Лорд Льен намекал, что скоро моё относительно беззаботное существование подойдёт к концу. Ну и пусть! Справлюсь! Морально я давно готова. – Гоша, что стряслось? Демоническая голова призрака сменилась эльфийской физиономией. – У границы академии светлая дева. И она требует, чтобы ей вернули принца Раера Тараэля, второго сына Владыки Вечнозелёного леса. * * * Даже светлые эльфы умеют сваливаться как снег на голову. Посланницу Вечнозелёного леса я скрутила и упаковала так быстро, что она не успела озвучить своё требование. Теперь обездвиженная златоволосая дева сидела на иллюзорном пеньке и отмахивалась от атакующих ее пирожков. Только она пыталась заорать или ляпнуть что-то насчет Икара, как пирожки и залепляли её рот. Судя по тому, как она потом отплёвывалась, иллюзия у меня вышла невкусная. Никогда не испытывала предубеждения против светлых, хотя они и являлись врагами Тёмного Альянса и мечтали всех нас сжечь очистительным белым огнём. Так вот неприязни конкретно к этой эльфийке у меня не было, но всё равно я не могла избавиться от ощущения, что с её внешностью что-то не так. Тощая, нескладная, черты лица правильные, классически эльфийские, но всё равно никакущие. Посмотришь и через пять минут будешь помнить лишь аккуратный носик, прямые светлые волосы и длинные уши. Привыкшая начинать изучение объекта с ауры, я отметила, что та не изменена, и успокоилась. А зря! Потому что внешность, как потом выяснилось, можно подделывать не только с помощью иллюзий. – Это ещё хорошо, что я её заприметил, другие не видели, – многозначительно объявил призрак и исчез. Он дал понять, что мы сами должны решить судьбу эльфийки, которая слишком много знала. Гоша не подвёл и вызвал ко мне Элмара, Джереми и Икара. Или правильнее было бы сказать, принца Раера Тараэля, второго сына Владыки Вечнозелёного леса. – Лэсарт, дай угадаю, тебя призраки в город не выпустили? Латар достал твой мухлёж с трофеями и она закрыла тебе доступ? – Нет, Джер. Не угадал. Я позвала вас, потому что… вот. Я сняла скрывающий полог. Лицо Джереми удивлённо вытянулось: – Твою мать, Лэсарт! Светлых в трофейном списке нет! Надеюсь, ты ещё у неё ничего не оттяпала? Уши вроде бы на месте… Эльфийка после слов Джереми вскочила на пенёк, а потом с таким старанием наколдованные пирожки осыпались горсткой пепла. Остроухая не просто перехватила контроль над моей иллюзией, а банально её выжгла. – Фигасе… А я не знал, что светлые так умеют, – озадаченно произнёс Элмар. Остроухая, самым свинским образом освободившаяся от паралича, вдруг подскочила к Икару, залепила ему звонкую пощёчину, а потом зачастила на светлом наречии. Светлоэльфиский я знала плохо, так что смогла разобрать всего несколько слов, но сочетание «принц», «лось вонючий» и «развлекаешься» уловила предельно чётко. Но сильнее всего меня озадачила реакция Икара. Он и не пытался хоть как-то угомонить психующую светлую, а вместо этого, точно завороженный, всматривался в её лицо. – Аратэль, что ты с собой сотворила? Да я тебя по ауре только и узнал! – Лицо Икара вдруг побледнело, он сурово нахмурил брови и произнёс: – Тэлли, сколько ты уже носишь эту личину? Оборотное зелье с собой? Эльфийка загадочно хмыкнула, вытащила из поясной сумочки флакон и одним махом выпила его содержимое. А потом эльфийку скрутило. Захрипев, она сложилась пополам, её плечи подёргивались, как при судороге, и только вскинутая вверх рука с отставленным пальцем намекала, что ситуация находилась под контролем. Ну как под контролем… Если это было средство для роста волос, то оно определённо подействовало. Шевелюра эльфийки увеличилась в объёме и завилась мелкими локонами, а ещё волосы стали не просто светлыми, а золотисто-рыжими. – Всё… Отпустило, – прохрипела она голосом вояки, отходящего после недельной попойки. Медленно выпрямившись на пеньке, остроухая отбросила волосы с лица. Н-да… Эта дева была точно светлой. От её кожи исходило жемчужное сияние, присущее всем высокородным остроухим, а ярко-зелёная радужка глаз имела золотую окантовку. Дева похлопала длинными ресницами, явно пытаясь сфокусировать взгляд, а потом простонала: – Слишком долго не выходила из трансформации. Чем дольше, тем сложнее обратный переход. – Тэлли, я тебя убью… – прошипел Икар. – Отвали от неё! Ей и так плохо! – неожиданно вступился за остроухую Джереми. – Аратэль, ты совсем сдурела?! – напустился на неё Икар. – Ты же знаешь, насколько опасны зелья трансформации! – Поэтому и варю их сама лично, – гордо объявила светлая. – Зашибись приём. Я ради тебя чуть ли не полконтинента пешком прошла, а ты… Ты меня бросил! – Ого! Неужто мы видим счастливое воссоединение светлоушастой пары? – лениво вопросил Джереми. Эльфийка от его вопроса замерла на пару секунд, а потом раздражённо фыркнула: – Ещё чего! – Аратэль, когда ей было пять, а наши родители начали обсуждать возможность помолвки, объявила, что у неё было видение и нам не быть вместе. Тэлли… – Внезапно Икар сжал девушку в объятиях. – Тэлли, радость моя. Ребят, я снова прежний, я… – Продолжишь в том же духе – наступлю на ногу, – оборвала поток признаний светлая. Поймав мой взволнованный взгляд, Икар кивнул. Он всё вспомнил! – Колючка ты моя любимая! – Икар отстранился и придирчиво осмотрел эльфийку. – Даже не верится, что ты здесь… Постой! Так ты прибыла одна? – Нет, притащила с собой отряд светлых паладинов. Они остановились в городской таверне, едят, пьют, щупают местных девок… – Тэлли, ты же пошутила, да? – Естественно, пошутила. Так ты снимешь эту унылую личину или мне самой её развеять?! – Тэлли у нас уникальный маг, – с нежностью произнёс Икар. – Она видит любую магию и умеет её рассеивать. А ещё она светлая провидица… – И варит отличные зелья! – подхватил Джереми, вот только сарказма в его голосе было маловато. – Икар, если ты сейчас пойдёшь на поводу у этой замечательной девушки и отменишь иллюзию, я напомню тебе, как лошади кусаются! Да, я злилась. Потому что ситуация стремительно выходила из-под контроля. Нет, я хотела, чтобы к Икару вернулась память, но не таким же образом! Получить светлую в нагрузку я не рассчитывала. – Фиалочка, надо что-то решать, – поторопил меня Элмар. – Либо мы все дружно выметаемся в направлении города… – Без Раера я никуда не пойду! И почему он до сих пор под иллюзией? Они тебя изуродовали, да? – Прекрасные зелёные глаза эльфийки подозрительно заблестели. Орать-истерить! Неужели она сейчас разревётся? – Тэлли, прости, но ты меня вынудила, – нервно прошипел Икар, и на месте светлой девы возникла лесная дриада. В её чертах по-прежнему угадывалась настоящая физиономия остроухой, но теперь даже самый пристальный магический взгляд не мог распознать светлую эльфийку – Икар исказил даже ауру Аратэль. Я же по-быстрому подхватила плетение его иллюзии и сделала её стабильной и долгосрочной. Эльфийка с интересом рассмотрела свои зелёные руки с длинными костлявыми пальцами и одобрительно покивала: – Отличная работа. Эффект не хуже, чем после оборотного зелья. Так мы сейчас в академию, да? – спросила она у меня. Мигом смекнула, кто на этом шабаше магического произвола самый главный. – А ты что-то имеешь против? – мрачно уточнила я. – Мне нужно сначала забрать личные вещи, но вы не переживайте. Я мигом! И эльфийка исчезла, буквально растворившись в воздухе, в котором теперь кружили яркие искры, похожие на роящихся светлячков. Я сбила щелчком пальца одну из них и хмуро констатировала: – Жрица. Светлая. Одно такое перемещение в стенах академии – и конспирации кранты. – Понял. Прослежу, – серьёзно кивнул Икар. В этот момент из-за ближайших деревьев раздалось напряжённое сопение и недовольное бурчание: – Мне кто-то поможет? Или я сама всё тащить должна? – Икар, а ты уверен, что твоя знакомая – эльфийка? – шёпотом вопросил Джереми. – Стопроцентная, – с тёплой улыбкой объявил тот. – Однако её родители частенько задавались вопросом, не проклял ли кто девочку ещё в колыбели. – С чего такие сомнения? – осторожно уточнил Элмар. – Ну… сами потом поймёте. – Икар расплылся в широченной улыбке.