Ронан ответить затруднился, я же сквозь слезы выдавила: – Около пяти или шести часов. – Дело дрянь, – выдохнул Дорнан, но все же принялся медленно распутывать ремни. – Очень длительное нарушение кровотока. Император, это может иметь плачевные последствия для вашей супруги! – Через неделю у меня будет новая, – сквозь зубы бросил тот. – Или даже раньше, если все будет действительно плохо. – Скотина. Это все из-за тебя! – дрожащими губами выплюнула я в лицо супругу. Мне было смертельно больно, когда доктору все же удалось высвободить конечности. – Или даже раньше, – холодно добавил к своей предыдущей реплике Ронан и произнес уже Дорнану. – Какие варианты исходов? – Все зависит от того, начался ли некроз тканей. Если да, то я затрудняюсь давать какие-либо прогнозы. Дорнан растирал мне руки, и как бы я ни ненавидела этого человека, но сейчас мне хотелось чувствовать его прикосновения. Чтобы пронзающая боль прошла, и я ощутила хоть чьи-нибудь руки… – Возможно, проще будет добить, чтобы не мучилась, – видя, как я корчусь на простынях, проявил подобие «милосердия» Ронан. – Она все равно не беременеет, есть ли смысл в таком случае ждать еще неделю? Дорнан на мгновение прекратил растирания и посмотрел на хозяина: – Мой господин, позвольте мне вначале хотя бы выяснить, настолько ли все ужасно с императрицей? Решение о ее смерти или жизни вы всегда успеете принять. Касаемо оставшегося времени – не стоит спешить. Еще есть шансы. Вам ли не знать, что жена Урсуна забеременела от него лишь в последние дни их медового месяца. – Знаю, – проскрежетал Ронан. – Тогда лечи императрицу. Он направился к выходу из спальни, но уже у самого выхода его догнала просьба Дорнана: – Я могу перевезти императрицу в медицинский блок для диагностики? – Нет, – не оборачиваясь, ответил Ронан. – Он недостаточно защищен. – Тогда могу ли попросить вас вызвать Хэдока? Он сможет определить некроз тканей, я же бессилен без специального оборудования. Император ничего не ответил, просто вышел и хлопнул дверью. Секунды растянулись в вечность. Старик-доктор продолжал пытаться вернуть моим рукам чувствительность, а я кусала губы в кровь, когда внутри что-то прорвалось. Я позорно разрыдалась, жалея саму себя, не понимая, почему именно мне все это досталось, и прекрасно осознала одно – не хочу умирать. Вот что бы себе ни говорила, как бы ни храбрилась, но я хотела жить! И сейчас, когда смерть нависла надо мной гораздо раньше оговоренного срока, это стало особенно ясно. – Вот выпейте. – Доктор сунул мне под нос резко пахнущую жидкость. – Успокоительное, на травах. Проглотила, закашлявшись, чувствуя на языке отнюдь не вкус настойки из растений, а крепкий алкоголь. – Не смотрите на меня так, – произнес Дорнан. – Иногда лучше спирта в качестве успокоительного и анестетика ничего нет. Кроме того, он умеет лечить душу. – Тогда у Ронана она изрядно изранена, – саркастично выплюнула я. – Никак не излечится бедняга. – Вы язвите, а значит, не все так плохо, – улыбнулся Дорнан. – Я бы сказал, что жить будете. Но сами понимаете, не я решаю. В этот момент двери спальни вновь открылись, впуская медленно зашедшего Хэдока. Он, в отличие от доктора, этой ночью будто и не спал. Был, как всегда, одет в черный камзол, вид имел одновременно собранный и отрешенный. – Господин сказал, что вам необходима моя помощь, Дорнан, – даже не глядя в мою сторону, обратился он к врачу. Старик отпустил мою руку и поднялся с кровати, кивнув Дизайнеру на меня. – Конечности потеряли чувствительность. Проверь, есть ли шансы? Или уже начался некроз, и нет смысла даже начинать лечение. Хэдок просто приблизился к кровати, распростер ладонь над моей рукой и медленно провел сверху. Я почему-то смотрела на него с надеждой, будто не на мужчину, способного убивать, а на чудотворца. Он же, черт возьми, все же Дизайнер Смерти, почти сверхсущество, может то, чего не могут другие. Так почему бы мне не надеяться на невозможное? Зачем-то же он принес мне книгу, зачем-то подсказал о пунктах по Затурии? Я всхлипнула. – Ну, что там? – нетерпеливо спросил Дорнан. – Пока ничего. Я могу коснуться вас, императрица? – Хэдок все же соизволил посмотреть на меня. И я кивнула. Пусть уже делает что хочет, в моей памяти еще был свеж момент, как он подхватил меня на руки в тюрьме, и мои ощущения от этого. Быть может, они повторятся. Очень осторожно кончиком пальца мужчина дотронулся до костяшки на моем запястье. – Что-нибудь чувствуете? – спросил он. Я покачала головой. – А так? – Он надавил сильнее, но я лишь могла прошипеть: – Нет. Ничего. Это звучало смертельным гонгом в моих ушах. Будто я признавалась в собственном бессилии. – Тогда мне очень жаль. – Хэдок склонил голову к плечу и, глядя мне в глаза, всей пятерней схватил меня за ладонь, переплетая наши пальцы. Меня будто током прошибло. Не эфемерным, а самым натуральным. Словно молния в миллион вольт, которая могла превратить меня в пепел, но не успела, потому что Дизайнер за мгновение до смерти выпустил мою руку из своей. Я все еще кричала и трясла рукой, когда он отошел от кровати на шаг и, взглянув на Дорнана, выдал: – Чувствительность на месте. Приступайте к лечению. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь