о текстах песен. Ведущий спросил напрямую: «А о чем ваши песни?» На это Дэйв ответил смачной фразой: «Без понятия». «Я вообще не врубаюсь, что пою! Видишь ли, Винс недавно ушел из группы, а ведь именно он писал все тексты. Мы постоянно спрашивали его, о чем они, но ни разу так и не получили ответа, прикинь!» И действительно, ответ закономерен, но... эти мысли Дэйв озвучил за несколько минут до того, как они исполнили See You, которую целиком и полностью написал Мартин... «Думаете ли Вы, что синтезаторы позволят отказаться от живых инструментов?» — такой вопрос звучал в адрес Дэйва во время каждого второго интервью. Синти набирал обороты в Европе и, несомненно, был чем-то новым, а потому — неизведанным. Что забавно, вместо того, чтобы утверждать, что синтезатор и есть живой, настоящий инструмент, Дэйв всегда отвечал: «Неа! Гитары и ударные будут всегда! Попомни мое слово!» В Голландии телеведущий спросил у него: «А кто у вас соло-гитарист? А басист? А ударник?» С улыбками на лицах группа наперебой объясняла, что таких музыкантов у них вовсе нет, а Дэйв взял ведущего за руку и повел по сцене, объясняя, кто чем занимается. Этот минитур закончился у бобинного магнитофона, на который Дэйв указал пальцем и сказал: «Знакомьтесь! Это — наш ударник». Примерно в это же время группа решила отказаться от неправильного произношения названия своей группы (они просили всех называть себя «Депе-шэй Моуд». Как им казалось, это звучит очень по-французски) в пользу правильного французского произношения «Депеш». Несмотря на то, что официально Алан еще не был частью группы, он с радостью соглашался участвовать в фотосессиях и интервью. Это время ознаменовалось самым ужасающим имиджем группы за всю ее историю. Дело в том, что они как начинающие исполнители не отказывались ни от чего и глазом не моргнув выполняли все требования фотографов и операторов. Например, во время одного немецкого телевизионного шоу, Bananas, они исполняли See You под фонограмму, сидя в сарае, набитом сеном. Дэйв выглядит крайне нелепо, сидя в стогу сена в костюме со штанами, натянутыми практически до подмышек. Оператор «умело» меняет планы, переключаясь на Алана, который с плотоядной улыбкой обнимает цыпленка, а затем — на парочку, катающуюся в сене неподалеку от группы. Но такое отношение к группе было проявлено не только в Европе. В родной Британии Дэйв и Мартин появились в утреннем шоу Tiswas, где им задавали привычные вопросы (Почему синтезаторы? Откуда такое название у группы? Как произносится название группы?), но отвечать на них как следует не получалось. В течение всего интервью за спиной у них сидели дети, громко смеясь и разговаривая, а в конце передачи по команде режиссера они забросали Мартина бумагой, а в лицо Дэйву запустили пирогом. Вскоре после этого популярное шоу Jim'll Fix It, ведущий которого получал просьбы от детей и исполнял их, пригласило группу поучаствовать в очередном эфире. В результате группа появилась в передаче перед девочкой, которая мечтала с ними познакомиться и Алан вручил ей значок с символикой шоу. В начале 80-х между поп-музыкой, которая воспринималась как развлечение для маленьких детей и рок-музыкой, которая, как считалось, существовала для подростков, зияла огромная пропасть. Если человеку было больше 30 лет и он слушал либо то, либо другое, он считался крайне странной персоной. Depeche Mode не возражали против того, что их пластинки покупали дети. Вместе с тем это означало, что подростки и взрослые вряд ли станут выкладывать деньги за их записи. 5. A Broken Frame Когда Depeche Mode отправились в студию, чтобы записывать свой второй альбом, A Broken Frame, синглы Yazoo уже владели умами слушателей по всей Британии. И хотя Мартин был обречен сравнивать свои песни с песнями Винса, у него было очень простое оправдание: он стал главным автором группы, и новый альбом необходимо было записать всего за несколько недель. «Мы барахтались в этом мире музыки как котята в проруби, не понимая, куда нам дернуться в следущий момент, — рассказывал Мартин в 2001 году в интервью Kingsize. — И мне пришлось быстро подгонять под единую стилистику песни, которые я написал за пару лет до этого, и те, которые я сочинил за день до сессии». Они вновь записывались на Blackwing, но сессия для второго альбома не принесла столько же радости и веселья, как для первого. «Странное местечко, эта студия, — говорил Дэйв в интервью Record Mirror. — Во дворике стояла статуя Христа на кресте, которую кто-то измазал кровью... Мы постоянно там фотографировались, но ни одна из фотографий не вышла в печать! Нереально странно». Они до сих пор жили в Бэзилдоне, так что каждое утро они садились на поезд до Лондона и каждый вечер бежали из студии, чтобы успеть на последнюю электричку домой. К тому времени они уже стали узнаваемы, ведь их лица нередко мелькали на телеэкранах и в журналах, так что и прохожие обращали на них внимание. Не всегда, однако, с положительными намерениями. «Мы постоянно вписывались в драки, — рассказывает Мартин. — По дороге нам встречались не только наши поклонники, но и обычные бэзилдонские гопники, которые пили с того момента, как закончился рабочий день». Дэйва же больше занимали другие вопросы — запись второго альбома началась без энтузиазма. Они были абсолютно уверены, что не хотят оставаться кумирами детей, но куда двигаться дальше без Винса, они не представляли. Появлялись идеи, что звучание можно сделать более мрачным, но в таких песнях, как See You, все еще был слышен отзвук ранних танцевальных мелодий Depeche Mode. Задача у Мартина была не из легких — он работал под влиянием своего бывшего коллеги, понимая, что если они резко уйдут в другом направлении, то, не приобретя новых поклонников, с легкостью лишатся и старых. Так что изо всех сил стараясь звучать как можно более взросло и уверенно, Мартин начал писать песни, которые отличались от Speak And Spell разве что более сухим и четким звучанием. Главной же слабой стороной альбома стало то, что Мартин пока не был способен писать песни, которые идеально подойдут голосу Дэйва. Больше половины треков были спокойные и медленные, более подходящие самому Мартину. В таких песнях, как Monument, My Secret Garden и Satellite Дэйв звучит практически отчужденно. Сама же пластинка получилась довольно плоской и минималистской, несмотря на то, что некоторые песни по темпу были даже быстрее первого альбома. Но в то же время, к примеру, Photograph Of You звучит как поп-песня из 50-х, которую исполнили на детской игрушке. Позже этот альбом будут нередко вспоминать, но в первую очередь не из-за песен, а из-за обложки. На удивление, работу над ней вновь доверили Брайану Гриффину. «Господи, как я был им благодарен за то, что они решили остаться со мной, — восклицал он. — Потому что после неудачи с первой обложкой, вторая стала настоящим произведением искусства!» И действительно, фотография с A Broken Frame позже использовалась в качестве обложки выпуска Life Magazine, посвященного цветной фотографии 20 века. «После длительных переговоров на тему обложки было принято общее решение о фотографии с крестьянином на поле во время работы», — с гордостью вспоминает Брайан. Несмотря на четко поставленную задачу, как и все, что творилось в то время на Mute, обложка вышла довольно спонтанно. Стилист Брайана, Жаки Фрие, получил задание исполнить костюм крестьянина в пятницу, чтобы фотосессия состоялась в понедельник. Когда они приехали на поле рядом с Саффрон Уолденом, в Эссексе, нетерпеливый фермер начал торопить съемочную группу, потому что ему было необходимо срочно заняться своим стогом сена. И тут начался дождь, который не оставлял