Ведя своих людей на кровавую битву, Стилгар громовым голосом выкрикивал боевой фрименский клич: «Я‑хья джоухада! Муад’Диб! Муад’Диб! Муад’Диб! Я‑хья джоухада!» Но удовлетворения от самой битвы Стилгар не чувствовал – слишком легко давалась победа над противником. Эти цивилизованные люди Ландсраада, как выяснилось, были не очень хорошими воинами. Когда герцог Лето Атрейдес принял лен Арракиса, граф Хасимир Фенринг сложил с себя полномочия имперского регента планеты и вместо этого был назначен временным правителем родовой планеты Атрейдесов Каладана. Этой планетой граф управлял заочно (по распоряжению Шаддама IV), не проявляя к ней особого интереса, и народ океанического мира, видя такое равнодушие Фенринга, платил ему той же монетой. Каладанцы издревле были гордым и независимым народом; дары океана всегда волновали его больше, чем галактическая политика. Каладанцы никогда не спешили признавать героев, родившихся в их среде. После падения Шаддама и восшествия на престол Муад’Диба правителем планеты стал Гарни Холлик, но и он часто отлучался с Каладана, ибо этого требовали дела джихада. Выдержка из биографического очерка о Гарни Холлике Оставив на время кровавые бедствия начатого им джихада, Пол мысленно был уже на Каладане, будившем в нем яркие и живые воспоминания. Помня о развернувшихся на галактических просторах битвах, прозревая предзнанием, что предстоят еще более тяжкие бедствия, Пол понимал, что короткое пребывание на Каладане оживит его и вдохнет новые силы. Каладан… бесчисленные моря, выметенные бризами пляжи, рыбацкие деревни, каменные башни древнего фамильного замка. Спускаясь по трапу с приземлившегося в космопорте города Кала фрегата, Пол на мгновение остановился, зажмурил глаза и глубоко, всей грудью, вдохнул родной воздух, насыщенный солью океана, йодом водорослей, резким запахом рыбы, влагу морей и дождя. Как все это знакомо! Когда-то здесь был его дом. Неужели такое можно когда-нибудь забыть? По лицу Пола скользнула мимолетная улыбка. Он вспомнил гробницу, в которой упокоился череп отца, и подумал, что сам Лето наверняка предпочел бы быть погребенным здесь, на планете, бывшей в течение двадцати шести поколений домом рода Атрейдесов. «Но я захотел, чтобы он был рядом со мной, на Дюне». На первый взгляд казалось, что со времени отъезда Атрейдесов Каладан остался прежним, но, сделав несколько шагов от трапа, Пол понял вдруг, что изменился он сам. Он покинул эту планету пятнадцатилетним юношей, сыном возлюбленного герцога. Теперь, всего лишь несколько лет спустя, он вернулся, будучи священным императором Муад’Дибом, ради которого миллионы солдат были готовы жертвовать своей и чужой жизнью. Джессика положила руку ему на плечо. – Да, Пол, вот мы и дома. Сын отрицательно покачал головой и тихо ответил: – Как бы ни любил я это место, мой дом теперь на Дюне. – Пол не желал возвращаться в прошлое, каким бы дорогим для него оно ни было. – Теперь Каладан – не моя вселенная, это лишь пятнышко в огромной Империи, коей я должен править. Теперь от меня зависят тысячи планет. Джессика, прибегнув к Голосу, упрекнула сына: – Твой отец был герцогом Лето Атрейдесом, и здесь живет его народ. Ты можешь править Империей, но, несмотря на это, Каладан остается твоей колыбелью, местом твоего рождения, и здешний народ, так же как и я, – твоя семья. Он понимал, что мать права. Пол искренне и широко улыбнулся. – Спасибо, ты очень вовремя напомнила мне об этом. – Он опасался, что заботы, связанные с войной, будут все больше и больше отвлекать его от дорогих воспоминаний. Шаддам IV относился к большинству своих планет с полным пренебрежением, для него они были лишь пунктами галактического реестра, но Пол не хотел попасться в ту же ловушку. – Каждая рыбацкая лодка на Каладане должна иметь свой якорь. У кромки поля коспоморта собралась огромная толпа местных жителей. Завидев Пола и Джессику, они радостно загудели. Пол видел перед собой сотни лиц: люди в комбинезонах и полосатых тельняшках, жены рыбаков, плетельщики сетей, строители лодок. Они не отягощали себя нелепыми церемонными нарядами, как и не пытались напустить на себя горделивый вид. – Пол Атрейдес вернулся! – Это наш герцог! – Добро пожаловать, леди Джессика! Пола сопровождала личная охрана из федайкинов. Начальником ее был преданный человек по прозвищу Чатт Скорохват. Телохранители шли за Полом, высматривая в толпе возможных убийц. Охране было неуютно на этой странной, пропахшей рыбой и водорослями планете с небом, усеянным похожими на клочья ваты облаками, с туманной дымкой, окутывающей вершины гор, и с вечным рокотом прибоя. Слушая восторженные клики толпы, Пол против воли испытывал сильное волнение. Какую безмятежную жизнь мог бы он вести, если бы остался здесь и в положенный срок унаследовал от отца герцогскую корону. В душе с новой силой вспыхнули воспоминания детства – мирные дни, заполненные рыбалкой, пешие путешествия с отцом. Вспомнил Пол и то, как они с Дунканом прятались в джунглях во время войны убийц – ужасной борьбы, в которой Дом Атрейдесов в союзе с Икацом схватился с Домом Моритани. Но все жуткие перипетии той войны блекли на фоне джихада, бедствия которого были неизмеримо больше, а ставки – выше. – Надо было взять с собой Гарни, – сказала Джессика, отвлекая Пола от невеселых мыслей. – Ему было бы приятно вернуться на Каладан. Он ведь тоже отсюда. Она опять была права, но он не мог, не имел права отрывать такого преданного человека от исполнения долга. – Он делает для меня очень важную работу, мама. Официально, согласно отречению Шаддама, Холлику было пожаловано на Каладане графство, но Пол не дал Гарни возможности поселиться на планете. Пока. На время своего отсутствия Гарни передал управление планетой представителю малого Икацского Дома, принцу Ксидду Орлеаку. До окончания джихада Гарни, Стилгар и лучшие из фрименов были нужны Полу на фронтах битв. Приземистый, коренастый, краснолицый принц Орлеак приветствовал Пола и Джессику энергичным рукопожатием. Пол считал принца деятельным и преданным человеком, да и отзывы об этом аристократе были самые благоприятные, народ Каладана медленно привыкал к его правлению. Несмотря на все его положительные качества, принцу было суждено навсегда остаться здесь чужаком. – Мы приготовили для вас замок, ваши старые апартаменты восстановлены в их прежнем виде, насколько это оказалось возможным. Моя семья живет в замке, так как в настоящее время я руковожу планетой, но мы помним, что мы – всего лишь ваши управляющие, и поэтому можем освободить замок на время вашего здесь пребывания. – В этом нет необходимости. Нам вполне хватит приготовленных для нас помещений. К тому же мой визит будет весьма кратким. Что же касается моей матери, то она пока не решила, что будет делать дальше. – Возможно, я пробуду здесь дольше, – сказала Джессика. Орлеак посмотрел сначала на Джессику, потом на Пола. – Мы готовы принять вас на любой срок, какой вы пожелаете здесь провести. – Возвысив голос, он обратился к толпе, которая добродушно загудела в ответ на напускную строгость: – Чтобы все было вымыто и вычищено! Завтра герцог Пол Атрейдес посетит рыбацкую деревню. Может быть, нам удастся уговорить его занять на полдня большое кресло, чтобы он выслушал ваши жалобы, как делывал встарь его отец. Или нам стоит устроить бой быков, а то арена уже давно простаивает. – С опозданием вспомнив, что старый герцог был убит именно на арене, Орлеак еще больше побагровел: – Нам есть чем его занять. Толпа принялась свистеть и аплодировать. Пол поднял руку, испытывая, одновременно, неловкость и удовольствие. – Тише, тише, расписания визита пока нет. – Не успев приехать, он уже ощущал на плечах груз ответственности, понимая, с какими трудностями могут столкнуться Алия и Чани, оставшись управлять Арракисом на время его отсутствия. Конечно, стоящие перед ним жители Каладана тысячу раз правы, но мыслями Пол был на далеких планетах, которые со временем и не всегда безболезненно должны будут встать под его знамена. – Я пробуду здесь столько, сколько смогу. Толпа зааплодировала так, словно Пол произнес нечто очень важное, а Орлеак торопливо повел прибывших к роскошному экипажу, который должен был доставить благородных гостей и их свиту в родовой замок, высившийся над прибрежными скалами. Сидевший напротив Пола в заднем пассажирском отсеке Чатт Скорохват подозрительно посматривал на каладанцев до тех пор, пока император не сделал ему знак немного расслабиться. Молодой правитель помнил заповедь старого герцога, считавшего, что ему не надо бояться собственного любящего его народа, но уже в последнее время были схвачены многие заговорщики, желавшие убить Муад’Диба. Опасность может подстерегать его и здесь, на родной планете. Когда-то, много лет назад, даже в каладанский замок проникли убийцы, искавшие смерти Пола… – Вы воплощаете собой все для граждан Каладана, сир, – сказал Орлеак. – Они любили герцога Лето и помнят вас еще мальчиком. Вы – один из них, а теперь вы стали императором и женились на дочери Шаддама. – Он улыбнулся. – Все это так похоже на сказку. Сир, верно ли, что вы сделаете Каладан столицей Империи вместо Арракиса и Кайтэйна? Люди сочтут это за великую честь. Пол понимал, что столицей его Империи может быть только Дюна, но прежде чем он успел ответить, заговорила Джессика: – Слухи – это всего лишь слухи. Пол еще не принял… окончательного решения. – Мое нынешнее служение много тяжелее, чем власть герцога Каладана, – извиняющимся тоном произнес Пол, глядя в окно на толпу, выстроившуюся с обеих сторон дороги, по которой проезжал экипаж. – Первые битвы джихада развернулись уже на тридцати планетах. Долг может позвать меня на войну в любую минуту. – Конечно, сир. Мы все понимаем, что вы – император Пол Муад’Диб, человек, который отвечает не за одну планету. – Но было заметно, что Орлеак не вполне это понимает. – Однако люди знают, что вы дорожите воспоминаниями о родине. Подумайте, какую пользу может принести Каладану перенос столицы. – Муад’Диб уже посетил вашу планету, – грубым солдатским голосом произнес Чатт Скорохват. – Вас и так уже коснулось его величие. В тот вечер Пол с наслаждением улегся спать в своей детской до мелочей знакомого старого замка. На стене висело красочное панно, сшитое представителями местных деревень. Пол помнил, что это панно было принесено в дар герцогу Лето, но не помнил, по какому случаю. – Надо было взять с собой Чани, – пробормотал Пол. Но она не желала покидать Дюну. Кто знает, может, когда-нибудь… Сладкие мечты захлестнули его, на мгновение заставив забыть о джихаде; он вообразил, как, вернувшись на Каладан с Чани, пойдет рука об руку с ней вдоль прибрежных утесов, а брызги соленой воды словно крошечные бриллианты будут падать на ее загорелые щеки и лоб. Они могли бы надеть простую одежду и проводить время в беззаботных радостях, бродя по садам и рыбацким деревушкам. Когда Пол погружался в этот несбыточный сон, утомленный разум почти убедил его, что это возможно, но не теперь. Однако непокорное предзнание отказывалось рисовать такие идиллические картины. Проснувшись на следующее утро, Пол обнаружил, что приемный зал украшен цветами и лентами, стены увешаны записками, посланиями и рисунками. Стараясь как можно лучше приветствовать своего герцога, местные жители принесли ему подарки – цветные раковины, крупные жемчужины, плавающие в масле, засушенные цветы и корзины свежей рыбы. Простые люди несли все это от чистого сердца; у ворот замка выстроился живой коридор из крестьян и рыбаков, желавших увидеть императора. Но сам Пол начинал испытывать беспокойство. Джессика уже давно пробудилась и, стоя у ворот, приветствовала собравшуюся толпу. – Они долго ждали приезда своего герцога. Им нужен Пол Атрейдес. Когда ты вернешься на Дюну и снова станешь императором Муад’Дибом, кто будет играть эту роль? Не бросай этих людей, Пол, они – самая большая твоя ценность. Пол взял одно из писем и внимательно прочитал послание, написанное молодой женщиной, видевшей его много лет назад, когда он гулял по ее деревне вместе с герцогом Лето. Женщина писала, что приветствовала их серебристым флагом с голубыми лентами. Пол поднял голову и посмотрел на мать. – Мне очень жаль, но я ее не помню. – Но зато она помнит тебя, Пол. Любая сделанная тобой мелочь оказывает на этих людей магическое действие. – Не только на этих, но и на всех остальных. – Пол не мог отделаться от видений кровавого джихада, его неимоверных бедствий, не мог не думать о том, как трудно будет справиться с чудовищем, выпущенным на свободу, – не важно по его воле или нет. Путь к выживанию человечества был узок, как лезвие бритвы, и скользок от крови. – Если я правильно тебя поняла, ты считаешь, что стал слишком важным, чтобы править одним Каладаном? – Джессика не могла скрыть упрека. Неужели она не видит, что дела обстоят именно так? Чем сильнее было радостное волнение этих людей, тем большую неловкость испытывал Пол. Принц Орлеак устроил для Пола и Джессики роскошный, но изысканный завтрак и очень хотел, чтобы император участвовал в торжественной деревенской процессии. Номинальный правитель Каладана покончил с трапезой и вытер губы кружевной салфеткой. – Вам стоит посетить те места, по которым вы, без всякого сомнения, сильно скучаете, сир. Все готово к вашему визиту. Пол вышел из замка вместе с матерью и со свитой. Идя по прилегающей к гавани части города, он не мог отделаться от странного и щемящего чувства, что эти места перестали быть для него родными. Воздух был липким и влажным, с каждым вдохом в легкие попадала соленая влага. Да, он холил и лелеял в себе воспоминания детства, но местная природа была теперь так же чужда ему, как чужды были прежде природа Дюны и цивилизация фрименов. Он чувствовал себя крепко привязанным к этому уютному миру, но в то же время и бесконечно далеким от него. Теперь он не принадлежал одной планете и даже двум. Теперь он – император тысяч миров. Он слышал вокруг разговоры о рыбной ловле, герцоге Лето, о надвигающемся сезоне штормов, старом герцоге Поле и живописных боях с быком – и все эти разговоры казались ему теперь мелкими и незначительными. Мыслями он был на фронтах начавшейся войны, которой суждено потрясти до основания всю Империю. Что сейчас предпринимает Гарни? Как дела у Стилгара? Что, если Чани и Алие нужна его помощь на Дюне? Что вообще происходит на Дюне, которую он так некстати покинул в самом начале борьбы? Взойдя на императорский престол, Пол первым делом увеличил налоги и пошлины для всех планет, которые не признали сразу его верховенства, и многие планеты изъявили ему свою покорность, пусть даже из чисто экономических соображений. Пол был убежден в том, что такое финансовое принуждение сохранит множество жизней и позволит избежать ненужного кровопролития. Но все же битв будет много, и он, Пол, не сможет уйти от ответственности, если даже спрячется на Каладане и будет нежить себя воспоминаниями детства. Этим вечером, стоя на смотровой площадке рядом с матерью, принцем Орлеаком и другими знатными людьми, Пол едва ли замечал, как стараются каладанские танцоры, выступавшие перед ним в пестрых народных костюмах. Пол чувствовал себя оторванным от корней, как дерево, вырытое из родной почвы, перенесенное через галактику и посаженное в другом месте. Конечно, дереву легче расти на каладанской земле, нежели на Дюне, но его долг – находиться на пустынной планете, там он должен жить, там его истинное место. Сам Пол не ожидал, что будет чувствовать себя чужим на родине. В самый разгар празднества из каладанского космопорта неожиданно прибыла женщина-курьер. Увидев ее раскрасневшееся лицо и повязку на рукаве, Пол сделал знак Чатту Скорохвату пропустить ее. Танцоры не сразу поняли, что произошло. Они нерешительно потоптались еще некоторое время, а потом сошли со сцены в ожидании момента, когда смогут возобновить представление. Орлеак изобразил на лице крайнюю озабоченность. Но Пола интересовало только привезенное курьером сообщение. Неожиданные вести редко бывают добрыми. Курьер заговорила, переводя дух: – Император Муад’Диб, я доставила вам боевое донесение Стилгара. Мы решили, что эта новость настолько важна, что изменили маршрут лайнера Гильдии и постарались как можно скорее доставить вам реляцию. – Вы изменили маршрут лайнера ради того, чтобы доставить сообщение? – невнятно выпалил изумленный Орлеак.