— С днем рождения, бро. — Аарон обнимает меня перед тем, как мы заходим в мой любимый стейк-хаус. Даниэлле прописан постельный режим, а родители гостят в Сиэтле у друзей. — Спасибо. Как Данни? — Скучает. Он закатывает глаза. — Но у нее все хорошо. — Его улыбка на вес золота. Я никогда не видел его таким счастливым. — Как отпраздновал свой день рождения? Я пожимаю плечами, когда мы садимся за столик и открываем меню. — Наверное, это просто случайность. Но завтра у меня ранний рейс. — Ты звонил Сэди? Я киваю. — Звонил. — И… — Он смотрит на меня поверх меню. — Вы встретились? Я медленно киваю. — И? — Она милая. — Милая, — повторяет Аарон. — Такой, как Сюзанна, уже не будет. Ты ведь это понимаешь, да? Не сомневаюсь, что вы с психотерапевтом проработали эту проблему. — Я больше не посещаю психотерапевта. Аарон пристально всматривается в меня. — Не смотри на меня так. — Я закатываю глаза. — Я в норме. — В норме, да? В норме для того, чтобы снова встретиться с Сэди? — Даже не знаю. И не из-за ожиданий, что она или кто-то еще будет, как Сюзанна. Просто не уверен, что я на данный момент ищу в отношениях. — И это как-то связано с тем, что ты женат на женщине, которую никогда не видишь? Если Эмерсин работает и получает приличные деньги, я не понимаю, почему вы до сих пор женаты. — Я был занят, — бормочу я, изображая излишнюю заинтересованность в меню, хотя точно знаю, что закажу, потому что всегда заказываю здесь одно и то же. — Занят? Это один телефонный звонок твоему адвокату. И всё. Где она вообще? Когда вы в последний раз разговаривали? Я опускаю меню на стол и делаю глоток воды. — Уже давно. Я слежу за ее публикациями в Instagram. Сегодня утром она уехала в Лондон. Мама Лии чувствует себя лучше, поэтому они решили провести лето в Европе. Я понял это, собрав воедино информацию из постов Лии и Эмерсин. Она прислала мне поздравительное сообщение. Я осматриваю ресторан, чувствуя на себе испытующий, осуждающий взгляд Аарона. — Ты испытываешь к ней чувства, как она испытывает к тебе… или явно испытывала на моей свадьбе? — Чувства, — усмехаюсь я, будто услышал какой-то безумный вопрос. — О чем ты вообще? Мы друзья. У нас все хорошо. Мы прошли через многое. Конечно, она мне не безразлична. — Да, я понимаю. Очевидно. Ты женился на ней, чтобы обеспечить страховкой. Но испытывал ли ты к ней чувства, выходящие за рамки дружбы? Мама считает, что она тебя любит. Данни тоже. Они согласны с тем, что Эмерсин не вела бы себя так безумно, если бы не любила. Я пожимаю плечами, словно не имею понятия. Нет. Все, что я должен был сказать Аарону, — это «нет». У меня нет к ней иных чувств, кроме дружеских. Потом позвонить своему адвокату и окончательно разорвать отношения. Не задаваться больше никакими вопросами. От всех этих мыслей, кружащихся у меня в голове, в разговоре возникает многообещающая пауза, и она отвечает на вопрос Аарона, прежде чем я произношу хоть слово. — Господи… — Он качает головой. — У тебя есть к ней чувства. — Все сложно… или было сложно. Сейчас, думаю, это уже не так. — Чувак… нет. — Аарон шлепает меню поверх моего. — В моем вопросе нет ничего сложного. Либо она считает себя твоей фиктивной женой с медицинской страховкой, либо знает, что твои чувства к ней не фальшивы, как ваш брак. Потирая пальцами губы, я несколько раз киваю. — Она знает… что была… больше, чем фиктивная жена. — Когда? Как? Я отвожу взгляд в сторону и бормочу: — Я переспал с ней в Малайзии. — Ему нужен лишь небольшой процент правды, чтобы понять суть. Правда… Я не уверен, что в данный момент знаю правду. — Что? Не расслышал. — Он наклоняется вперед, поворачивая голову и подставляя ухо ближе. — Ты наслал ей метаплазию? — Нет. — Не могу не улыбнуться, качаю головой и прочищаю горло. — Я переспал с ней в Малайзии. Аарон сжимает губы, чтобы скрыть ухмылку. — Ты переспал с горничной? Я вздрагиваю и провожу пальцем по пивному стакану, размазывая конденсат. — Технически, я переспал со своей женой. — И что, по-твоему, подумала бы об этом Сюзанна? Фыркнув, качаю головой. — Если бы она была здесь, чтобы думать об этом, вопрос отпал бы сам собой, потому что мы по-прежнему были бы женаты. Я бы не женился на Эмерсин и даже не думал бы о ней в каком-либо романтическом смысле. Так что на самом деле это глупый вопрос, и ты это знаешь. — Ты ее любишь? Я позволяю вопросу повиснуть в воздухе, эхом отозваться в моей голове и погрузиться в тайник, спрятанный глубоко в моей груди, который знает ответ — большое, жирное «да». — Я не планировал влюбляться в Эмерсин. Когда я влюбился в Сюзанну, это казалось преднамеренным, целенаправленным. Тара умерла. Сюзанна впала в тоску. Наша дружба крепла. И однажды мне показалось правильным выйти за рамки дружбы. С Эмерсин это произошло еще до того, как я осознал, что происходит. Предсмертным желанием Сюзанны было, чтобы я изменил чью-то жизнь. Теперь я думаю, что эта просьба была связана не столько с кем-то другим, сколько со мной. Мне кажется, она знала, что это заставит меня вытащить сердце из моей мертвой груди и позволить ему снова биться. — Бл*дь… — Аарон усмехается и качает головой. — Ты ее любишь. Это… — Конец, — говорю я, грустно улыбаясь ему. — Это конец. Я собираюсь расторгнуть брак. Он послужил своей изначальной цели. Теперь я отпускаю ее на поиски собственной жизни. Никто не мешал мне найти свою. А ее чувства ко мне проистекают из-за отсутствия в ее жизни отца, у нее никогда не было по-настоящему доброго мужчины. Она влюбилась в идею обо мне. Мне кажется, она влюбилась в мужа Сюзанны. И однажды она придет в себя и поймет, что влюбилась в первого парня, который хорошо с ней обращался, и не обязательно, что этот парень тот самый. После нескольких размеренных, задумчивых кивков Аарон делает глоток воды, а затем медленно выдыхает. — Что, если ты ошибаешься? Что, если это не просто идея о тебе? Что, если на самом деле это ты сам? — Не я. Несколько месяцев назад она попросила развод. Когда к нам подходит официантка, Аарон слегка улыбается мне и пожимает плечами. — Тогда разведись с ней. Конец истории. — Конец истории… — эхом повторяю я. — Бро… — Аарон проводит рукой по волосам и смеется. — Что ты делаешь? Серьезно. Если любишь ее, следуй за ней. — Я… — Я качаю головой. — Я не хочу следовать за ней. В этом-то и дело. Я здесь. У меня работа. Своя жизнь. Она лелеет свою страсть и преследует свои мечты. И мне это в ней нравится. Я не отниму этого у нее. Даже не собираюсь просить ее выбрать меня. Это даже не выбор. Это ее жизнь. Сюзанна все лето жила опосредованно через Эмерсин. Она… мы… увязли в жизни Эмерсин. Так что, даже если я позволю мозгу представить мир, в котором Сюзанна хотела видеть меня с Эмерсин, это уже не имеет значения. Я живу не ради Сюзанны. Я живу ради себя, и моя совесть не позволяет подрезать крылья Эмерсин. Это не любовь. Страдание на лице Аарона отражает мое собственное. Он выдерживает долгую паузу, глядя в окно, а затем снова обращает внимание на меня. Наклонившись вперед, протягивает ко мне руки. — Иди сюда. Я несколько секунд колеблюсь, после чего подаюсь ему навстречу. Широкие ладони Аарона обрамляют мое лицо. — Я так горжусь тобой, бро. Ты вскрыл свою мумифицированную грудную клетку и впустил в нее человека. Может, она и не та женщина, или, может, просто время дерьмовое, но ты сделал это. И я так… чертовски горжусь тобой. ГЛАВА 39