В квартире воцарилась тишина. – Есть кто? – заорал Бенуа. – Полиция! Не двигаться! Мэл толкнула дверь. Она широко распахнулась, и Бенуа проворно скользнул внутрь и поднял оружие, прикрывая Мэл, ворвавшуюся в прихожую следом за ним. В крошечной гостиной над столом у окна – спиной к детективам – склонился какой-то мужчина. – Полиция!!! – в маленькой квартирке его голос прогремел как гром. – Отойдите от стола, сэр! Назовите себя! Мужчина обернулся и увидел направленное на него оружие. Негромко ахнув, он поднял обе руки вверх, выронив стеклянную банку, которую держал. Банка упала на пол и разлетелась вдребезги, а ее содержимое рассыпалось по ветхому ковру. – Не стреляйте! – выкрикнул мужчина дрожащим голосом. – Пожалуйста, не стреляйте! Я ничего не сделал! – Кто вы такой? – требовательно спросил Бенуа. – Простите, что? – Продолжая держать руки над головой, мужчина слегка подался вперед и склонил голову набок, словно у него были проблемы со слухом. – Назовите ваше имя, сэр! – рявкнул Бенуа. – Кто вы? – Я – С-сэм Б-берковиц, сосед… – пробормотал мужчина, дрожа от страха. – Что вы делаете в чужой квартире? – спросил Бенуа. – И почему не отзывались? – Простите, что вы сказали? Я плохо слышу. – Что вы делаете в этой квартире? – повторил Бенуа, повысив голос. – Почему вы не ответили, когда мы стучали? Мэл посмотрела на рассыпавшееся по полу содержимое банки. Похоже на птичий корм, решила она. – Простите, я не надел слуховой аппарат. Если позволите, я его достану, и… Бенуа опустил пистолет и кивнул. Мэл продолжала держать старика на прицеле на случай, если он попытается что-нибудь выкинуть. Дрожащими руками в печеночных пятнах Сэм порылся в кармане и достал оттуда слуховой аппарат. Вставить звуководы в уши ему удалось только с третьей попытки – так сильно его трясло. – Мне… мне не нравится носить его постоянно, – проговорил Сэм. Его глаза слезились, влага собиралась в глубоких морщинах на щеках. – Я пришел сюда за кормом для Страшилы. Это одноногая ворона, она иногда прилетает к Кит. Кит дала мне ключ от своей квартиры, а я ей – от своей. Мы все-таки соседи, вдруг кому-то из нас понадобится помощь… Вот Кит и попросила меня кормить Страшилу, если она сама почему-то не сможет. Вы… вы меня напугали. – Приносим свои извинения, сэр. Я – капрал Бенуа Салуму. – Бенуа убрал пистолет в кобуру. – А я – сержант Мэллори ван Альст. – Мэл тоже спрятала оружие и предъявила старику свое удостоверение. – Мы как раз пытаемся найти Кит Дарлинг. Вы не знаете, где она может быть? – Значит, ее уже признали пропавшей без вести? – спросил Берковиц, и морщины на его лице стали глубже. – Будьте осторожны, сэр, не пораньтесь… Позвольте, я вам помогу. – Хрустя тяжелыми башмаками по осколкам стекла и разнокалиберным семенам, Бенуа шагнул вперед и, взяв Сэма под локоть, отвел его к стене. – Можно мне сесть? – спросил Сэм Берковиц. – Сердце, знаете ли… Вы меня напугали, и теперь я никак не успокоюсь. Бенуа придвинул ему стул и помог сесть. – Я закончил курсы оказания первой помощи. Дайте-ка я проверю ваш пульс, – предложил он. – Хотите, мы вызовем врача? Сэм Берковиц поддернул рукав и вытянул руку вперед. – Я думаю, обойдется. Мне надо только отдышаться немного, и я приду в норму. На внутренней стороне его предплечья Мэл заметила татуировку, состоявшую из нескольких цифр. Бенуа тоже ее увидел и бросил быстрый взгляд на напарницу. Концентрационный лагерь, подумала Мэл. Сэм Берковиц пережил холокост. При мысли об этом сердце у нее болезненно сжалось, и пока Бенуа проверял у старика пульс, она отправилась на кухню, чтобы принести ему стакан воды. Открыв кран, Мэл быстро огляделась. Помещение было маленьким, обстановка – старой. На подоконнике стоял горшок с базиликом. На полке – коллекция ярких цветных чайников. Холодильник был сплошь увешан фотографиями и открытками с изображением разных экзотических мест – Таиланда, Исландии, Кении, Галапагосов, Патагонии, Австралии, Камбоджи. На всякий случай Мэл проверила оборотную сторону нескольких открыток, но не обнаружила ни текста, ни почтовых штемпелей. Обычная сувенирная продукция. Эти открытки Кит Дарлинг никто не присылал – наверное, она просто купила их как украшение. Мэл заинтересовала фотография, на которой была запечатлена группа молодых людей, среди которых она нашла и Кит Дарлинг. На другом снимке Кит стояла одна на фоне водопада. Она весело смеялась и выглядела довольной и жизнерадостной. Кожа ее потемнела от загара, светлые волосы развевались на ветру, руки были унизаны яркими браслетами. Наполнив стакан, Мэл отнесла его в гостиную. Протягивая воду Сэму, она спросила: – Вы, случайно, не знаете, кто эти молодые люди на фото на холодильнике? Взгляд Сэма затуманился. – Это ее друзья из театральной труппы. Я не знаю их по именам. Только Буна – я несколько раз его видел, когда он приезжал к Кит. А открытки… она их коллекционировала. Говорила – в этих местах ей хотелось бы побывать. Она мечтала объехать весь мир. Однажды она мне сказала, что, если вдруг выиграет в лотерею, точно отправится в кругосветку… А почему вы спрашиваете? – неожиданно встревожился старик. – С Кит что-нибудь… – Именно это мы пытаемся выяснить. – Бенуа выпустил запястье Сэма. – Ну вот, ваш пульс почти пришел в норму, но если вы вдруг почувствуете себя нехорошо, сразу скажите. Извините, что мы вас так напугали. Сэм сделал глоток воды из стакана, который держал двумя руками. – Насколько нам известно, сегодня Кит не вышла на работу, – сказала Мэл. – Ее начальница и друзья забеспокоились. Когда вы видели ее в последний раз? – Позавчера. Да, позавчера. Она помогла мне донести продукты до квартиры. Я сразу догадался, что с ней что-то не так. Это было заметно. Кит была какая-то молчаливая, как будто о чем-то глубоко задумалась. А еще она вдруг попросила меня кормить Страшилу, если сама почему-то не сможет… нет, если с ней что-нибудь случится, так она сказала! – Глаза старика снова наполнились слезами. – Нужно было мне что-то сделать. Я ведь сразу понял, что Кит напугана. – Как по-вашему, что означали эти ее слова – «если с ней что-то случится»? Сэм несколько раз кивнул. – Вот и я ее спросил… А она сказала – если она умрет, неожиданно исчезнет или еще что-то в этом роде. Мэл бросила быстрый взгляд на Бенуа. – Она не говорила, что ее напугало? Сэм грустно покачал головой. – Нет, только… Примерно неделю назад или чуть раньше Кит спросила, не видел ли я накануне вечером кого-то подозрительного в тени напротив нашего здания. Кит сказала – он наблюдал за ее окнами. – Он? – переспросил Бенуа. Берковиц кивнул. – А несколько дней назад она упомянула, что кто-то шел за ней от станции «Скайтрейна»[13]. Мужчина, одетый в черное, – так Кит сказала. – Она описала вам этого мужчину? – спросил Бенуа. – Кит сказала – высокий, хорошо сложенный, светло-русые волосы. Больше она ничего не рассмотрела. – Кит еще что-нибудь говорила? – уточнила Мэл. – Нет. Но я все равно за нее волновался. А потом… я не слышал, чтобы вчера вечером она вернулась домой. Ее машины на обычном месте на стоянке за домом тоже не было. А сегодня утром появилась Страшила: сначала она несколько раз пролетела мимо моего окна, а потом села на балкон. Можно было подумать – она хочет мне что-то сказать, вся такая растрепанная, беспокойная, прыгает на одной ноге и все поглядывает на меня. У меня оставалось немного птичьего корма, я высыпал его в кормушку, а сам пошел и постучал Кит в дверь, но мне никто не открыл. А потом приехал этот ее приятель – Бун. Он зашел ко мне и спросил, не видел ли я Кит. У него был очень озабоченный вид. Бун сказал, что Кит не подходит к телефону, и мы взяли мой ключ и пошли сюда, к ней, чтобы проверить, вдруг она упала в душе и ударилась головой. Но в квартире никого не было, и Бун ушел. Пока Сэм говорил, Мэл внимательно осматривала квартиру. Она была маленькой, но уютной. На стенах и свободных поверхностях висели и стояли разные сувениры, интерьер был выдержан в стиле бохо[14]. Солевая лампа. Свечи. Чехлы для диванных подушек расшиты по углам крошечными зеркалами, как принято в Азии. Салфетки и панно-макраме. Много комнатных растений. Театральные афиши. Греческие театральные маски на стенах. Книжные полки. – Скажите, сэр, – обратилась она к Сэму, – может быть, в последнее время Кит вела себя необычно или встречалась с кем-то, кто не входил в круг ее постоянного общения? Сэм Берковиц покачал головой. – Нет, ничего такого я не заметил. Правда, последние несколько месяцев она казалась какой-то рассеянной. Где-то с июля. Да, тогда она как раз начала вести дневник… может, это можно назвать необычным? Раньше, во всяком случае, я ничего такого за ней не замечал. – Дневник? – переспросила Мэл. – Личный дневник? – Она сказала – это лечебная процедура. Дневник ей посоветовал вести ее психотерапевт. – Кит посещала психотерапевта? – Честно говоря, я не знаю подробностей. Просто однажды я увидел, как она сидит у себя на балконе и что-то пишет в толстой тетради… с такой ярко-розовой обложкой в фиолетовый горошек. Я в шутку спросил, уж не задумала ли она написать новый великий роман, а Кит рассмеялась и ответила, что это дневник, который она ведет по совету своего врача-психотерапевта. – А вы не спросили, что побудило Кит Дарлинг обратиться к психотерапевту? – спросил Бенуа. – Мне кажется, это было бы нетактично. Спрашивать у человека, почему он ходит к психотерапевту… это невежливо. – Где Кит хранила этот дневник – вы, случайно, не знаете? – поинтересовалась Мэл. – Разумеется, нет. Хотя мне кажется – она вполне могла носить его с собой, чтобы записывать разные мысли, как только они появляются. Я бы на ее месте именно так и поступил. На этом разговор закончился. Пока Бенуа отводил Сэма в его квартиру, Мэл начала поиски дневника или любой другой улики, которая могла бы пролить свет на последние поступки или планы Кит Дарлинг. Не забыла она и об образцах ДНК. В ванной комнате Мэл нашла расческу, в которой запуталось несколько тонких светлых волос с темными отросшими корнями. Расческу и зубную щетку Мэл положила в пластиковые пакеты для вещественных доказательств (поскольку речь шла о возможном преступлении, ее команда уже получила соответствующий судебный ордер). Вернулся Бенуа. Пока Мэл обыскивала спальню, ее напарник занимался гостиной. – Ни ноутбука, ни планшета, ни телефона! – крикнул он оттуда.