— Веня! — Дик рявкает с такой силой, что мы оба подпрыгивает от неожиданности. — Не беси меня ради Бога! Сиськастая, не нужно делать ему никакое кофе. Ты не официантка. Стараюсь подавить улыбку, которая так и рвётся наружу. Дик ревнивец, вопреки логике, мне нравится. Пыхтит как паровоз, выглядит не угрожающе, напротив — очень мило. Несмотря на гневные возгласы я все равно пошла на маленькую кухню, чтобы приготовить кофе Дику и Вене. Процесс занимает у меня не больше десяти минут. Разливаю ароматный кофе по аккуратным белоснежным чашкам, ставлю их на поднос и возвращаюсь к мужчинам. У самой двери замираю, чтобы открыть ее, протягиваю руку и случайно становлюсь виновницей — подслушиваю разговор братьев. Не решаюсь потянуть ее на себя, чтобы открыть. — Станешь примерным семьянином? Заведёшь детей и собаку? — Почему бы нет? — Не представляю тебя в этой роли, братец. — Почему же, наоборот? Что там должен сделать настоящий мужчина? Посадить дерево, воспитать сына и построить дома? Херня это все. Мужик должен обеспечить семью, засовывать хер только в жену и передать достойный опыт своему мужу. Я улучшу демографическое положение этой страны в трое, потому что буду заниматься с женой сексом стабильно раз по пять в день. Дети у меня все будут маленькие Дики с такими же шнобилями, как у меня. Будут совать их постоянно в какое-то дерьмо, а я буду их отмазывать. — Даже боюсь представить, кем они у тебя вырастут. — Точно не шахматистами. Заставляю себя открыть дверь. Смотрю на мужчин с некоторой толикой испуга. Поднос дрожит в моих руках. Мне трудно переварить услышанное. Хотела ли я этого? Да. Готова ли я к этому? Нет. Ангелина Дик. Звучит красиво. Мысленно пробую на вкус это словосочетание. Оно приходится мне по вкусу: горькая сладость. Не могу представить нас вместе. Как мы будем ходить в продуктовый, покупать всякие мелочи, просто ложиться спать как ни в чем не бывало. Сможем ли мы разве жить как обычные люди? Что нас связывает с Диком? Притяжение тел? Безумный секс? Ловлю на себе задумчивый взгляд Дика, который смотрит на меня из-под густых бровей. На моем лице видимо все написано, так и видно, что я слышала разговор и теперь пребываю в своих мыслях. Он следит за каждым моим движением, проникая в мою голову. — Ладно, пойду разгребать залежи бумаг на моем столе. — стараюсь быстрее ретироваться. Чувствую себя экспонатном на выставке, все взгляды сосредоточены на мне. Я не выхожу из комнаты, выбегаю, быстро переставляя ноги, стараясь не смотреть назад. Закрываю за собой дверь и с облегчением падаю на удобный стул, который стоит заменить. Ни к чему сидеть там, где обтиралась жопа этой проститутки. Мой телефон завибрировал, мне звонила Мама. Разговаривать с родительницей не очень хотелось, но нужно было. Поэтому без особого энтузиазма я подняла трубку: — Да, Мама! — Лина, ты уже слышала? Димочку арестовали! — я даже резко выпрямилась, не веря своим ушам и стреляя взглядом на дверь в кабинет Дика. — Забрали утром из дома. Сказали, что он чуть не убил человека! И говорят, что этот Дик опять приложил руку! Когда он уже оставит всех в покое? Отвратительный алкаш и отребье! Пришлось прикусить кончик языка, чтобы ничего не взболтнуть маме. А мне хотелось. Она ведь еще не представляет, что Чертов Александр Дик теперь будет преследовать ее до конца жизни, нравится это ей или нет… Глава 19. Гармония — Называй меня по имени. — от его заявления я даже выронила ложку с медом, которая приземлилась мне на юбку, образуя липкое пятно. Я посмотрела на мед на юбке, потом на Дика. Даже в мыслях я всегда обращаюсь к нему по фамилии, и никакого «Саши», «Александра». Он Дик. — Тебе же не нравится. — выдавливаю из себя, пытаясь отыскать влажные салфетки. Дик и вправду не любит, когда к нему обращаются по имени, кроме брата никто не называет его «Сашей», но было бы странно, если они называли друг друга «Дик». — Хочу, чтобы ты называла меня по имени, как нормальные люди. — Дик спрятал руки в карманы и прислонился к моему столу. Лицо у него максимально ехидное. Он при любых обстоятельствах напоминает мальчику. — Тогда ты называй меня Ангелиной. — Нет. У всех влюблённых есть ласковые прозвища. — Дик, ласковые прозвища: это кошечки, собачки, а не Сиськастая! И тем более так не обращаются при посторонних! — У кого на что, знаешь ли, хватило фантазии. — закатываю глаза. С этим мужчиной невозможно говорить серьезно. У него все скатывается к шуткам. — Переоденься уже, надеть что-нибудь более скромное. *** Стать частью жизни Дика очень сложно. Я вроде чувствую мужчину, ощущаю его, но при этом иногда он мысленно так далеко от меня. Даже работая с ним не удается вникнуть в его работу. Он просто не подпускает. Все жестко контролирует, считает, что мне нельзя мараться во все это. С меня хватит. Трудно понять о чем он думает, и я постоянно боюсь сделать что-то не так, спугнуть перемирие, которое образовалось между нами. До совершенной гармонии далеко, но уже штиль в нашем океане. Клеем в наших отношениях служит безудержный секс, связывает нас по рукам и ногам, успокаивает и сглаживает все остроты. Стоит накалиться градусу, как мы уже не можем отлипнуть друг от друга. Психолог бы, наверное, сказал уже что-то умное про наши отношения, посоветовал найти новые точки соприкосновения. Но когда у тебя под десяток оргазмов в день — все становится неважно. Уходит на второй план с пометкой «В следующий раз». Переодически воздух между нами накаливается и искрит, трудно контролировать свои эмоции. Наши отношения напоминают битву титанов. Но в этих битвах я всегда уступаю, поддаюсь мощному напору Дику, не выдерживаю натиска. Мужчина напоминает смерч, сметает все мои эмоции; он выпивает меня всю без остатка. Рядом с ним каждый день освещается ярким солнцем, наполняется смыслом и сладким вкусом. Не жалею о своём решении поддаться ему, не представляю, что со мной будет, если наши дороги разойдутся. Иногда мне становится страшно, что мы поругаемся, просто разойдёмся в один день и станем чужие. Тот, кто сейчас для меня самый родной — станет чужим. Мне не хочется общаться ни с кем из моей прошлой жизни. Даже с родителями после всего некомфортно. Подсознательно я обвиняю их в случившемся. Они были рядом, должны были чувствовать, что со мной что-то происходят. Но либо они беспросветно слепы, либо запах денег перебивает все очевидное. Мы жили с Диком вместе уже два месяца, два самых счастливых месяца, и я никому ничего не сказала. Не держала это в тайне, но и не предавала огласке. Если бы родители меня спросили — я бы рассказала им. Но их мало интересовала моя жизнь, которая котилась вниз по социальной лестнице, согласно их версии. *** Сегодня была вечеринка в честь назначения на должность нового прокурора. Романову старшему не удалось удержаться на своём посту после громкого и скандального дела его сына. Дик сдержал своё слово, заставил закон привлечь к ответственности друга моего детства за содеянное. Отцу не удалось его вытащить. Стоило делу завертеться, как наружу выплыла тонна дерьма, которые Романовы тщательно скрывали. Дружок оказался редкостной тварью. Андрей был не первый, кого он покалечил. Дика пригласили на эту вечеринку, и мне пришлось пойти на нее в качестве его пары. Это, пожалуй, первый наш выход, когда Дик будет представлять меня, как свою девушку. От словосочетания «девушка Дика» у меня до сих пробегает озноб по всему делу. За это время я восстановилась, набрала потерянные килограммы. Моя попа и грудь снова приобрели аппетитные формы. На вечеринку я надела красное платье футляр, подчёркивающие талию. Мне нравилось блистать рядом с этим неординарным мужчиной, к которому тянулись люди, как мотыльки на свет. Пока мужчина вежливо здоровался со всеми, я решила выпить шампанского и набраться уверенности. Многие рассматривали меня, потому что всем было интересно увидеть первую официальную пассию Дика: Загадочного следователя и теперь уже владельца крупного бизнеса. — Лина? — стоило увидеть мое лицо, исказившееся от ужаса, когда я услышала голос мамы за моей спиной. Она была удивлена не менее меня. Конечно же, нужно было раньше предположить, что родители прибудут на эту вечеринку. Их не могли не пригласить. — Что ты тут делаешь? На маме был белый комбинезон, в руках она держала элегантный клатч, покрытый разноцветными камнями. Как всегда, она выглядела безупречно. На ее лице было легкое удивление, хотя я была уверена, что она шокирована. Обычно я не посещаю такие мероприятия, да и откуда у меня могло быть приглашение? — Привет! — стараюсь выдавить из себя улыбку, чмокаю ее в щеку, осматривая зал в поисках папы. Хорошо, что этикет и желание не испортить репутацию, не дадут маме закатить истерику. — Как и все, отдыхаю. — Ты поняла, что я имею ввиду. — Мама же начинает расплываться в улыбке и осматривать вокруг меня мужчин, пытаясь понять с кем я пришла. Ей просто нужно оценить кошелёк, который подобрала. — Рада, что ты взялась за ум! Кто он? Дик замечает нас и даже отсюда я вижу его ухмылку. Мужчина прячет руки в карманы и не произвольно разминает шею. Этот жук точно знал, что тут будут мои родители и ничего не сказал. Либо не хотел дать мне повод не приходить, либо хотел насладиться этим зрелищем. Лишь качаю головой, не решаясь ей сообщить, что это Дик. Тот, кого она так ненавидит. — Ой, ты с дочей. Так похожи! — женщина с невероятно натянутым лицом и отвратительными силиконовыми губами подходит к нам вплотную, целует по очереди и вооружается шампанским. Ей лет пятьдесят, а выглядит на отфотошопленные пятьдесят. Когда хирурги тянули тебя как могли, но у них ничего не получилось. — Слышала, сегодня Александр Дик пришел со своей новой телкой. Очередная шлюха! Очень хочется на нее посмотреть, работала следователем раньше с ним. Даже представить не могу, что она из себя представляет. Женщина следователь. Ужас какой! Уверена, что деревенщина. Ну, другая и не дала бы ему. Быстро пью шампанское, чтобы заглушить в себе возмущение и негодование. Да и не так я бы хотела обозначить наши отношения. У мамы перед глазами тоже складывается пазл, для нее все становится очевидным, она смотрит на меня во все глаза, явно не ожидая такого расклада. Не могут не подействовать и слова доброй женщины, которые приходятся очень кстати. Сцена немого кино затягивается. Я делаю вид, что никак не могу напиться. Мама прожигает во мне дыру, а женщина пытается понять, что происходит. — Дамы… — Дик спешит спасти меня из этого серпентариума. Оказывается рядом, ласково берет под руку и уводит немного в сторону. Каждое его прикосновение предаёт мне уверенности. Он шепчет мне на ухо: Неловко получилось, но тебе стоило раньше рассказать… с кем спуталась… Очень хочется наступить тонкой шпилькой ему на ногу. Не удерживаюсь и как бы случайно наступаю, надавливаю. Дик стискивает зубы, но даже так из него вырывается шипение. Тихое. Еле уловимое. Его слышу только я, для остальных он мило улыбается. Да этот гад ползучий идеально влился. Мама смотрит на нас неотрывно, отчетливо вижу в ее глазах толику презрения, но мне все равно. Я уверенно вкладываю свою руку в тёплую ладонь Дика, которая всегда поддерживала меня: своеобразно, но неумолимо. Стискиваю ее, испытывая резкий прилив чувств. Мне безразлично мнение чужих людей.