Я подозрительно взглянула на сидящую за столом Машку. Подруга лукаво улыбнулась, сделала глоток из кружки, но ничего не ответила. — Маш? — мне эта улыбка совсем не нравилась. Слишком хорошо я ее знала. — Да расслабься, скоро все узнаешь, — отмахнулась подруга. — Что узнаю? Я прищурилась, отложила в сторону нож и вздохнула. — Не торопись, лучше скажи, что у тебя со вступительными, — перевела тему Машка. Зараза. Но это сработало. Улыбнувшись, я изогнула бровь. — Поступила, — сдалась я. Не хотела никому говорить, пока Глеб не вернется. Думала, что ему первому сообщу, но вот, не сдержалась. Они с Олегом уехали неделю назад и должны были вернуться только через пять дней. По телефону рассказывать не хотелось, потому я решила дождаться. Не вышло. У меня просто внутри все зудело, так хотелось с кем-то поделиться. — Ииииииииии, — запищала Машка и подскочила с места, — поздравляю, — прежде чем я успела опомниться, подруга бросилась ко мне и стиснула мне в объятиях. — Ты меня задушишь, — прохрипела я, начиная задыхаться. — Я знала, я знала, ни на секунду не усомнилась, — продолжала радоваться Машка, — эх, все-таки хорошо я тогда придумала, — наконец отцепившись от меня, подруга хлопнула в ладоши. — Угу, — промычала я. — Что угу, скажешь нет? — тут же перешла в нападение подруга, а я рассмеялась. — Нет, ну вы посмотрите на нее, я значит старалась для нее… — Ты отправила меня черт знает куда в лапы к незнакомому мужику, — посмеиваясь, перебила я подругу. — Ой, — она цокнула, — не к какому-то, а к Глебушке, такими мужиками не разбрасываются, нет, ну Олежа, конечно, вне конкуренции, — мечтательно произнесла подруга, вспомнив о муже, — но Глебушка занимает твердое второе место. Я ничего не ответила, снова принялась разделывать мясо. — Аааалььь, — вдруг протянула Машка. — Что? — Аль, ну признайся, а у вас этсамое сразу случилось или… — Маша! — возмутилась я. Нет, у нее совсем нет тормозов. — Ну что Маша! Мне же интересно. — Да кто вообще таким делится, — отозвалась я, в очередной раз отложив нож. — А что тут такого, можно подумать. Нет, ну согласись, круто, когда мужик хорошо трахается, да? — Ты издеваешься? Блин, помыть бы тебе рот с мылом, — сокрушалась я. — Ой, да ладно, тоже мне фиалка нашлась, а то я не видела тебя после тех длительных каникул, живого места не было, — расхохоталась Машка. Крыть мне было нечем. Глеб действительно на мне живого места не оставил. Нужно было быть слепым, чтобы не разглядеть следы у меня на шее. А губы, превратившиеся в вареники — и вовсе сдали с потрохами. До сих пор вспоминать стыдно. Те новогодние каникулы я не забуду до конца своей жизни. — А если серьезно, — заговорила я, глядя на Машку, — я тебе благодарна очень, Маш, — я улыбнулась. После праздников мы с Глебом вернулись в город. Вместе. На мои тщетные попытки найти отдельное жилье был мгновенно наложен запрет. Он даже слышать ничего не хотел, как с цепи тогда сорвался. Я его не понимала. Какой нормальный мужик захочет так быстро терять свободу почти сразу после развода, и уж тем более вешать себе на шею балласт в лице едва знакомой девицы. К тому же беременности не случилось, я выдохнула и в том, чтобы съехаться не было необходимости. Если, конечно, не брать в расчет отсутствие у меня жилья. Впрочем, сопротивлялась я недолго. Так, поотнекивалась ради приличия и плюнула на все на свете. Но на работу все же устроилась. Вот к Глебу и устроилась, так что, за исключением тех редких моментов, когда ему нужно было уехать из города, мы все время находились рядом. Каждую минуту. Это казалось сумасшествием, но вопреки моим ожиданиям, чем больше я мы были вместе, тем сложнее мне было расставаться. Из университета я ушла. Если быть точнее, взяла академический отпуск. Так, на всякий случай, ведь должен же всегда оставаться план «Б». Глеб же не понимал, зачем мне этот план. В отличие от меня, он был уверен в том, что я поступлю. И оказался прав. Просто взял и исполнил мою давнюю мечту. Такой вот получился своеобразны дел Мороз. Что касается моей расстроившейся свадьбы, все решилось само собой. Пашка самоизолировался, потом до меня донеслись слухи, что он женился на дочери какой-то шишки. Родители несколько месяцев делали вид, что меня не существует, но потом сами вышли на связь. Теплых чувств у нас не случилось, но иногда общаемся. Жизнь постепенно наладилась. ­— Ты счастлива? — вдруг спросила Машка. — Очень, — призналась я честно. — Ну и отлично, значит, все не зря. Я собиралась было ответить, но из прихожей вдруг донеслись какие-то звуки. — Что это? — насторожилась я, точно зная, что кроме нас с Машкой, в квартире никого нет. — Сейчас гляну, — бросила Машка и выбежала из кухни. Я прислушалась. Шаги и чьи-то голоса. В кухню вернулась Машка. — Сюрприииззз, — взвизгнула подруга, а следом вошел Глеб. Я сначала замерла от неожиданности. В себя пришла спустя секунду, запищала, как ненормальная и, подбежав к своему дикарю, запрыгнула на него и повисла на шее. — Тише-тише, с ног меня собьешь. — Глеб, вернулся, — забив на наблюдающую за нами Машку, я обхватила его лицо руками и, как оголодавшая самка, набросилась на его губы. Мамочки, как же я все-таки скучала, оказывается. — Вы тут только маленьки Глебиков делать не начинайте, ладно? — подала голос Машка. — Маша! — в кухне раздался еще один голос. Олег. — А что Маша, ты посмотри на них, не ровен час. Рассмеявшись, я уткнулась в шею Глеба. Машка такая Машка. — Ты же должен был только через пять дней вернуться, — прошептала я. — Соскучился. Но если ты нет, я могу через пять дней вернуться. — Цыц. — Так-с, — тем временем снова заговорила Машка, — мясо нам не понадобится, так что с твоего позволения, уберу-ка я все это дело в морозильник. Олег тем временем прошел на кухню и поставил на стол два больших пакета с контейнерами, а я вдруг вспомнила, что не помыла после мяса руки. Упс. Глеб опустил меня на пол. — А это что? — я кивнула на пакеты.