– Обязательно, – пообещал Виктор. – Как ваш Артур? – Все путем. Ну бывай, Витя, я всего на минуту заскочил. Они пожали друг другу руки, и опер покинул кабинет. Малышев несколько секунд прислушивался к удалявшимся шагам, затем приблизился к сейфу и, открыв его, достал наплечную кобуру с пистолетом. Проверив обойму, милиционер с сухим щелчком загнал «магазин» в рукоять пистолета, после чего убрал его в заранее приготовленный пакет. Выйдя из кабинета, он закрыл дверь и сунул ключ в скважину. – О, какие люди! – пробасил кто-то за спиной. Сергей обернулся, увидев перед собой грузного подполковника с круглым раскрасневшимся лицом и влажной от пота лысиной. – Рад вас видеть, Семен Васильевич, – вежливо поздоровался Малышев, и тот рассмеялся: – Ну да, ядрен-батон, так я тебе и поверю… Чтобы во время отпуска подчиненный был рад видеть своего начальника? Да ладно-ладно, шучу… К тебе нареканий нет. Зайдешь на минуту? Я не займу много времени. Мгновение помедлив, Сергей кивнул, и они зашагали по безлюдному коридору. – Вот что значит пятница, – ворчал Семен Васильевич, вытирая лысину носовым платком. – Ни хрена никого нет, разбежались все… Хоть журнал заводи, где отмечать время прихода и ухода… – Во многих коммерческих структурах такая система давно действует, – заметил Малышев. – Соответственно, зарплата формируется в зависимости от количества часов нахождения на работе. Они вошли в просторный кабинет начальника ОВД. Подполковник снял с себя китель и, плюхнувшись в громадное кожаное кресло, щелкнул замусоленным пультом. Мерно загудел кондиционер, охлаждая душный воздух. – Как я уже сказал, к тебе претензий нет, – повторил Семен Васильевич, пододвинув к себе темно-красную папку. – И у нас в районе, тьфу-тьфу, ситуация нормальная. Но… ты ведь в курсе, что в Калиновке парня сварили? На заброшенной скотобойне. Совсем мальчишка, девятнадцать лет всего. Сергей кивнул. Он сидел в расслабленной позе, накрыв одну руку другой, и спокойно смотрел на начальника. – Пока зацепок нет, – продолжил подполковник. Он озабоченно пожевал губами. – Мне, правда, передали, что местные следаки хотят дело представить как несчастный случай. Кому охота признавать, что это дело рук какого-нибудь психопата?! Мол, парнишка в сталкера играл, ну и случайно в котел свалился… – Извините, Семен Васильевич, не получится, – мягко перебил начальника Сергей. – В котле, где варили тело потерпевшего, найдены обрывки кожаных ремней. На теле парня зафиксированы побои, а значит, он сопротивлялся. И потом. У мальчишки сварены только ноги, причем основательно. Так, что от костей отслоилась плоть. Над котлом балка с обрывком ремня. Вывод напрашивается сам – его просто окунали в кипяток, как сосиску на веревочке. Подполковник машинально провел платком по лысине. – Про ремни мне не докладывали, – резковато сказал он, но Малышев только пожал плечами: – Семен Васильевич, я сам только узнал. Скажем так, оперативные источники. Поэтому замять дело не удастся. – Твою мать. Начальник ОВД вздохнул и добавил: – Наше счастье, что все случилось не у нас в районе. Какие мысли, Сережа? Лицо Малышева оставалось непроницаемым. – Я не видел всех материалов, и меня не было на месте происшествия. Здесь возможны любые версии, от мести до маньяка. – Нет, – быстро сказал Семен Васильевич. Казалось, предположение о психопате, появившемся в их краях, встревожило его не на шутку. – Никогда в Каменске не было сбрендивших психов, готовых варить людей заживо. Не было и, надеюсь, не будет. Будем считать, что это какой-то залетный… – Вполне вероятно, – не стал спорить Малышев. Помолчав, он произнес: – Собственно, чего вы так переживаете? Тем более если «злодей» залетный. И преступление совершено на территории Калиновки. Вот пусть их опера и покажут, как умеют землю рыть. – Так-то оно так, ядрен-батон, – прокряхтел подполковник. – И все же… Наш город по уровню криминала был самым спокойным местом в крае. – Всегда все бывает в первый раз. А что? Видимо, слова подчиненного слегка задели подполковника, и он, сверкнув глазами, пылко сказал: – Да, Малышев, ты меня знаешь как зануду и старого, прожженного циника. Да что я, ты сам прошел Афган! Ты знаешь, что такое – тащить на себе умирающего товарища в горах, где от жары воздух трещит! Но ведь есть же места в мире, где преступности нет вообще? Конечно, я не имею в виду какие-нибудь племена в джунглях, где живут коммунами… хотя и там свои разборки наверняка имеются. Но все же? Сергей покачал головой: – Таких мест нет. Впрочем… Не знаю, как в других городах, но, может, когда-нибудь у нас будет даже тише, чем в Валахии, – сказал он с усмешкой. – Какой-такой Валахии, ядрен-батон? – не понял подполковник. – Про Дракулу слышали, Василий Семенович? – Это который вампир? Кровищу пил из потерпевших? Ну-ка, поведай. Люблю, знаешь ли, старинный фольклор. Малышев улыбнулся краем рта. – В XV веке в Румынии жил некий Влад Цепеш, он и стал прообразом Дракулы. Так вот, посреди города стоял чудесный фонтан с золотой чашей. Кто хотел напиться, подходил и черпал воду этой чашей. Но никому и в голову не приходила мысль эту чашу украсть. Потому что за этим следовала суровая и неотвратимая кара. Так вот. У одного купца как-то украли кошелек, и он пожаловался Владу. Вора нашли, посадили на кол, а купцу вернули кошелек, положив туда еще одну монету сверху. Тот сказал об этом, и Влад засмеялся, мол, хорошо, что честным оказался, а если бы смолчал и утаил, то посадил бы на соседний кол… Подполковник разгладил скомканный платок, затем сложил его вчетверо и вытер мясистое лицо. – Ну умеешь ты поднять настроение, Малышев. Сергей перестал улыбаться. – Это всего лишь фольклор. – Ладно… Я тебя больше не задерживаю. А то смотри, хочешь, дерябнем по пять капель… Он подмигнул, но выражение лица Малышева оставалось вежливо-бесстрастным. – Василий Семенович, благодарю, но… извините. Спешу. Да и не пью я. Хватит, отпил свое. Подполковник вздохнул, снова посерьезнев: – Ну хорошо. Я вот что, Сереж… Тут на днях из Черкасово сводки передали, у них две недели назад пожилая женщина исчезла, Арсеньева. Между прочим, у нас в городе учительницей географии сорок лет проработала. А в Гладьевске до сих пор не могут рыбака отыскать, хотя все озеро облазили. Давно столько «потеряшек» не было. Прямо напасть какая-то в последний месяц. Ладно, беги. Начальник ОВД сунул потемневший от пота платок обратно в карман. – Ты только будь на связи, Сергей. Сам знаешь… А про своего вампира и золотые чашки потом расскажешь. Они попрощались, и Малышев быстро покинул кабинет. * * * «Форд Фокус» стремительно мчался по нагретой за день трассе. Сварили в кипятке… Начальник уголовного розыска снова и снова прокручивал в мозгу эту фразу. Кому и зачем нужно было таким способом расправляться с мальчишкой?! «Будем считать, что это какой-то залетный…» – вспомнил он слова подполковника. – За-лет-ный… Малышев проговорил это слово медленно, с расстановкой и даже как-то осторожно, словно пробуя его на вкус. «Кажется, я догадываюсь, кто это шалит», – подумал он, и на невозмутимом лице мужчины заиграла безжалостная улыбка. Краем глаза следя за дорогой, милиционер извлек из кармана мобильник и, выбрав абонента, нажал вызов. Трубку взяли не сразу. – Привет, Арчи, – заговорил Сергей, когда наконец услышал голос сына. – Привет, – раздался осторожный голос. – Что нового? Чем занимаешься? На другом конце провода завозились, словно юноша перекладывал телефон к другому уху. – Ты там что, уснул? – поинтересовался Малышев. – Нет. Я на кухне. – Чего ты там забыл? – продолжал допытываться мужчина. – Время обеда давно прошло.