Как обычно, по его тону нельзя было понять, не издевается ли он. Похоже, пришло время расплаты. — Зачем? — спросила я. — Откуда такой внезапный интерес? — Господь всемогущий! Тоже мне государственная тайна. — Похоже, он начал злиться. — Не знаю… — начала я. — Выпиваю в пабе. Немного смотрю телевизор. Смотрю, как мой парень бегает. Ничего особенного. — Вы смотрите, как ваш парень бегает. — Да. — Но сами не бегаете. — Нет. Я для этого… — Я посмотрела на свою грудь. — Не приспособлена. — Что еще? — улыбнулся он. — В каком смысле еще? — Хобби? Путешествия? Любимые места? Уилл напоминал школьного консультанта по профориентации. — У меня нет настоящих хобби. — Я пошевелила мозгами. — Немного читаю. Люблю наряжаться. — Удобно, — сухо заметил он. — Вы сами спросили. Нет у меня никаких хобби. — Как ни странно, я принялась защищаться. — Ничего я особо не делаю, ясно? Работаю и возвращаюсь домой. — А где вы живете? — По другую сторону замка. На Ренфру-роуд. Уилл непонимающе смотрел на меня. Ну конечно! Две стороны замка — два мира. — Это неподалеку от шоссе с двусторонним движением. Рядом с «Макдоналдсом». Он кивнул, хотя вряд ли представлял, о чем я говорю. — Отдых? — Я съездила в Испанию с Патриком. Моим парнем, — добавила я. — В детстве мы не бывали дальше Дорсета. Или Тенби. Моя тетя живет в Тенби. — И чего вы хотите? — Чего я хочу? — От жизни? — Это вроде бы слишком личное, — заморгала я. — Необязательно вдаваться в подробности. Я не прошу вас заняться психоанализом. Просто спрашиваю: чего вы хотите? Выйти замуж? Нарожать спиногрызов? Сделать карьеру? Объездить весь мир? Последовала долгая пауза. Наверное, я знала, что мой ответ его разочарует, еще до того, как произнесла: — Не знаю. Никогда об этом толком не думала. В пятницу мы отправились в больницу. Хорошо, что я не знала о визите Уилла к врачу до того, как пришла на работу, иначе не спала бы всю ночь, переживая из-за того, как повезу его туда. Я умею водить, это правда. Примерно так же, как говорить по-французски. Да, я сдала соответствующий экзамен. Но с тех пор использовала данный навык не чаще раза в год. Мысль о том, чтобы погрузить Уилла и его кресло в специальный микроавтобус и благополучно отвезти в соседний город и обратно, наполняла меня невыразимым ужасом. Я неделями мечтала о том, чтобы вырваться из этого дома во время рабочего дня. Теперь же я была готова на что угодно, лишь бы никуда не ходить. Больничную карту Уилла я нашла среди папок с документами, имеющими отношение к его здоровью, — здоровенных толстых скоросшивателей с заголовками «Транспорт», «Страховка», «Как жить с инвалидностью» и «Врачи». Я вытащила карту и проверила — в ней стояла сегодняшняя дата. Во мне теплилась крошечная надежда, что Уилл ошибся. — Ваша мать едет с нами? — Нет. Она не ходит со мной по врачам. Я не сумела скрыть удивления. Мне казалось, миссис Трейнор стремится контролировать все аспекты лечения своего сына. — Раньше ходила, — пояснил Уилл. — Но мы заключили соглашение. — А Натан едет? Я стояла перед Уиллом на коленях. Я так нервничала, что заляпала его брюки едой, и теперь тщетно пыталась их вытереть, так что изрядная часть промокла насквозь. Уилл ничего не сказал, только попросил меня перестать извиняться, но я все равно продолжала дергаться. — Зачем? — Просто так. Я не хотела, чтобы он знал, как мне страшно. Большую часть утра — обычно посвященную уборке — я читала и перечитывала инструкцию по эксплуатации кресельного подъемника и все же с ужасом ждала момента, когда мне придется взять на себя ответственность и поднять Уилла на два фута в воздух. — Хватит, Кларк. В чем дело? — Ладно. Просто… просто я подумала, что на первый раз было бы неплохо, если бы рядом был кто-то опытный. — В отличие от меня, — сказал он. — Я не это имела в виду. — Потому что я не имею ни малейшего представления, как за мной ухаживать? — Вы умеете управлять подъемником? — спросила я напрямик. — Сможете сказать мне, что именно делать? Уилл спокойно глядел на меня. Если он готовился к драке, то, похоже, передумал. — Разумно. Да, Натан едет. Лишняя пара рук не помешает. К тому же я решил, что вы будете меньше психовать, если он будет рядом. — Я вовсе не психую, — возразила я. — Ну конечно. — Он глянул на свои колени, которые я продолжала промокать салфеткой. Соус от пасты я убрала, но ткань оставалась мокрой. — Теперь мне припишут недержание мочи? — Я не закончила. — Я включила фен в розетку и направила раструб ему в промежность. Уилла обдало горячим воздухом, и он поднял брови. — Ну да, — сказала я. — У меня тоже были другие планы на вечер пятницы. — Вы и правда напряжены? — (Я чувствовала, что он изучает меня.) — Выше нос, Кларк. Это мне, а не вам дуют раскаленным воздухом на гениталии. Я не ответила. — Да ладно, что такого может случиться? — перекрыл гул фена его голос. — В худшем случае я окажусь в инвалидном кресле. Возможно, это звучит глупо, но я невольно рассмеялась. Неужели Уилл пытается меня подбодрить? Снаружи автомобиль выглядел совершенно нормально, но при открытии задней пассажирской дверцы сбоку до самой земли опускался пандус. Под присмотром Натана я направила уличное кресло Уилла — у него было отдельное кресло для поездок — прямо на пандус, проверила электрический тормоз-ограничитель и запрограммировала кресло на медленный подъем в машину. Натан сел на второе пассажирское место, пристегнул Уилла ремнями и зафиксировал колеса. Стараясь унять дрожь в руках, я сняла машину с ручного тормоза и медленно покатила по дорожке к больнице. Вдали от дома Уилл словно стал меньше. На улице было морозно, и мы с Натаном закутали его в шарф и теплое пальто, но он все равно притих, выпятил подбородок и как-то съежился на открытом пространстве. Каждый раз, когда я поглядывала в зеркало заднего вида, то есть довольно часто, несмотря на то что Натан был рядом, я боялась, что кресло сорвется с креплений. Уилл с непроницаемым видом смотрел в окно. Даже когда машина глохла или резко тормозила, что случалось не раз, он только чуть морщился и ждал, когда я разберусь с управлением. К тому времени, как мы добрались до больницы, я покрылась испариной. Я три раза объехала больничную парковку, подыскивая самый просторный участок, чтобы дать задний ход, пока не почувствовала, что мужчины начинают терять терпение. Наконец я опустила пандус, и Натан выкатил кресло Уилла на бетонированную площадку. — Отличная работа! — Натан вышел из машины и хлопнул меня по спине, но мне было трудно ему поверить. Некоторые вещи не замечаешь, пока не сопровождаешь человека в инвалидном кресле. Например, насколько ужасны почти все мостовые, пестрящие плохо заделанными дырами или просто неровные. Я медленно шла рядом с Уиллом, который ехал самостоятельно, и замечала, как он страдальчески дергается на каждом ухабе и как часто вынужден осторожно объезжать возможные преграды. Натан делал вид, что ничего не замечает, но я знала, что он тоже наблюдает. Уилл просто ехал с мрачным и решительным видом. Другой неприятный момент — насколько эгоистичны почти все водители. Они паркуются напротив съездов с тротуара или так близко, что инвалидное кресло просто не сможет пролезть. Я была шокирована и пару раз едва не засунула какую-нибудь грубую записку под дворник, но Натан и Уилл, похоже, привыкли. Натан отыскал подходящее место, и мы наконец перешли через дорогу, охраняя Уилла по бокам. Уилл не произнес ни единого слова, с тех пор как мы вышли из дома. Сама больница оказалась невысоким сверкающим зданием. Безупречно чистая приемная больше напоминала современный отель, возможно свидетельствуя о частной страховке. Я держалась позади, пока Уилл называл секретарю свое имя, а затем последовала за ним и Натаном по длинному коридору. Натан нес большой рюкзак, в котором лежало все, что теоретически могло понадобиться Уиллу во время короткого визита, от стаканчиков до запасной одежды. Натан собрал его утром у меня на глазах, подробно описывая все возможные неприятности. «Да, хорошо, что это бывает нечасто», — сказал он, заметив мое потрясенное лицо. К врачу я не пошла. Мы с Натаном сидели в удобных креслах у кабинета консультанта. Здесь не было больничного запаха, а в вазе на подоконнике стояли свежие цветы. Не какие-нибудь обычные цветы. Огромные экзотические штуковины, названия которых я не знала, искусно собранные в минималистические букеты. — Чем они там занимаются? — спросила я через полчаса. — Обычная полугодовая проверка, — оторвался от книги Натан.