– Ты хотела приготовить ему boniatillo, – говорит Эдди. – Ему бы это очень понравилось. Я буквально застываю на месте, моментально забыв о телефоне. – Что? Эдди наклоняется ко мне из своего кресла. На ее морщинистом смуглом лице застыло торжественное выражение, а в глазах грусть. – Рейнальдо. В тот день, когда он должен был вернуться домой. Это был хороший выбор! Это блюдо всегда было его любимым. Как и ты. Только не говори об этом своему брату. Она подмигивает мне, но я почти не слежу за ее словами. По иронии, впервые за все это время в том, что она говорит, появился какой-то смысл. – Это тебе мама рассказала? – Твой брат. Он показал мне видео. Шеф-поваром, mi corazon, тебя, конечно, не назовешь, но в конечном итоге все выглядело muy delicioso, muy authentico[23]. – Спасибо. Я произношу это тихим шепотом. Мама, Эрик и я никогда не говорим о том дне. Никогда. – Ты прослушала мое сообщение? – спрашивает она. Я киваю. – У тебя есть для меня что-то, что изменит мою жизнь. – Если ты позволишь. Эдди достает что-то из ящика прикроватной тумбочки и протягивает мне. В бумажную салфетку завернуто что-то прямоугольное. – Извини за такую упаковку. Рейнальдо оставил мне это перед уходом. У меня больше не во что было положить. Внутри салфетки лежит блокнот в коричневой кожаной обложке. На коже выдавлен какой-то символ, изображающий треугольник с лицом внутри. Я провожу по нему пальцем. Обложка на ощупь мягкая и довольно потрепанная, но, когда я заглядываю внутрь, вижу, что разлинованные странички девственно чисты. – Это папа тебе дал? – спрашиваю я. – Чтобы я передала тебе. Я качаю головой. – Но он ехал домой. Если он хотел отдать его мне, почему просто не захватил с собой? Эдди откидывается в кресле со вздохом, исполненным глубокой печали. – Твой папа… всегда знал. – Что знал? Хочешь сказать, он знал, что попадет в катастрофу? – Эдди не отвечает. – Нет, – говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно. – Если бы он знал, то не стал бы садиться в ту машину. Он бы остался в гостинице. – Я не знаю, как это у него получалось, querida. Я не знаю, что он мог менять, а что нет. Я только знаю, что он сказал мне сделать. Отдать тебе этот блокнот. И сказать, что он может изменить всю твою жизнь. – Это просто блокнот, – сказала я, помахивая им в воздухе. – Как он может изменить мою жизнь? Она обхватывает свое костлявое тело руками. – Чувствуешь? Они понизили температуру. Они все время так делают. Не хотят, чтобы мы чувствовали себя слишком комфортно! Н-да… Она потеряла нить разговора. – Эдди, что именно сказал папа? Расскажи подробно. Как, по его словам, блокнот может изменить мою жизнь? Внезапно Эдди всем телом подается вперед и смыкает пальцы у меня на запястье: – Пиши в нем, Отем. Ой! Ей восемьдесят лет. Как у нее может быть такая железная хватка? Наверно, это от занятий гончарным делом. – Пообещай мне, – настаивает она. – Ладно, ладно. Буду писать. – Прекрасно, – говорит она. – А теперь помоги мне выбрать платье. Сегодня будут танцы Сэйди Хокинс[24], и если я не приглашу Хуана-Карлоса esta tardе[25], Дариана доберется до него первой. – Хуана-Карлоса… Фальсиано? – осторожно спрашиваю я. – Si[26]. Ты что, знаешь его? Вообще-то мы не знакомы лично, просто я знаю, что он был моим дедушкой. Папа поменял фамилию на Фоллз, когда учился в колледже. – Да, – заверяю я ее, – он – лакомый кусочек. Уверена, он не прочь потанцевать с тобой. Эдди просияла. Следующие полчаса я трачу на то, чтобы помочь ей приодеться для свидания с человеком, которого уже сорок лет нет в живых, а затем прощаюсь. Мне нужно писать. 6 Я хотела присесть на скамейку прямо за воротами дома престарелых, чтобы записать что-нибудь в блокнот, но что-то меня тревожит, и я так ничего и не написала. Сев в автобус, я сразу отправляю сообщение Дженне с подробным изложением всех событий. Отем: Что думаешь, правда или бред? Дженна: Зачем твоему папе над тобой издеваться? БРЕД! Она права. Я ненавижу писать, и папа это прекрасно знал. У меня дислексия: слова выходят у меня не такими, какими я хотела бы их видеть. Зачем ему оставлять мне что-то, использование чего обрекает меня на муки ада? Мой телефон прочирикал. Дженна: Ну если только… может, он оставил записку? А я и не посмотрела. Почему я не проверила? И правда, если бы он хотел оставить мне что-то настолько хитроумное, как блокнот, к нему прилагалась бы записка с пояснениями. Я вытащила блокнот и внимательно перелистала все страницы. Отем: Никакой записки. Дженна: Тайна раскрыта! Блокнот – подарок тебе от Эдди, а не от папы. Просто у нее не в порядке с головой, и она все перепутала. Отем: Да. Наверное. Дженна: Но ты все же пиши в нем. Отем:?!?!?! Дженна: В ответ на «черный список» ты можешь вести в нем свой собственный. «Белый». Список желаемого. Отем: Возможно. Только ведь все равно придется писать. Она права насчет Эдди. Конечно, она не в себе. Она была с приветом еще до инсульта. А теперь совсем свихнулась. Если бы она говорила правду, это бы означало, что папа заранее знал, что умрет, и ничего не мог с этим поделать. Кошмар. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Выгодно купить можно у нашего партнера.