Но он держит. Крепко. Вылизывает меня. Впивается. Его язык задевает такие точки, о которых я никогда не знала. А потом Демьян резко отстраняется. Протестующе всхлипываю. Невольно тянусь за ним, подаваясь назад. Но он лишь шлепает меня пониже поясницы и поднимается. Опять прижимается теснее, продолжает сминать мое тело пальцами. Целует в плечо, трется щекой о мою шею. — Хочу, чтобы мы кончили вместе, — произносит хрипло. Вжимает член между моими ногами, заставляя сдвинуть бедра. Не входит. Только скользит вперед, надавливая там, где копится все больше напряжения. Толкается бедрами в меня. Заставляет грудью прижаться к стеклу. — Демьян, — шепчу, теряя голос. — Повтори, — требует он. — Демьян… — Ты даже не представляешь, какой это кайф. — Что? Обхватывает мой подбородок, разворачиваясь лицо в сторону. Вонзается в губы жадным поцелуем. Скользит языком по языку. — Это, — выдыхает в мой рот. — То, как ты говоришь мое имя, Катя. Его ладони на бедрах, а он продолжает меня целовать. Пальцы медленно обводят выступающие косточки, после захват становится сильнее. Длинный и твердый член снова движется между моими ногами. Вбивается размашистыми толчками. Вколачивается так яростно, что перед глазами темнеет. А он ведь даже не проникает. Просто проходится по лону. Бешеный ритм. Грубый. Животный. Так ему нравится? Когда не сдерживается? По спине ползет холодок. Если Демьян возьмет меня так по-настоящему, то просто порвет. Он слишком крупный. Мощный. Слишком… — Блядь, Катя, — рычит так, что меня трясет. И становится еще прохладнее. Вдалбливаясь, Демьян буквально размазывает меня по стеклянной поверхности. Будто срывается. Но потом он резко отстраняется, поворачивая к себе. — Мне нужно видеть твои глаза, — заявляет. — Лицо. Его ладони накрывают грудь. Отяжелевший от возбуждения член упирается в мой живот. — Ты чего? — мрачнеет, изучая меня. Судорожно мотаю головой. — Катя? — Тебе так нравится? — выпаливаю. — Мне по-разному нравится, — усмехается. — Ясно, — отвожу взгляд. — И тебе понравится, — обещает, скользнув пальцами от груди к животу. — Когда распробуешь. Во вкус войдешь. Сомневаюсь. — Катя, — выдает. И опять начинает меня зацеловывать. Отодвигается, только чтобы в глаза посмотреть. — Никогда не сделаю больно, — произносит твердо. — Демьян… — Даю слово. Его пальцы проникают в меня, заставляя сгорать. И я сама не осознаю, как обхватываю его член ладонью, как двигаю пальцами, стискиваю сильнее. — Катя, — говорит, накрывая мои губы своим горячим ртом. Будто хочет клятву запечатать. А я шепчу: — Верю. Его хриплый стон сливается с моим сдавленным и приглушенным. Внутри закручивается воронка. Нас взрывает в один момент. Мы смотрим друг другу в глаза. Его сперма растекается по моим пальцам. Тяжелая ладонь впечатывается в низ моего живота особенно крепко. Нас точно цепь сковывает. Такая, что уже не разбить, не разорвать. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍44 Демьян берет полотенце и начинает меня вытирать. Медленно, нежно. Плотная мягкая ткань скользит, убирая влагу. От спокойных и уверенных жестов по моему телу разливается тепло. Кожу покалывает, а вдоль позвоночника рассыпаются мурашки. Дикий не делает ничего особенного. Вроде бы. Но под конец меня потряхивает от мелкой дрожи. И когда он отбрасывает полотенце куда-то в сторону, смущаюсь. Рефлекторно пытаюсь прикрыть грудь руками, но мои запястья моментально обхватывают горячие пальцы, отводят назад. — От кого прячешься, Катя? — хриплый голос заставляет поежиться. — Я просто… Осекаюсь. Ничего тут не «просто». Его потемневшие глаза скользят по моему телу с таким голодом, будто у нас ничего не было. Демьян явно не насытился. Перехватываю его взгляд, направленный на мою нервно вздымающуюся грудь. И щеки полыхают, когда замечаю, как непристойно выглядят мои соски. Под таким пристальным вниманием еще сильнее напрягаются. Тяжелые ладони накрывают мое тело. Опускаются на талию, притягиваю вплотную. Возбужденный член упирается в живот. Полу всхлип вылетает из горла. Полу стон. И я уже не пытаюсь сдержаться. Не могу. Демьян накрывает мои губы с такой жадностью, что у меня дыхание напрочь сбивается. Его крупные ладони перемещаются вверх, обхватывая грудь. — Откуда ты такая взялась? — шумно выдыхает он, отрываясь от моего рта, чтобы заглянуть в глаза. — Такая? — отзываюсь с трудом. Горячая вода уже давно не льется на нас. Но в кабине наоборот, только жарче становится. — Дурею от тебя, Катя. Он опять в меня поцелуем впивается, а потом слегка прикусывает нижнюю губу, тянет на себя, и уже через секунду его язык скользит по следам от зубов, вынуждает глухо простонать. Глаза закрываются. Ноги слабеют и подгибаются. Дрожь обрушивается на плечи. — Ты с ума меня сводишь, — рычит Дикий. Притягивает крепче. Впечатывает. Весь раскаленный. Твердый. Мощный. Я… я с ума свожу?