Последовала пауза, а потом Джулиана вздохнула. — Давно ты здесь? — Не имеет значения. — Нет, имеет. Ты спал здесь? Клянусь, этот же галстук был на тебе вчера. К тому же, в последнее время ты себя отвратительно ведешь. Шепотом он произнес «блядь», а потом вздохнул. — Это личное. Меня разрывало на части. С одной стороны, мое тело пело от его близости, но с другой стороны, стало еще больнее от того, что ему всё равно. Мне хотелось лишь его объятий после того, как я тресну ему за его поведение. — Девушка? — Еще одна пауза. — Что происходит? Ты ужасно выглядишь. — Чувствую я себя примерно так же, но пытаюсь с этим справиться. Справиться? Здесь не с чем справляться. Он отказывался разговаривать со мной и переехал. Вполне конкретные действия для меня. Я судорожно вздохнула, и слезы полились по щекам. Как бы сильно я его не хотела, если мы ему не нужны, то не стану принуждать его. Мне лишь хотелось знать причину, чтобы я смогла рассказать нашему ребенку, когда он спросит, где папочка. Потому что до сих пор я не понимала, что произошло. *** — Спасибо огромное, что пошла со мной, Эва, — произнесла я. Я не могла пойти на свой первый прием одна, и Эва вызвалась сопроводить меня. Никакое количество «спасибо» не могло сказать достаточно о том, как я нуждалась в друге, чтобы держать его за руку. Она встретилась со мной в клинике и сидела рядом, пока я заполняла бумаги. — Всегда пожалуйста. Я не могу представить, каково идти одной, так что дай мне знать, и я буду рядом в любое время. Я кивнула. — Спасибо. Заполнение бумаг в кабинете врача оказалось утомительным занятием. Было необходимо заполнить столько пунктов о моем здоровье, здоровье семьи. У меня даже разболелась голова. — Сегодня твой День Рождения? — спросила Эва, смотря на мои бумаги. Я моргнула, затем перевела взгляд на календарь. Конечно, сегодня был День моего Рождения. Вероятно, по этой причине звонила моя мама. Я сделала себе пометку перезвонить ей позже, но не была в настроении разговаривать с ней, особенно не в тот момент, когда она будет с энтузиазмом засыпать меня вопросами о мужчине. Всё это приведет к тому, что скажу ей о своей беременности, а к этому я пока была не готова. Во многом, потому что не имела ответа на вопрос, почему мы с Гэвином расстались. — Видимо. — Нужно сходить на ужин и отпраздновать, — произнесла она. Я покачала головой. — Нам не нужно праздновать. — Посмотри на меня, Эмма. Я подняла голову, наши взгляды встретились. Из-за всего происходящего празднование моего Дня Рождения не стояло в списке моих приоритетов. — Это не конец света, — произнесла она. — Знаю, тебе ужасно больно, но тебе нужно отпраздновать это событие. — Эмма? — произнес голос от двери, к счастью, прерывая наш разговор. — Да, — сказала я, вставая. Эва стояла прямо за мной. Медсестра проводила нас в комнату осмотра и сразу же приступила к забору крови. — Зачем вам столько крови? — Мы проводим здесь тест на беременность и отправляем пробу на целый список различных показателей, — объяснила медсестра, перетягивая мою руку жгутом. Мои глаза округлились. — Различных показателей? — Всё будет хорошо, — сказала Эва, сжав мою вторую руку. Я не боялась иголок, но и не особо их любила. Я отвлекала себя, смотря на Эву, но безнадежно мечтала, чтобы рядом был Гэвин. Именно он должен был быть рядом со мной. Слеза стекла по моей щеке, и Эва погладила мою руку, робко улыбаясь. Медсестра ушла, забрав с собой половину моей крови, и со словами, что доктор скоро придет. — Ты отлично справляешься, — произнесла Эва. Всего через пару секунд дверь вновь открыла. — Эмма? Я доктор Кармайкл, — произнесла женщина, войдя в кабинет. У нее была мягкая дружелюбная улыбка, при виде которой мне стало легче. — Здравствуйте. Это моя подруга Эва. — Я жестом указала на нее. Доктор улыбнулась Эве. — Здравствуйте. — Здравствуйте. — Давайте начнем с основного, хорошо? Я кивнула, и она начала задавать стандартные вопросы, первым из которых стала дата начала моего последнего цикла. — Как себя чувствуете? Я тяжело выдохнула. — Тошнит. Усталость. Нервничаю. Она кивнула. — Типичная ситуация для такого срока. Ваше тело проходит через серьезные изменения. — Она взглянула на компьютер. — Получается, примерная дата зачатия восьмое июня. Когда она произнесла дату, я замерла. Ее я буду помнить всегда — день моего увольнения. В то утро Гэвин затащил меня обратно в душ. — Эмма? — прошептала Эва. — Все нормально. Я просто… вспомнила. — Вспомнила холод плитки, потрескивающую горячую энергию, которая всегда бурлила между нами, как он наполнил меня. Я также вспомнила, как он вышел из меня, но не раньше, чем его член запульсировал внутри. — Получается, приблизительная дата родов — второе марта. Март. Осталось почти восемь месяцев, чтобы всё подготовить. Она отвернулась от компьютера и встала, затем протянула мне нечто похожее на тонкую бумажную простынь. — Пойду позову медсестру, чтобы она помогла. Пока меня не будет, сними всё ниже талии, надень это и сядь на стол, хорошо? — Хорошо. Она вышла, и Эва отвернулась, чтобы не смущать меня. Всё было нормально, пока я не начала расстегивать свою брюки, и в этот момент заметила, как сильно пояс впивался в мою кожу, чего не было еще пару недель назад. И тут я поняла, что мне понадобится больше одежды. Эффект был не сильный, но внутренняя пуговица оставила след на моей коже. Закончив, я прождала еще несколько минут, пока доктор не вернулась вместе с медсестрой, которая катила экран и еще какие-то приборы. — Лягте, пожалуйста, на спину, — произнесла женщина, а медсестра достала подставки для ног. Они казались странными, но я сделала, как она сказала. Казалось, что моя задница была на всеобщем обозрении. Технически всё так и было, как и открыто всё остальное. Мне было некомфортно, но, похоже, к этому стоило привыкать. Доктор подняла длинный стержень с проводом, и я уставилась на него, не понимая ничего, когда она поднесла эту штуку ко мне.