На ней был весьма толстый слой косметики: темная подводка для глаз, тени с блестками, перламутровый блеск для губ. Ее футболка тоже была завязана сзади, но в отличие от грудастой девицы у этой было видно резинку для волос, державшую узел. Пока она бегала за пропущенным мячом, я глянула на Эзру и Фостера, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Фостер размахнулся и бросил неуправляемый мяч. Он взлетел по спирали вверх и назад и приземлился прямо позади скамейки для гостей у него за спиной. — Ой! Фостер пустился за мячом, а я внутренне поморщилась. Конечно, Эзра Линли был козлом, но он все-таки был главным футбольным дарованием Темпл-Стерлинга, а Фостер сейчас оскорбил его ремесло. — Это твой брат? — спросила девица, проследив за моим взглядом. — Нет, он мой кузен. — Правда? Просто он сказал, что он твой брат. — Зачем мне лгать? Она непоколебимо смотрела на меня из-под блестящих век. — А зачем ему? Я пререкаюсь с малолеткой. Я снова посмотрела на своего «брата». Он добежал до мяча и наклонился за ним. «Не бросай его обратно, Фостер, — внушала я. — Не бросай его обратно». Выпрямившись, Фостер отвел ногу назад, подбросил мяч и ударил по нему. Со стороны это выглядело простым и очень непринужденным движением. Мяч полетел по большой дуге над нашими головами и приземлился где-то на трибунах на другой стороне поля. Мы все стояли ошеломленные, но моя девица выбрала именно этот момент, чтобы бросить мне мяч. Он глухо врезался мне в плечо. Я даже не заметила. Фостер нарушил молчание первым, закричав: «Извините!» — и трусцой побежал через поле. Он вышел из-под трибуны, подбежал к Эзре и вручил ему мяч. — Извини, — сказал Фостер, застенчиво улыбаясь. Эзра посмотрел на мяч, как будто Фостер только что дал ему картофелину, а затем на Фостера, как будто он был... Я не знаю, тем, кто только что дал ему картофелину. — Кикер, — сказал Эзра. — Фостер, — ответил он. — Но близко! — Он может бить. — Эзра повернулся к мистеру Селлерсу. — Вы видели? Я впервые видела, чтобы лицо Эзры выражало что-то большее, чем ленивое безразличие. Мистер Селлерс не спеша шел к ним, явно готовясь предложить свое экспертное мнение. Фостер выглядел просто смущенным. Удар был хороший, вынуждена согласиться, но это, скорее всего, случайность. Ветер и угол ступни, вес мяча — все совпало для этого удара. А может, в кроссовках, купленных ему моей мамой, была специальная резина. Эзра махнул Фостеру подойти, встал на колени и поставил мяч на землю. — Ты когда-нибудь выбивал мяч? — спросил он. Фостер покачал головой. Я наблюдала, как Эзра объясняет Фостеру, что делать, и мою грудь пронзило беспокойство. Это неправильно. Фостер отошел на несколько шагов и приготовился. До меня дошло, что здесь произойдет: Эзра уберет мяч, и Фостер потеряет равновесие и шлепнется на спину, как в старых комиксах про Чарли Брауна [6]. Это, несомненно, было бы забавно, но также и просто жестоко, так что я двинулась в их сторону. — Подожди, Фостер... Но тут Фостер ударил. На этот раз мяч пролетел криво, переворачиваясь в воздухе, и приземлился, не пролетев и двадцати футов, намного левее ворот. Итак, это была случайность. Фостер выглядел слегка заинтересованным, но не слишком обеспокоенным. Эзра же, наоборот, был сама целеустремленность. — Еще раз, — сказал он. — Давай еще раз. Мистер Селлерс трусцой побежал за сеткой с мячами, пока Эзра тихо говорил Фостеру, показывая на поле, а потом на стойки ворот. — Я хочу видеть передачи! — взревел мистер Селлерс, проходя мимо разбившихся на пары учеников обратно к Эзре и Фостеру. Я засекла свой футбольный мяч в нескольких футах и подобрала его, но моя девица смылась и присоединилась к другой группе. Они не делали передачи, а просто передавали друг другу мяч, безостановочно болтая, наверное, о любимой марке носков Эзры Линли или о чем-нибудь еще таком же незначительном. Я решила остаться одной, чем оказаться во власти подобного разговора. Я держала мяч так, чтобы хотя бы направить его в сторону одной из групп, если мистер Селлерс посмотрит на меня, одновременно обходя другие пары, чтобы подобраться поближе к месту, где стояли Фостер и Эзра. Эзра опустился на колени с новым мячом и жестом показал Фостеру вперед. — Попробуй снова. На этот раз мяч зацепил левую стойку ворот и отскочил к боковой линии. — Ближе. — Эзра посмотрел на Фостера. — Еще раз. Он поставил еще один мяч. И этот попал в цель. Такой же случайный удар с мощностью товарного состава, как из пушки, запустил этот мяч точно между стойками. — Блин, — услышала я бормотание девятиклассника рядом. Он стукнул руку парня рядом с собой — Кеньона, которого мистер Селлерс назвал многообещающим. Кеньон, шире, чем два Эзры или три Фостера, стоял с широко открытым ртом. — Блин, ты это видел? — снова спросил девятиклассник. Фостер сделал еще четыре удара: два мимо и два в цель. Потом Эзра показал правильный удар. Фостер повторил его движения, и его мяч приземлился на десять ярдов дальше, чем мяч Эзры. Я бессовестно глазела всю оставшуюся часть урока. Это странным образом приводило в замешательство... как будто узнать, что твоя собака умеет бить чечетку. Отпустив нас, мистер Селлерс принялся совещаться с Эзрой и Фостером. — Что он сказал? — набросилась я на Фостера после урока. Он вышел из раздевалки последним. Даже Эзра со своей спортивной сумкой через плечо вышел через десять минут после того, как разошлись девятиклассники, и через пять минут после начала четвертого урока. Он даже не взглянул на меня. Фостер наклонился подтянуть свои носки. Его рюкзак скользнул вперед над головой, насколько позволяли лямки, сделав его похожим на черепаху, спрятавшуюся в панцире. — Он сказал, что, если я попрактикуюсь, у меня есть шанс попасть в школьную команду. Потрясение и удивление — слишком слабые слова, чтобы описать это. — В школьную команду? Он сказал «в школьную команду»? — Ага. — Но мистер Селлерс даже не тренирует школьную команду. — Не мистер Селлерс. Эзра. — Эзра? Почему Эзра так сказал? Фостер пожал плечами: — Может, я хорош. Он сказал это без малейшего возмущения, и я почувствовала небольшой укол совести, зная, что я бы разозлилась, если бы кто-нибудь так скептически отозвался обо мне. — Я не имела ввиду... просто девятиклассников обычно не берут в школьную команду. — Мистер Селлерс сказал после школы прийти на поле команды девятиклассников, и он поговорит с тренерами насчет моей игры. Команда девятиклассников. Это имеет смысл. Ну, насколько во всем этом может быть смысл. — Ты рад? — спросила я единственное, до чего додумалась. — Дома никого не волновало, что я могу бить по мячу. Я нахмурилась: — Но папа с мамой даже не... Фостер смотрел в стену. Я замолчала, а когда заговорила снова, мой голос был слишком веселым. — Где ты научился так бить? Фостер снова повернулся ко мне, и неловкий момент прошел. — У меня был футбольный мяч. Иногда я пробовал перекинуть его через гараж. Получалось не каждый раз. Эзра сказал, что если я буду тренироваться, то стану стабильнее.