* * * Часть первая Глава 1 – Мое тело – это твое тело. – Слова вырываются ровно и даже равнодушно, потому что мне все равно. – Твое тело – это мое тело. – Мой жених стоит напротив, ухмыляется и самодовольно повторяет слова брачной клятвы. Наверное, в сотый, а может, трехсотый раз. Сколько у него уже было до меня жен, срок жизни которых исчислялся месяцем, а иногда и меньше? – Моя жизнь принадлежит тебе, – заученно произношу я. – Твоя жизнь принадлежит мне. Я ненавижу его, так же как и многие жители подвластных ему планет. Императора невозможно любить после того, что он сделал и того, что продолжает делать. Подонок, тиран, братоубийца, детоубийца… Ронан Альтазар из дома Жизни. Это даже звучит смешно, потому что кровь на его руках не смыть ничем и никогда, даже покаявшись в храме Пирамид и после этого искупив грехи самоубийством. Хотя он не собирается этого делать – его и так все устраивает. – Мое право на смерть отныне твое. – …отныне мое, – произносит Ронан и поворачивает голову к высокому жрецу с выколотыми глазами. Тот возводит руки к сводам храма и громко произносит, чтобы эхо разнесло его голос, и каждый, присутствующий на бракосочетании, услышал: – Пока Дизайнер Смерти не разлучит вас. * * * Я знаю, что будет дальше. Меня и Ронана торжественно проведут к двум тронам – его высокому, моему чуть ниже. Левитирующая платформа поднимет нас на уровень нескольких метров и понесет по улицам Гризальда. По сценарию нас должны чествовать радостные толпы народа, но кроме потворствующей свиты, движущейся за нами, и стражи, почти никого нет. Горожанам уже давно наскучили ежемесячные представления со свадьбой императора. Говорят, еще десять лет назад их выгоняли на улицы насильно, но теперь даже это стало лишним. Все происходящее – всего лишь фарс ради соблюдения обряда, который ни в коем случае нельзя нарушать, иначе молодая жена никогда не понесет наследника от своего мужа. И пожалуй, мысль об этом – единственное, что может подарить мне подобие улыбки. Я молюсь, чтобы сегодня и весь последующий месяц беременность не случилась, и тогда Ронан убьет меня, променяв на следующую невесту. В моем случае смерть – это свобода. Поговаривают, что император бесплоден, если за двадцать пять лет так и не сумел зачать наследника ни с одной из девушек, но я знаю другую правду, которая, впрочем, и не секрет вовсе. Четверть века назад, когда он устроил кровавый переворот и убил своего родного брата – законного императора Урсуна, заняв его место, – он убил не просто очередного правителя, а последнего Дизайнера Жизни – единственного, способного указать Ронану на девушку, способную стать матерью его наследника. Таков был дар истинных Дизайнеров жизни, но Ронан был молод и надеялся, что после смерти брата дар перейдет к нему, обойдя на то время четырехлетнего мальчишку – сына Урсуна. Чуда не случилось, и когда ребенок получил дар, рассвирепевший Ронан убил и его. Дар Дизайнера Жизни исчез. Совсем. Ронан оказался властителем без возможности передать престол, и тогда узурпатор начал поиски той самой, кто смогла бы подарить ему сына или дочь. Он пробовал брать в жены разных девушек: и богатых, и бедных. Блондинок, брюнеток. Худеньких или полненьких, но ничего не имело значения… – Твои родители желали видеть тебя императрицей, – неожиданно произнес он, и я вздрогнула. До этого мы почти не разговаривали, да и какой был смысл, если я для него никто, лишь очередная вещь, которую он вскоре выбросит трупом для кремации. – Вы не можете знать, что желали мои родители, – все же выдавила ответ я. Дело в том, что своих родителей я никогда не видела, потому что выросла на Затурии, куда вместе с нянькой попала сразу после рождения. Это была тихая аграрная планетка, на которую редко залетали даже транспортные корабли, разве что за очередным грузом продовольствия. В двенадцать мне рассказали, почему я оказалась без родителей – их убил мой нынешний муж во время переворота. Меня же успели вывезти с планеты, причем последним приказом старого императора. Дизайнер Жизни увидел во мне будущую жену для своего сына. Но вот одна беда – ни Урсун, ни его ребенок не выжили. – Желали, – уверенно усмехнулся Ронан, и меня передернуло от того, как уродливо в узоре морщин изогнулся шрам под его правым глазом. – Иначе не прятали бы, как сокровище, надеясь, что мелкий ублюдок выживет. Я отвернулась. – Мне все равно, – холодно ответила, ведь неважно, что я отвечу. На мою судьбу ничего уже не повлияет. – А мне нет. – Несмотря на то что нас все еще везли по улице, он без стеснения положил свою руку мне на затылок и притянул к себе, заставляя перегнуться через подлокотники кресел. Его губы впились в мои, а я могла только терпеть, пока он мучает их в подобии поцелуя. – Сладкая, – бросил он, тут же отталкивая меня обратно, словно фрукт, который надкусил, прожевал и отложил в сторону – потом доест. – Если Урсун считал, что ты достойна его сына, значит, и мне сгодишься. Кто знает, может, твое лоно не окажется пустым, как у остальных. После его слов меня начало трясти от нехорошего предчувствия. Потому что озвученное им было моим самым страшным кошмаром. Становиться носителем его наследника я не хотела… Если с тем, что будет происходить со мной весь следующий месяц, я смирилась и была готова, то к роли матери для ребенка узурпатора – никогда. – Тебя только потому и отыскали на краю вселенной, – добавил император. – Чтобы ты понесла от меня. – Буду молиться, чтобы у вас ничего не вышло, – прошипела я. – Лучше смерть. * * * Дворец – это огромная пирамида, на вершине которой расположены его покои. Когда мы добрались сюда, свита разделилась на три части. Первая отправилась пировать с мужем, отмечать его очередную жену. Вторая из стражников – усиливать охрану дворца, потому что даже до Затурии доходили слухи о мятежниках, которые уже не единожды пытались штурмом взять пирамиду. А третья, самая малочисленная – из десяти женщин – отправилась со мной. Готовить молодую императрицу к первой брачной ночи. Восемь служанок и две женщины, лет на десять старше меня, в дорогих нарядах и со взглядами змей. Я не знала их имен, но успела понять по разговорам, что одна из них жена главного советника, а вторая – начальника стражи. Обе родные сестры. Думаю, они рады, что так удачно вышли замуж и оказались приближенными к самому императору. Сегодняшней ночью у них будет важная роль, от которой меня до сих пор тошнит и становится не по себе. Потому что с тем, что я овца на жертвеннике, смириться сложно, но с еще одной частью гнусного обряда – еще сложнее. Пока служанки меня моют, переодевают, красят и всячески наводят лоск перед будущей ночью, эти двое просто смотрят. Наблюдают за каждым шагом моим или прислуги. Едва ли не между ног мне заглядывая, проверяя, все ли там идеально и достойно их драгоценного правителя. Наконец я не выдержала: – Зачем все это? – спросила, смотря в глаза той, что повыше. – Это унизительно. – Молчи, – тут же отсекла она и напомнила. – Твое тело – его тело. Можно подумать, я не помню. Слова брачной клятвы до сих пор звенят в ушах. И мне приходится замолчать ровно до того момента, пока в комнату не приносят еду. Много еды, не меньше десятка подносов на выкатном столе, и только тогда надсмотрщицы отвлекаются. – Еда проверена? – придирчиво оглядывая яства, спрашивает у прислужника младшая из сестер. – Да, госпожа Кимат, – отвечает он, а я наконец узнаю, как зовут жену начальника стражи. – Дизайнер Смерти лично проверял отсутствие яда. – Превосходно, – кивает она, отсылая слугу. Пока сестры гремят посудой, служанка, что плетет мои волосы, тихонечко шепчет мне на ухо: – Одна из ваших предшественниц отравилась насмерть. С тех пор всю еду жен императора проверяют на яд. – Счастливица, – одними губами произношу я, глядя на женщину через отражение в зеркале.