Я знала, что, если Элиот ответит, мне станет только хуже, но удержаться от вопроса не смогла. – Ну да. Мы будем заниматься этим еще неделю или чуть больше. Шоу обещал, что скоро начнем изучать инверсию. Я стиснула зубы и, помолчав немного, произнесла: – Это нечестно. На протяжении ближайших шести месяцев я буду связана по рукам и ногам, занимаясь с Адди, а вы в это самое время – наслаждаться приключениями и узнавать много нового и интересного! – Я всего-навсего будущий штурман, навигатор, – возразил Элиот – Новое и интересное, как и приключения, – больше по твоей части. Я сердито сунула руки в карманы своей шерстяной кофты: – Как думаешь, я смогу сдать экзамен? Боюсь провалить задания по работе в поле. – В том, что касается работы в поле, Адди очень хороша, – признал Элиот. – Она в этом деле была первой в классе, разве не так? – Да. Но ты же знаешь, какая она. Мы закопаемся в учебниках и пособиях. Ну я и влипла! Элиот не стал со мной спорить. – Необходимо выяснить, почему в твоем случае отраженный мир стал разрушаться с такой быстротой, – сказал он. – Совет это не волнует. Там считают, что это из-за меня и что я сделала это нарочно. Если меня не исключили, то только по одной причине – Адди заявила, что я слишком тупа и потому не понимала, что делаю. – И они приняли ее слова во внимание? – Еще как, – вздохнула я. – И вот теперь она ответственная за мое обучение. Каждую неделю должна представлять отчеты о том, как у меня идут дела. Разве это нормально? Адди сдала меня, и она же теперь оценивает мои успехи. – Подожди. – Элиот поправил пальцем очки и сел на один из стоящих в коридоре диванов. – Мне надо подумать. Дожидаясь, пока он до чего-нибудь додумается, я принялась рассматривать внушительную коллекцию кубков, выставленную у дальней стены и собранную во многом благодаря баскетбольному таланту Саймона. Награды за победы в чемпионатах штата и других турнирах. За кубками, помещенными в стеклянный стенд, были выставлены фотографии команд, которые их завоевали, – это были группы высоких, широкоплечих молодых людей в ярко-синей спортивной форме и с серьезными, почти угрожающими лицами. В школе баскетбол был не просто игрой, а чем-то гораздо большим. Даже у Саймона на фото вид был торжественный и серьезный – пока вы не замечали иронично изогнутый уголок рта. Я невольно вспомнила улыбку Саймона из отраженного мира, которую он подарил мне накануне вечером. Элиот кашлянул, и я от неожиданности едва не подпрыгнула. – Нам нужно доказать, что ты не виновата, – произнес он. – Если мы сумеем это сделать, Совету придется изменить решение по поводу твоего наказания. Они отменят его и вернут тебе право посещать занятия вместе со всеми. В груди у меня затеплилась надежда. Но мне было хорошо известно, что надежда – слишком хрупкая и потому опасная вещь. – Хороший план, но весь мир, о котором идет речь, просто исчез. Если в нем и были какие-то доказательства моей невиновности, то я их уничтожила. Я невольно содрогнулась от собственных слов, вспомнив тающее небо и исчезающих детишек. – Есть записи, – сказал Элиот таким спокойным голосом, словно объяснял мне домашнее задание по тригонометрии. – Есть карта твоей матери. Имеются также образцы частот, оставшиеся после предыдущих Путешествий. Наконец, есть похожие, аналогичные отраженные миры, в которых можно найти полезные сведения. Совет ежедневно добавляет в архивы целые терабайты информации. Готов биться об заклад, что нужные данные там найдутся. Я смутно представляла, что такое терабайт, но звучало это слово внушительно. В душе моей снова затеплилась надежда, но я твердо решила не давать себе попасться на эту удочку. – Адди не позволит мне копаться в архивах. Она уже распланировала половину занятий. – Поиски в архивах я беру на себя, – заявил Элиот, открывая дверь кафетерия. В уши мне хлынул гам многочисленных посетителей. – А мне что делать, пока ты станешь этим заниматься? – поинтересовалась я, принюхиваясь к запаху гамбургеров и консервированных зеленых бобов, от которого у меня засосало под ложечкой. – Смешной вопрос, – ответил Элиот. – В теории было бы лучше, если бы ты готовилась к экзамену. Мне бы все же хотелось, чтобы ты его сдала. Я ощутила, как с моих плеч свалился тяжелый камень. У Элиота имелись теории на все случаи жизни. Иногда это приводило к благоприятным результатам, а порой заканчивалось растянутой лодыжкой или вывихнутым плечом. – Я тебя слушаю, – сказала я, усаживаясь за наш с Элиотом любимый столик. – Смотри. – Элиот расстелил на поверхности стола лист бумаги и быстро набросал на нем план кафетерия. – С того момента, как мы вошли, здесь образовалось три перехода. Он обозначил на плане три портала – один в коридоре, рядом со входом, второй у столика, за которым сидели девушки-старшеклассницы, и третий у кассы. Затем Элиот, не раскрывая рта, стал испускать звуки, имитирующие частоту каждого из переходов. Я закрыла глаза, прислушиваясь и стараясь отвлечься от множества окружавших меня посторонних звуков, после чего произнесла: – Я слышу присутствие дюжины таких порталов. – Из них больше половины нестабильны и могут в любой момент закрыться, так что забудь о них. Те же три, о которых говорю я, довольно диссонантны, но стабильны. – Откуда ты знаешь? – поинтересовалась я, с любопытством глядя на своего приятеля. Для того чтобы определить устойчивость того или иного отраженного мира, большинству Путешественников нужно было оказаться внутри его. Даже я не могла решить эту задачу на расстоянии. – У меня есть карта. – Элиот с улыбкой вынул из кармана смартфон с экраном, размером превосходившим мою ладонь. – Но мне нужно ее протестировать. – Дай сюда. Элиот передал мне устройство. Его экран был усыпан множеством светящихся огоньков и напоминал звездное небо. – И как это работает? – Это похоже на джи-пи-эс. Только здесь считывается не информация со спутников. С помощью микрофона фиксируются частоты близлежащих параллельных миров. При этом те миры, в которых присутствует значительный диссонанс, обозначаются бoльшими по размеру кружочками, менее диссонансные – такими вот огоньками. Чем ярче свечение, тем сильнее различие между основной частотой отраженной реальности и частотой Главного Мира. – Значит, большие и ярко светящиеся кружочки – это плохо, а маленькие и едва заметные – хорошо? Элиот кивнул: – Я знаю, что это звучит очень примитивно, но… – Меня такие вещи нисколько не заботят. Ты гений! – Я обвила шею Элиота обеими руками. – Карта, которая обновляется в режиме реального времени? Ты станешь знаменитым. Элиот на радостях тоже приобнял меня, но почти сразу отстранился. – Я вовсе не стремлюсь стать знаменитым. Я еще даже не показывал это Шоу. – Почему? Если он это увидит, у тебя будет самый высокий рейтинг в классе. – В программе есть кое-какие недостатки, которые мне хотелось бы устранить. Если я установлю ее на твой телефон, обещаешь, что станешь ею пользоваться? В вопросе Элиота прозвучали явственные нотки тревоги. Я нахмурилась: – Конечно, если это поможет тебе ее протестировать. Что тебя так беспокоит? Элиот пожал плечами: – Тот параллельный мир разрушился слишком уж быстро. А если подобное произойдет снова? – Мир в парке был каким-то отклонением. – Отклонением, которое тебя чуть не убило. Я проверял другие частоты примерно в том же диапазоне, и все они, похоже, более или менее нормальные. С помощью данной программы ты сможешь заранее узнать, насколько опасен мир, куда ты собираешься проникнуть. – Элиот посмотрел на порталы, обнаруженные им в кафетерии, и ткнул пальцем в самый крупный. – Пользуйся этой картой, Дэл. Обещай мне. Меня отвлек взрыв хохота, раздавшийся в дальнем конце зала. Я увидела Саймона, который, сидя за большим круглым столом около окна и раскачиваясь на стуле, рассказывал что-то большой компании, не замечая моего присутствия. А почему, собственно, он должен был обратить на меня внимание? Ведь это не он целовался со мной под дождем. События прошлой ночи были тайной – моей и молодого человека, который не существовал в реальном мире. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Выгодно купить можно у нашего партнера.