Еще и бежать пришлось от него… гнался за мной, как за двадцаткой. А у меня куртка только, сними – не поймут. А жарища какая. В общем, хорошо, что я таксисту другой адрес назвала. Там рядышком. Ну вот как чувствовала, что нужно быть осторожной. И теперь, захлопнув двери, закрылась на два замка и со злости отшвырнула от себя каблы. Что за утро? Ни покоя, ни уюта. Душ и спать! Нет ни на что сил. Только вот и поспать мне подольше не дали. Проснулась я от диких звуков, доносящихся из прихожей. Кажется, кто-то дверь выносит. Сволочи! Пришлось срочно вставать с кровати и одеваться. Отыскала в шкафу пижаму из штанов и майки и бросив взгляд в зеркало ужаснулась, но пошла открывать двери. В конце концов, я не приглашала гостей. Заглянув в глазок, несколько секунд поразмышляла, открывать или нет. И все же, приняв разумное решение, защелкнула цепочку и клацнула замок. Лучше открыть, а то еще дверь вышибет к чертям. - Вам чего, дяденька? Дальше последовал резкий толчок, и моя несчастная дверца стукнулась о комод. Мне кажется, или дед в ярости? А почему? - Охерела? - От чего? От проникновения в мою квартиру? Да я в шоке, дедуль! – сложила руки на груди и посмотрела на него из-подо лба. - Я тебе сейчас другое проникновение устрою, - прорычал он, а я двинулась назад, спиной упираясь в стену. - Так-так, а это уже прямая угроза. Он захлопнул дверь, и кажется, та затрещала. Хм… железная и трещит? - Ты за деньгами? – вопрос в лоб. - За какими деньгами? Егор нахмурился и двинулся на меня. - Ну, я у тебя сотенку одолжила там. Вот, держи, - быстро рванула к сумке на комоде, отыскала деньги и всучила их Егорке. - Ты больная? Я тебя спрашиваю, какого черта ты сбежала? - Денежку спрячь, угу? Если что, я не воровка, просто надо было добраться на чем-то домой. Егор подцепил пальцем одну бретель моей майки, из-за чего мне пришлось отступить назад и снова прижаться к стенке. Деньги повалились на пол. Он нависает надо мной, и это меня жутко пугает. - Долго будешь бегать? - Я же только начала. Чего тебе надо от меня? Трахаться с тобой я не буду, так что лучше не теряй время зря. - Карина! - Да что? - Не смей больше меня игнорировать, поняла? - Слушаю внимательно. Угу. Какого черта господин маньяк пожаловал в мои палаты? Мне кажется, или у вас есть любовница? Я пальцем покружила у головы, наблюдая за его реакцией. - У меня к тебе есть предложение. - Всенепременно хочу вас поддержать. Кстати, у меня вопрос. - Чего еще? - В смысле «еще»? Я первый раз только. Ааа… - шлепнула себя по любу, - у вас же старческое. Ну ничего, вам простительно. Я видела, как Егор пытался сдерживаться. Выдохнул сквозь зубы и крепко сжал кулаки. - Что ты хотела? - Как там мОмАн? Не скучает ли без внимания? Мы, женщины, такие ранимые. Если возлюбленный не уделяет внимания, так хочется плакать. Сейчас, подождите, - я плюнула на палец и растерла по щеке, создавая под глазами слезы. – Ну как? Могу в театральный поступать? Земский, сжав переносицу, прошелся по комнате и, снова вернувшись ко мне, расставил руки по бокам. - Сколько мужиков у тебя было? – серьезно спросил он, продолжая хмуриться. Ну что за человек? - Эм, ровно сорок семь. А что? - Сорок восьмым буду. И он резко подхватил меня на руки и понес в сторону комнаты. Сердце пустилось в пляс, я принялась колотить мужчину по груди, но кажется, ему было плевать. Он чувствовал себя как дома и даже не собирался останавливаться. Меня накрывала паника. Если он посмеет… - Отдохни! – он швырнул меня на кровать, и я тут же поползла от него подальше. - Я тебя прикопаю в темном лесочке. - Итак, отвечай, откуда у тебя шрамы на теле? Я замерла и поняла, где прокололась. Утром на его кухне. Вот же дура, и зачем, спрашивается, одеяло скидывала? Теперь придется рассказывать ему. Потянув на себя одеяло, я прикрыла нос, оставляя на виду лишь глаза, которыми моргала, пытаясь отвлечь Егора. - Я, конечно, понимаю, что твое детство ну очень в далеком прошлом, в силу твоего возраста. Но все же. Возможно, ты помнишь, все дети норовят полакомиться не совсем спелой ягодой у соседей. Ну, если своей нет. Или… - я нахмурилась, - ты уже не помнишь этого? - Ты к чему это ведешь, чудище лохматое? А вот это было обидно. Я на миг опустила одеяло и показав не гостю язык вернула его обратно. И язык, и одеяло. - И кто только обезьян в квартиру мою пустил. Вопрос риторический. Так вот, полезла я к баб Шуре через забор за черешней. Ну так и осталась на заборе. Напоролась, короче, я, и зашивали потом. Дед как-то недоверчиво посмотрел мне в глаза и, почесав свою бороду в три миллиметра, подозрительно сощурился. - Врать ты не умеешь. Ладно, блонди, у меня к тебе серьезный разговор. - Дедок, а можно еще один вопрос? - Валяй. Я коварненько улыбнулась и, облизав губу, соблазнительно произнесла: - А с Джемом свидание устроишь? Уж больно понравился мне он. - Он гей! А теперь мой черед задавать вопросы. - Он правда педик? - Карина! - Ты обманываешь молодую девушку. Твой брат не голубой, не придумывай, - я надула губки, сложив руки на груди и посмотрев на Егора из-под опущенных ресниц. Земский резко потянул на себя одеяло и, встав на колени, двинулся ко мне. Мои глаза вылезли из орбит. Он схватил меня за лодыжку и потянул на себя. Я оказалась под мужским телом. Дыхание сперло, сердцебиение участилось, я начала потеть от страха и сжалась словно маленькая невинная девочка. Я ничего не делала. - Запомни, блонди, тебя больше не должен интересовать ни один мужик. Теперь в твоей жизни есть я. И я никому не позволю к тебе приблизиться. Ты поняла? - Позвольте уточнить, мистер циклопная задница, откуда такое желание сделать меня своей? А как же моя маман? - Понравилась ты мне, и я не успокоюсь, пока ты не станешь моей во всех смыслах. - Охохо, заявочка. То есть ты хочешь сказать, что должен трахнуть меня и свалить? Тогда огорчу, ты можешь валить уже прямо сейчас. Я не девочка на ночь и не буду доставлять тебе удов… Нахал прижал меня к кровати и накрыл губы своими губами. Я сопротивлялась, пыталась оттолкнуть его, или хотя бы просто укусить, но у меня не получалось. Он сначала был слишком груб и настойчив, а когда у меня закончились силы сопротивляться, я сдалась. Приоткрыла губы и впустил его язык в свой рот.