— Правило трех «м» означает, что никогда не стоит иметь дел с мужчинами, у которых, маленькие… — В этот момент она по очереди стала загибать перед его лицом пальцы, перечисляя: — Мозг, магия и морковка. На последнем пальце, которым оказался мизинец, она взглянула на его штаны, в которых недвусмысленно топорщилось что-то совсем не маленькое. — Так что, увы, ты мне совсем не подходишь, — закончила Диара, в тот же миг нагибаясь и пролезая у него под рукой. На глаза некроманта упала темная пелена, в висках застучало набатом. — Я тебе сейчас покажу, маленькая ли у меня морковка, — низко проговорил он, глуша в голосе рычание и тут же хватая девчонку за запястья. У нее не было и малейшего шанса сбежать. — Ой, перестань, не на что там смотреть, — бросила она с преувеличенной беспечностью, но Лютер уже видел, как беспокойно блеснули ее глаза, как распахнулись губы, одну из которых Диара нервно прикусила, снова задержав дыхание. «Проклятье…» — мелькнуло у него в голове, когда он пригвоздил ее руки обратно к двери, одновременно следя за каждым движением девушки. Вдавливая свои бедра в ее тело, чувствуя жар ее кожи, обжигающий его даже сквозь одежду. И тихий выдох, почти стон, сорвавшийся с ее губ и вызвавший внутри него какой-то демонов ураган, который начисто вынес все мозги прочь. — Уверена? — хрипло спросил он, уже не в силах отвести взгляд от ее приоткрытого рта, жадно глотающего воздух. — Уве… А в следующий миг он накрыл ее рот, перекрывая ее рваное дыхание, впитывая его и делая своим. Как оголодавший зверь, он вжался в ее губы, тут же замирая. Закрывая глаза и упираясь лбом в ее лоб, чувствуя лишь, как оглушительно бьется сердце, выламывая ребра, и задыхаясь, потому что воздух вдруг стал вязким, как вода из болота, что раскинулось неподалеку. Диара тоже тяжело дышала. Несколько долгих, текущих как патока, секунд они стояли неподвижно, касаясь друг друга. Будто боясь шелохнуться. Их губы стали одним целым, но не шевелились. И с каждым мгновением становилось все жарче. Словно стоит чуть отодвинуться — и из груди вырвется крик. А затем девушка вдруг медленно высвободила руки из его ослабевшей хватки, дотронулась ладонями до его груди, обжигая кожу сквозь ткань рубашки. Несколько бесконечных мгновений, когда складывалось впечатление, что она его почти гладит, изучая рельеф грудной клетки. До того, как она глубоко вздохнула и вдруг оттолкнула его, резко отойдя через проем двери в коридор. — Никогда не делай так больше, — еле слышно пробормотала она, словно разом растеряв всю свою дерзость. Лютер не повернул к ней головы, продолжая упираться рукой в дверь. Немигающим взглядом он смотрел на обгоревшее пятно в форме его собственной ладони. Пятно, которого прежде не было, потому что оно появилось пару минут назад. «Хорошо, что его не заметила Диара…» — мелькнуло нервно в его голове, развеивая огненный туман, что заполонил там все вокруг. — Ты меня слышишь? — переспросила девушка. — Никогда не делай так больше! Он и не собирался. Он сам не знал, чего от себя ожидать. Поэтому он просто развернулся и молча прошел мимо нее. Ворвался в свою спальню, затем долго искал в ящике ключ от двери, которым сто лет не пользовался, схватил ежедневник и вышел прочь, заперев за собой комнату. Он должен был узнать, что за дерьмо с ним творится. Узнать прямо сейчас, несмотря на то, что ритуал еще не был готов до конца. Но сегодня Лютер чувствовал, что у него получится. Отгадка обязана была храниться в его прошлом. Обязана… Через пару мгновений за ним хлопнула и входная дверь. Он ушел. ГЛАВА 4 Диара За оставшийся день Диара перевезла вещи из особняка Леонд в гостевой домик, слегка прибралась в комнате, разложила одежду и все остальное по полкам. В целом ей нравилось новое жилище. Здесь оказалось довольно светло, уютно и не пахло ветхой древесиной, как в особняке отца. Диара сделала для себя вывод, что Лютер, скорее всего, будет неплохим соседом. Он держал дом в чистоте, хотя обычно молодым парням это было совершенно несвойственно. Как-то давно, когда девушка еще только стала первокурсницей института Темных искусств у себя в провинции, ей довелось случайно посетить мужское общежитие. Так вот разбросанные по всей комнате грязные носки, стаканы из-под кофе и бодрящих настоек, пустые винные бутылки и даже трубки с обугленными курительными смесями запомнились ей на всю жизнь. Но дом Лютера выглядел так, словно он вовсе никогда не был взбалмошным магианом. Диара испытывала дурацкое ощущение, будто попала в жилище взрослого мужчины или… мужчины, который живет с женщиной. Было стыдно это признавать, но последняя мысль ужасно ей не понравилась. Девушка нахмурилась и сжала губы, еще раз осматривая все вокруг. Пытаясь найти следы незнакомки, что могла бы наводить тут порядок. Что-нибудь от ее присутствия должно было остаться. Скажем, брошенная помада, шампунь или даже трусики. Однако пройдясь по всему дому, Диара с облегчением выдохнула. Она не обнаружила не только женских вещей, но даже следов женской энергии. Особое зрение девушки подсказывало, что в доме повсюду, точно тонкий фиалковый флер, тянулись остатки магии и жизненной энергии одного Лютера Рейвела. Складывалось впечатление, что парень вообще никогда не звал сюда гостей. Ни мужчин, ни женщин. Хмыкнув, Диара подумала, что это вполне в духе вздорного некроманта. Жить одному и никого не допускать в свой личный мирок. Закончив осмотр дома, девушка вернулась в свою комнату и села на кровать, обдумывая, что будет делать дальше. За окном уже стемнело, над горизонтом появилась серебристая луна. А Лютер все не возвращался. Диара закрыла глаза, и в голову мгновенно проникли образы, которые она почти успешно гнала от себя весь день. Его руки на ее запястьях… Его дыхание на ее губах… И сердце, что вот-вот вырвется из груди. Он стоял так близко, вжимая ее в дверь, что, казалось, стал с ней одним целым. Не до конца… И она, ошеломленная, вздрагивающая, будто горящая изнутри от одного его прикосновения. От губ, которые впились в нее с какой-то болезненной жадностью. И застыли… Они оба не понимали, что происходит. Оба боялись шевельнуться, пытаясь понять, какого драугра гнев и раздражение вдруг переросли в это. В горящие внутренности, дрожащие колени и жар внизу живота, доводящий до безумия. Диара открыла глаза и вздрогнула, невольно повернув голову к двери, где они всего несколько часов назад… целовались. — Ничего не было, — прошептала девушка. — Ничего. А затем увидела обугленное пятно в форме ладони. По спине прокатились мурашки. Она подошла к двери и коснулась пальцами черной поверхности. Осторожно приложила руку, повторяя очертания пятна. И поняла, что отпечаток был больше ее кисти. — Что за ерунда? — пробубнила она ошарашенно, не понимая, как такое возможно. В голове крутились некоторые варианты, но все они казались глупыми. Например, для начала, чтобы сделать такое пятно, нужно было снять дверь с петель, карандашом очертить форму ладони, затем аккуратно заполнить ее какой-нибудь горючей смесью. И поджечь. Но такого ровного следа это все равно не даст. Дерево начнет трескаться, а пламя зайдет за контуры отпечатка. Но тогда как?.. Магия Тьмы не могла зажечь пламя. Колдовство друидов тоже было не способно высечь огонь. Диара почесала подбородок. Ей вдруг стало ужасно любопытно, каким образом ее выскочка-сосед провернул такой фокус. Настолько любопытно, что даже компрометирующий поцелуй вылетел из головы. Она отошла от двери, приготовившись спросить у парня, как только он вернется. И вдруг посмотрела в окно. Ночь окончательно вступила в свои права. Над болотом поднимался туман, отдавая легкой магической зеленью. Диаре вдруг пришло в голову, что вряд ли это место было самым благополучным для того, чтобы располагать тут гостевые домики. Но, видимо, у ректора были свои соображения на этот счет. А Лютер все еще не вернулся. Девушка нахмурилась и даже успела слегка разозлиться от того, что вообще думала об этом нахальном типе. Какое ей дело, где он пропадает? Может, у него вообще свидание с той самой девчонкой, что у него тут прибиралась? Нет. Она знала, что никаких девушек в дом Лютер не приводил. А значит, скорее всего, девушки у него и нет вовсе. Но тогда куда он запропастился на ночь глядя, если не только на территории академии, но даже в городе сейчас установили комендантский час из-за опасности, исходящей от вампиров? В какой-то момент в голове вдруг вспыхнуло еще одно воспоминание. Лютер. Стремительно выходит из своей комнаты, зажимая в руке какой-то ежедневник. Что это было? Возможно, он взял с собой конспект лекций, чтобы вдали от новой соседки пройтись по материалу? Не исключено, что это была тетрадь с эскизами и парень уединился где-нибудь под луной, чтобы романтично нарисовать чей-нибудь портрет? Оба предположения показались ей настолько абсурдными, что она едва не захохотала. А может, это был дневник? Личная тетрадь, в которой некромант держал какие-то секретные записи, которые хотел скрыть?.. Сейчас он спрячет это все, и она уже никогда не сможет узнать, что же такое ужасное хранил у себя в комнате зазнайка Лютер. Уже наверняка спрятал… Любопытство лизнуло девушку изнутри, и Диара больше не планировала с ним бороться. Ужасно захотелось поискать злосчастную тетрадку назло Лютеру. В конце концов, даже если она не найдет никакого дневника, вполне можно проследить за некромантом просто так, чтобы узнать, ради чего он нарушает распорядок в ЦИАНИДе. Будет чем шантажировать этого циничного индюка.