“Если не понравится, опять тебя украду”. Невольно улыбаюсь, вспомнив прошлый год. Тогда все отмечали в ночном клубе, а мы с Димой сбежали в кино и до утра смотрели фильмы. Мы удачно попали на марафон комедий. Прежде чем успеваю ответить, приходит еще одно сообщение: “До кинотеатра недалеко, я проверил”. Улыбка становится еще шире. Дима точно читает мои мысли. — Катя, — голос Дикого отвлекает. Поднимаю взгляд, а мой палец так и зависает над экраном. — Ты есть будешь? — спрашивает хмуро. Кивает на стол, и я понимаю, что увлеклась перепиской настолько, что пропустила момент, когда официант принес мой заказ. — Буду, — говорю и быстро набираю ответ Диме. “Конечно, пойдем”. Не люблю шумные вечеринки, но есть такие случаи, когда их нельзя пропустить. День студента точно надо отметить. Там ведь соберутся все ребята. В ответ он присылает песню, и мне хватает названия, чтобы прыснуть от смеха. Слишком хорошо помню эту композицию. Именно под нее пришлось участвовать в общем конкурсе, когда… Сама не знаю, почему вдруг отрываюсь от телефона и смотрю вперед. Будто незримая сила толкает. Стоит поднять глаза — сталкиваюсь с потемневшим взглядом Дикого. Вид у него такой, будто он готов раздавить мой телефон. Квадратные челюсти стиснуты, огромные кулаки сжаты так, что вены на кистях бугрятся. — Ладно, мне пора, — заявляет Каримов. Но Дикий никак не реагирует. Только когда тот поднимается из-за стола, чуть поворачивает голову, едва заметно кивает на прощание. Мы остаемся наедине, и это напрягает. Не то, чтобы мне нравилась компания Каримова, однако до момента, когда он ушел, здесь казалось спокойнее. — Кто там тебя развлекает? — хрипло бросает Дикий. — Не важно. Рефлекторно дернув плечом, отмечаю песню, которую прислал Дима, “лайком” и кладу телефон на стол. Берусь за приборы. — Кто? — повторяет, не повышая голоса, но настолько выразительно, что невольно вздрагиваю. Внешне Дикий остается спокоен, только это обманчивое впечатление. Вижу, как мигом собирается гроза в синих глазах, как гневно раздуваются ноздри, а рот складывается в оскале. — А ты почему со мной так говоришь? — спрашиваю ровно. — Что это за вопросы? Я же не спрашиваю, где и с кем ты всю ночь развлекался. Слишком поздно осознаю, что стоило прикусить язык. — Работал, — отрывисто произносит Дикий. — Нужно было вопрос решить. Тут он вдруг прищуривается, пронизывает меня взглядом. — А ты что, — резко подается вперед, так наклоняется, что мы оказываемся почти вплотную. — Ревнуешь? — Что? — невольно переспрашиваю, крепче сжимаю приборы и отмахиваюсь от его абсурдного предположения: — Нет, конечно. Он усмехается. Больше ничего не говорит, но это и не требуется. Какие же у него глаза бесстыжие. Наглые. Злюсь на себя за то, что сболтнула лишнего. Притрагиваюсь к завтраку, только бы скрыть неловкость. И хоть есть мне совсем не хочется, пусть Дикий не думает, будто испортил мой аппетит. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Наблюдает за мной. Никак взгляд не отводит. Раздражение разгорается внутри. В груди становится тесно от переполняющих меня эмоций. — У тебя завтрак невкусный? — не выдерживаю, прямо намекаю, что ему стоило бы переключиться на еду. — Вкусный, — скалится. — Охуеть до чего вкусный. — А можно без ругательств? — Можно, Катя, — говорит, продолжает в глаза смотреть. — Для тебя можно все. И почему кажется, что “вкусно” это совсем не про завтрак? Доводить ему нравится, действовать на нервы. Вот, что ему по-настоящему “вкусно”. Беру чашку, делаю несколько глотков кофе. — Какие у тебя планы на следующий месяц? — вдруг спрашивает Дикий. — Я в столицу поеду. По строительному проекту назначены встречи. — Нужно мое присутствие? — уточняю. — Нет, но тебе будет чем заняться. Там семинары по твоей теме. Экономический форум проходит. — Туда доступ только по пропускам. — Не проблема. Он называет даты, и я понимаю, что как раз на этот период выпадает вечеринка на День студента. Конечно, мне было бы интересно поехать в столицу. Да и для учебы полезно. Давно мечтала посетить форум. Знаковое событие. Но это же поездка с Диким. Долгая дорога в машине наедине. И вообще, нам не стоит проводить столько времени вместе. Слишком странно он на меня действует. — Что не так? — хмурится Дикий, четко улавливает реакцию. — Сниму для нас разные номера. Нечего дергаться. — У меня уже есть планы. — Что за планы? — мрачнеет еще сильнее. — Отмечаем День студента. — Ты же такое не любишь, — его брови сходятся над переносицей. — Вечно удираешь из ночных клубов. — С чего ты взял? — Так было в “Картеле” и вчера. — Это не совсем обычные клубы. — А какие клубы тебе нравятся? — Слушай, мы вообще не собираемся в клуб. Ребята снимают гостиничный комплекс на выходные. Но это не важно, потому что… — Так ты на два дня туда отправишься? — обрывает резко. — Пока не решила, — отвечаю ровно. Дикий выпивает свой кофе залпом. Делает знак официанту, чтобы принес еще одну чашку. — С кем ты едешь? — спрашивает. — С друзьями. — Тебе там не место, — отрезает он. — Ты о чем? — мои брови ползут вверх. — Знаю я эти вечеринки, — чеканит. — За городом. Не представляю, как у него получается говорить обычные фразы таким тоном, будто каждое слово в них ругательное. — Нечего тебе в том бля… гхм, чертовом комплексе делать, — заключает он. — Значит, во вчерашнем клубе мне было самое место? — не удерживаюсь от замечания. — Там ты была со мной.