Начальник УВД вошёл в плату, там, лёжа на животе, безмятежно спал Анатолий. О чём-то подумав, Пётр Семёнович сказал врачу: — Слушай, держи его в отдельной палате. И ещё, думаю, сейчас его жена появится. — Он просил жену к нему не допускать! Сказал, что вообще никого видеть не хочет. — Ладно, пусть лечится и отдыхает. Я приеду вечером! Когда Пётр Семёнович и Владимир Фёдорович покидали госпиталь, туда вошла Светлана с Татьяной и Дмитрием. Вечером Анатолий открыл глаза, повернул голову, чтобы осмотреться, и обалдел: возле его кровати, на стуле, сидел начальник УВД Пётр Семёнович! Анатолий осторожно поинтересовался: — Пётр Семёнович! Вы тоже приболели? — Я? Да нет! Я здоров! К тебе приехал, узнать, как ты? И чтобы ты рассказал, как получилось, что ты здесь лежишь и что там, в палате, за женщина с пулевым ранением. Я так понимаю, она с твоей поездкой связана? — Я знаю её по имени Настя, она из группы нашего прикрытия. Думаю, работает от СВР. При каких обстоятельствах она получила ранение, мне неизвестно. Мы её везли в кабине нашей фуры, у нас там есть место, где можно было лечь во весь рост. — То есть ты сидя ехал? — Пришлось маленько потерпеть! Да и лежать я не мог. — Что было там? — Как и предполагалось. Приехали, знаю, что по дороге группа прикрытия устроила на стоянке небольшую драку, в ходе которой они взяли «полковника». — Это я знаю, они его нам передали. Он раскололся и признался, что убил водителя Виктора. Но тот ему ничего не рассказал. — А не рассказал, потому что сам не знал! — Ты мне скажи, отчего тут такая заварушка с твоим приездом началась? Я знаю, что ждали твоего приезда и в Москве, а потом по всей трассе, что вы ехали, головы полетели! А в столице и в высоких кабинетах кое-кто постов лишился! Что за наркотик вы привезли? — Если верить ребятам из прикрытия, то привезли мы два специальных ядерных фугаса М-159, мощность одного 450 тонн в тротиловом эквиваленте. В общем, если у нас в городе рвануть, областного центра не останется! А шло всё это на Москву! — Вон оно что! Я знаю, что высокие чины прилетели. Только вот ко мне никто не приходил. Очевидно, завтра нагрянут! А как тебя угораздило под плеть попасть? — Да прозевал первый удар, отключился. Потом очнулся, на стуле сижу. Вопросы задают, я хамить начал, но всё по легенде. — А легенду кто сделал? — Не знаю, мне группа прикрытия её передала. Но, очевидно, всё сходилось, но что-то им не понравилось, ну и отходили меня плетью. Чего бить перестали, не знаю, без сознания был. Думаю, то, что им Дима мастер-класс показал: с одного раза задним ходом на эстакаду заехал. Но потом начали очень быстро всё делать, у них какой-то лимит времени образовался. Нас даже на восточный базар не пустили. — А арбузы и дыни откуда? — Вы их видели? — Ну да, я же у тебя дома был! С женой твоей познакомился! И дыни, и арбузы, что ты привёз, в прихожей увидел. — Ну да, там ещё курага была, восточные сладости, виноград. — А с женой что не поделили? — Да так, чисто семейное. Вышла она у меня из доверия. — Загуляла? — Не знаю. Но ко всему этому ещё мне не поверила, что я в командировку уехал. Иди, сказала, туда, где кувыркался всё это время. А тут голова раскалывается, спина горит, чувствую, как кровь со спины стекает. Озноб, я и не знал, что у меня температура. Ну и решил, чего тянуть? Развернулся и пошёл в гостиницу. Думал, высплюсь. А утром совсем плохо стало. В результате я здесь. — Ага, с диагнозом: начальник УВД пятиминутку проводил! — Да, это я шутил! А что, Настя тоже здесь лежит? — Ну да. В отдельной палате. Но даже меня к ней не пускают! — Такая тяжёлая? — Нет, сказали, что это ни к чему. А вот твоя жена сидит в приёмном покое. Пытается к тебе прорваться. Но санитары не пропускают! — Я сам об этом попросил. — Зачем? Думаешь, спрятался здесь, в палате, и решил вопрос? От разговора тебе не уйти! Скажи, а ты уверен в её измене? — Нет. В измене я не уверен. Просто, в дежурные сутки я заехал к её подруге домой, где ночевала и моя жена. Пришёл, а её там нет, как подруга сказала, она вышла к соседке, я туда прошёл, а там жена с мужиком сидят вдвоём. — И что? — Мужик говорит, моя с соседкой пришла, но потом соседка отошла на минуту. — А что за мужик? — Димка! — Так чем это закончилось? Он тоже с синяком под глазом и губа припухшая! — Да нет, драки между нами не было, это ему в командировке досталось. Но именно с этих дежурных суток и началась раскрутка. Он ведь был напарником Виктора. Спросил о нём. Я фото ему показал. — Ты ведь с ним в серьёзной переделке побывал и не веришь ему? — Да не верил бы — с ним бы не поехал. Но тут ещё вчера такая встреча от жены. Думаю, мне просто успокоиться надо! Но пока не могу. — В общем, снимай свою неприступность, пусть жену пустят к тебе! Поговори. Она сидит вся в слезах. — Дайте хоть до утра одному побыть! — Будь! Но я скажу, чтобы утром её пропустили! — Хорошо. Думаю, утром я хоть сидеть смогу, а не в койке лежать задом кверху. Пётр Семёнович попрощался и ушёл. В приёмном покое подошёл к Светлане и сказал: — Утром тебя пустят к Анатолию. Ты на него не дави и не наезжай, ему и так тяжело. А сейчас поехали, я тебя домой подвезу. Утром Светлана к восьми часам приехала в госпиталь. Привезла передачу. Вызвали врача. Он разрешил пропустить её в отделение, в палату к Анатолию. Анатолий сумел встать с кровати и сесть на стул. Одет он был в больничные одежды и какие-то немыслимые тапочки. Светлана вошла в палату. Увидев, что он сидит за столом, поздоровалась: — Доброе утро! — Доброе! — Толя, ты прости меня — дуру! Я, когда ты уехал, узнала, что ты взял отпуск за свой счёт, подумала, что ты меня бросил или изменяешь мне с кем-то. И тут ты появился, а я вся на взводе! Тем более, что мы с тобой так и не поговорили о том, что произошло у Татьяны! Ты ведь не веришь мне! А Татьяна вчера ко мне приходила, с Димкой вместе! Димка сказал, что ты пригласил его! И что ты с ним ездил в Среднюю Азию! И что у тебя со спиной? — Да со спиной ничего страшного, сорвал немного! — То есть ты скоро вернёшься домой? — Ну, как врач отпустит. Сзади раздался женский голос: — Да врёт он всё! Спину он не сорвал! Но рубцы там заживут, хотя шрамы останутся. — Привет, Настя! Ты как? — Тебе спасибо! Я не знала, что ты тоже сильно пострадал, так бы подвинулась в фуре. — Я только на животе мог ехать или сидя, не касаясь спиной спинки сидения. — Как же ты фуру вёл?