— Он представился полковником ФСБ и даже показал удостоверение. Ему дали распечатку по этому телефону на руки. — То есть он приходил к вам на работу? — Ну да, только с ним общалась не я, а моя начальница. У меня сложилось впечатление, что она знала его. И биллинг готовила одна наша сотрудница. — А ты откуда о нём узнала? — Так это потом через меня прошло. Я могу наш домашний комп включить, незаметно подключиться к нашему отделу. И сделать тебе распечатку. Только обещай мне, что ты поговоришь со мной! — Обещаю. Только скинь мне биллинг на телефон, для меня это важно. Как и обещала Светлана, биллинг телефонных разговоров Виктора пришёл через полчаса. Внимательно изучив его, Анатолий сказал Дмитрию: — Вот что. После того, что я узнал, ночевать тебе дома нельзя! — Почему? Я же ничего не знаю! — Вот и я так считаю, но Виктора пытали! И очень серьёзно. Я думаю, что они хотели узнать, что тому известно о перевозках. Чтобы он замолчал, достаточно было его убить! Давай, одевайся, я тебя на ночлег определю. Дмитрий оделся, они выключили свет, закрыли квартиру и спустились этажом ниже. Анатолий позвонил, и через минуту Татьяна открыла дверь. Увидев их, она решила, что Анатолий опять пришёл на разборки, вздохнула и сказала: — Проходи. — Слушай, Таня, я так понял, ты всё равно дома будешь эти дни? — Так твоя Светка этому и поспособствовала! Куда я с таким синяком пойду? — Скажи, а что ты, вообще, планировала? — Я считала, что Светке всё незаслуженно достаётся! — Что всё? — И должность, и ты. Я понимаю, что подло поступила. — А если бы я не приехал к тебе? — Я как раз сомневалась, когда ты вошёл. Не решалась позвонить тебе. — Я бы узнал, что звонила ты! — Не узнал бы. У меня есть другой телефон. — Ясно. Ты просто решила разрушить нашу жизнь? — Прости. — А что прощать? Ты подруга моей жены, а не моя. — Да теперь уже и не подруга! Мне Светка так сказала. — Вот что, не хотел тебя вовлекать в это, но мне надо спрятать Димку. Его жизни угрожает опасность! — Надолго? — Пока до вторника! — Это почти на неделю? — Да, это почти на неделю. Из дома ему выходить нельзя! К дверям подходить нельзя! К окнам подходить нельзя! Его телефон я тоже забираю. — Слушай, Толик, и при чём тут мой телефон? — Дима, об этом тебе Танюша и расскажет. Их отдел как раз занимается определением местонахождения телефонов. Они твои координаты очень быстро вычислят. Ну что, Таня, возьмёшься? — А что мне за это будет? — Я тебе больничный на неделю сделаю! — С диагнозом: избита женой! — Нет, с главным медицинским диагнозом — ОРЗ. — Договорились, только на всё время пребывания Димы у меня. — Скажи, а когда Светка ночевала у тебя в этом месяце, вы больше никуда не ходили? — Нет, мы просто тупо сидели на кухне, пили сухое вино и говорили о жизни. Прозвонил телефон, за Анатолием подъехала дежурная машина. Анатолий по телефону пробил адрес главного механика гаража, в котором работали Виктор и Дмитрий. И через полчаса стоял перед его дверью. Позвонил, дверь открыл представительный мужчина и поинтересовался: — Слушаю вас! — Я оперуполномоченный ОУР. Мне надо задать вам пару вопросов! — Вы не находите, что слишком поздно, даже для полиции! — Да, это так, но дело не требует отлагательств. У меня два вопроса! — Хорошо! Анатолий достал посмертную фотографию Виктора и спросил: — Яков Сергеевич, вы знаете, кто это? Яков Сергеевич посмотрел и, слегка побледнев, сказал: — Не знаю, вроде видел где-то! — То есть бывшего водителя Виктора, уволенного вами, вы не узнаёте? — А, ну да, действительно, очень похож на Виктора. Но его уже дней десять как уволили! — И что же это он захотел уволиться? — Я его не спрашивал. Парень он хороший, и я его держать не стал! — Или просто пустили в ход его заявление на увольнение, написанное им без даты, зная, что его убили! — Я не знал, что его убили! — О чём он вам говорил по телефону перед увольнением? — Я хочу сделать заявление! — Или явку с повинной? — Нет, что вы, я его не убивал! — Хорошо! Что загружено в фуру, которую завтра отправляют в Среднюю Азию? — Согласен! Я хочу написать явку с повинной! Но чтобы меня посадили! Иначе меня здесь убьют! — Вы дома один? — Я давно уже один. Жена уехала месяц назад, когда я понял, во что влип!