На Артёма так и не оборачиваюсь. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍48. Алиса — Тебе не холодно? — вежливо интересуется Глеб Янович, плавно выруливая с нашей грунтовки на шоссе. — Нет, спасибо, — бормочу, отвернувшись к окну у переднего пассажирского сидения. Мне не холодно, мне не жарко. Мне никак. Кожу до сих пор горячо лихорадит от пережитой вспышки бешенства во время нашей с Артёмом ссоры, а внутри всё стынет и болит. Сжимаю во влажных ладонях красноречиво молчащий телефон. Может Тёма прав, а я не права?! Нет. Я права. Только что-то правой быть на данный момент мне вообще не нравится! — Я просто люблю, когда прохладно в салоне, — снова подает голос Глеб Янович, с интересом поглядывая на меня в те моменты, когда его внимание не занимает дорога, — Если что не так, ты говори — не стесняйся Алиса. Ты какая-то зажатая сегодня… И его взор мельком, но оценивающе проезжается по моему летнему зеленому платью, задерживаясь в районе груди. Да, я переоделась. Но не потому, что хотела понравиться. Просто не уверена, что приезжать на конференцию с преподавателем и слушать в чьи-то доклады в джинсовых шортах и майке — прилично. — Я почти всю ночь не спала, — отзываюсь глухо. — Гуляли? — криво, с намеком улыбается Наумов, — Не переживай, ругать не буду. У нас приватная беседа, Алис. — Нет, просто болтали с девчонками, — снова отворачиваюсь к окну. Внезапная разговорчивость Наумова начинает меня напрягать, — Глеб Янович, а может музыку? — Не хочешь рассказывать, ладно, — хмыкает, все правильно поняв, и тянется к дисплею, чтобы выбрать радио, — Что предпочитаешь? — Тоже, что и вы, — слабо улыбаюсь, с тоской думая про себя, что предпочитаю я, чтобы половина сегодняшнего утра мне просто приснилась, и сейчас я не ехала никуда. Недосып и пережитое нервное перенапряжение дают о себе знать, и я сама не замечаю, как засыпаю через каких-то пятнадцать минут, убаюканная тихим блюзом, льющимся из колонок и аккуратной манерой вождения Наумова. Расталкивает меня Глеб Янович только через два с половиной часа, когда его машина уже стоит на парковке санатория, в конференц-зале которого и будет проходить мероприятие. — Пойдем, — услужливо подает мне руку, помогая выбраться из салона. И как-то ловко, выверенным жестом кладет мою ладонь себе на локоть, так и не отпуская. Меня обдает смущением, но я даже не успеваю возразить, потому что к нам уже сбегают по ступенькам пара незнакомых мне мужчин. — Выспалась, Алиса? — шепчет мне на ухо Наумов, улыбаясь, а затем сразу представляет подошедшим. — Иван Петрович, Эрик, это моя студентка, Алиса Лютик, вот приобщаю молодежь к научной деятельности. Алиса, познакомься, Иван Петрович Лебедев… Начинает их представлять, я рассеянно улыбаюсь, чувствуя, как щеки горят, а руку обжигает от прикосновения к мужской рубашке. Ладонью ощущаю твердую руку Наумова под белоснежной тканью, и это воспринимается настолько неправильно, что меня начинает подташнивать. В голове всплывает утренняя ссора с Артёмом, его лихорадочно горящие ревностью глаза, и от этого дурно. Мужчины оживленно общаются, Наумов так и не отпускает мою руку, зажатую в его локтевом сгибе, но, кажется, это никого не смущает. Кроме меня. Поднимаемся по широким ступеням, заходим в просторный холл гостиницы, где уже целая толпа. И только здесь Глеб Янович ослабляет хватку. — Алиса, давай я провожу тебя в зал, а мне с Лебедевым ещё надо кое с кем поздороваться. Не будешь скучать, если отлучусь ненадолго? — Конечно нет, — мотаю головой и внутренне наоборот выдыхаю. Наумов проводит меня в лекторий, ненавязчиво касаясь поясницы — будто пытается задать правильное направление, но меня все равно ошпаривает каждый раз, когда чувствую его пальцы на своей спине. Устраивает меня в третьем ряду и оставляет одну. Вокруг все рассаживаются, царит суета, в углу у сцены настраивают камеры парочка операторов. Минут через пятнадцать выходит первый лектор, и удивительное дело, но его доклад оказывается действительно интересным, забирая все моё внимание. А может просто мозг хватается за возможность как-то отвлечься… В любом случае я сосредоточенно слушаю, иногда даже делаю пометки, и время начинает стремительно бежать. Лишь иногда я проверяю телефон, не в силах себя перебороть. Пару раз мне пишет Зара, один — Соня и ни разу — Артём. Но я отпускаю ситуацию. Заставляю себя отпустить. Уже вечером я приеду, он успеет остыть, поймет, что совершенно ничего страшного не произошло. И мы забудем и этот момент, и мою глупую выдуманную влюбленность в Наумова как страшный сон. Минут через сорок ко мне присоединяется Глеб Янович и занимает соседнее кресло, которое я держала для него. Слушать доклады становится ещё занимательней. Глеб, умный и ироничный, тихо комментирует иногда, дополняя лекции интересными историческими фактами. Подсказывает на что обратить внимание, а иногда даже почти беззвучно спорит с выступающими. И главное — больше не пытается касаться меня или делать какие-то намеки. Это расслабляет окончательно. Начинает казаться, что мне все привиделось, и это просто Тёма так накрутил меня своей беспочвенной ревностью. Когда научная часть конференции заканчивается Наумов, снова подставив свой локоть, в который я продеваю руку уже без утренней нервной дрожи, ведёт меня в холл. Я радостно делюсь впечатлениями с ним, думая, что мы направляемся на парковку и сейчас поедем обратно в свой лагерь, но… — Так, ну что, мой дорогой Глеб Янович, номера я вам выбил. Подойти на рецепцию, получи ключи, и ждем тебя с твоей прекрасной спутницей на фуршет. Ресторан на крыше, — подлетевший к нам Лебедев Иван Петрович довольно потирает руки и масляно улыбается, говоря это, а я в шоке стою. Какой номер? Какой ресторан?! Внизу живота холодеет… — Ждём-ждем, — повторяет Лебедев, хлопая Наумова по плечу, и исчезает, оставляя нас одних. Перевожу на своего преподавателя ошарашенный взгляд. — Алиса, ты же не против? — Глеб как ни в чем не бывало мне улыбается, — Я тут университетских друзей встретил, хочу отдохнуть, а не опять рулить три часа. Номера нам дали. Программу обещают. Стас Пьеха, Сурганова… А завтра с утра сразу поедем. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Я не могу! У меня… «Артём! И он меня убьёт!!!» — мысленно договариваю в лёгкой истерике. — Ну что ты не можешь? — отмахивается Наумов, — Пошли, ключи получим от номеров. Эллу Эдуардовну я уже предупредил. 49. Алиса — Зайду за тобой через полчаса, Алиса. Насчет наряда не переживай, это платье вполне вписывается, и к тому же оно тебе очень идёт, — Глеб Янович упирается ладонью в дверной косяк рядом с моим лицом, пока я пытаюсь попасть в свой номер. И его близость, ощущение чужого тела сразу за моей спиной жутко нервируют, потому провести ключ— картой в замке выходит не сразу. Чувствую его дыхание в своих волосах. С силой толкаю дверь, чтобы поскорее оказаться в номере. Лихорадит от этого всего. И нет, у меня точно не паранойя. Глеб действительно проявляет ко мне личный интерес. А я не хочу! Ирония в том, что ещё неделю назад я бы от счастья дар речи потеряла, хоть раз Наумов взгляни на меня так, как сейчас. Каких-то семь дней, даже меньше, а всё так кардинально изменилось. Вот уж точно, бойтесь своих желаний! Ведь они обязательно исполнятся. Номер особо не осматриваю. Он стандартный — небольшая комната с двуспальной кроватью и тумбой с телевизором напротив, туалет, душ, широкое окно, выход на сплошной балкон, опоясывающий все здание и разделенный с другими номерами лишь хлипкими перегородками. Кидаю сумку на застеленную постель, делаю пару нервных кругов по безворсовому ковру и достаю телефон. Кусая губы, выхожу на балкон, пока раздумываю кому позвонить и что делать. Взгляд цепляется за парковую зелень отеля, черно — синий морской горизонт вдали и алое, уже закатывающееся солнце. Выдыхаю и немного успокаиваюсь, засмотревшись на красивый вид. Так… По сути ничего страшного не произошло и не произойдет. Ну не изнасилует же меня Наумов?! Смешно! Нет, конечно. Значит мне ничего не угрожает и надо расслабиться. Все равно самостоятельно мне отсюда не уехать. Конечно, можно такси вызвать, но это как-то…Будто я Глеба боюсь. И это невежливо. И неловко. И повода у меня веского нет. Надо только девчонок и Артёма самой предупредить, чтобы первые не волновались, а второй не выдумывал. Артём, он… Тяжело вздыхаю, потирая переносицу. Представляю его реакцию, но ему придется это переварить. Ну а какие ещё варианты?! В конце концов, если он реально думает, что я без проблем пересплю с любым, кто со мной ночует в радиусе ста метров, то наверно нам дальше не по пути. Тяжело вздыхаю, набираясь решимости. Первым делом трусливо набираю Заре и быстренько обрисовываю ей ситуацию. — А Базов? Он тебя убьет, — заявляет она сходу. — Я ему сейчас позвоню и всё объясню, — потираю пальцем заломивший от нарастающего нервного напряжения висок. — Объяснишь, ну да…Он же — само понимание, — хмыкает Зара скептически. — Ну а что я сделаю?! От Наумова сбегу?! — тут же психую, понимая, что она права.