– А у вас есть огнестрельное оружие? – Нет. Но не потому, что я владею приемами карате. – Вы утратили интерес? – Когда мой учитель состарился и умер, я все время говорил себе, что найду нового, но в конечном счете понял, что не сделаю этого. Это фантастическая тренировка, особенно для баланса, и поэтому когда-нибудь я могу вернуться. Но против ножа или пистолета… – Мужчина покачал головой. – Где я могу пройти серьезный курс рукопашного боя? Делавэр снял рюкзак, достал блокнот и ручку и написал имя. Шошана Ярослав. – Это дочь моего учителя. Когда я тренировался, она была еще ребенком. Теперь она выросла. – Она разбирается в огнестрельном оружии? – И в нем тоже. – Спасибо, Алекс. – Что-нибудь еще? – Нет, это все. – Надеюсь, вы найдете то, что ищете, – сказал Делавэр. – И еще надеюсь, что это вам никогда не понадобится. Глава 13 К полудню безмятежная красота пляжа истощила терпение Грейс. Час спустя она полностью утратила самообладание: каждый раз, когда волна накатывала на берег, женщина стискивала зубы, а от чириканья и криков ржанок ее пальцы скрючивались, словно когти. Заперев дом – желудок остался пустым, и у Блейдс не было никакого желания его заполнять, – она села в машину и поехала на север, без всякой цели. Промчалась мимо «Сети Нептуна», миновала участок парка, взорванный несколько десятилетий назад ради продолжения шоссе… Проезжая мимо дюны Торнхилл Брум, этого эвереста сыпучего песка, используемого поклонниками фитнеса для проверки выносливости, психотерапевт вспомнила сцену, которую видела в прошлом году: детеныш тюленя выполз на асфальт, и его переехала машина. Возможно, отпуск – неудачная идея. В данный момент она дорого заплатила бы, чтобы кого-нибудь спасти. Грейс поднималась на дюну всего один раз, уклоняясь от болтовни с единственным компаньоном, накачанным стероидами мужчиной, который выпендривался, бегом преодолевая почти вертикальный склон. Позже, пройдя весь маршрут и возвращаясь к машине, оставленной у шоссе, она видела, как этот человек спрятался за свой «Джип» и согнулся пополам – он задыхался, и его рвало. Грейс тоже тяжело дышала после подъема, но ей не нужно было ничего доказывать, и от этого ее жизнь была спокойной и приятной. В конечном итоге никому до тебя нет дела. * * * Через пятнадцать миль дорога раздваивалась. На запад шла Райс-авеню с полями клубники Окснарда, складами и заправками, на восток – Лас-Росас-роуд, где за сельскохозяйственными угодьями Камарильо находился сам этот чистый, яркий город. Повернув на восток, Грейс разогнала «Астон Мартин» до семидесяти миль в час и промчалась мимо полей с артишоками, перцем и томатами. Когда показался деловой район Камарильо, она снизила скорость, потому что это место копы использовали для выписки штрафов. И точно – прямо за деревянным навесом стояла патрульная машина. На скорости на пять миль ниже максимальной разрешенной Блейдс миновала два перекрестка и по эстакаде въехала на шоссе 101. Снова выбор: север или юг. Она повернула на юг – якобы случайно. А вот и нет – выбор был совсем не случайным. Но Грейс поняла это только после того, как проехала двадцать миль. Через час после выхода из дома она вернулась в офис. * * * Без людей домик выглядел стерильным и бесстрастным, и это успокоило доктора Блейдс. Безопасное место. Здесь она сама устанавливает правила. Отсюда она может еще раз позвонить в телефонную службу, и ее не примут за невротика, потому что она будет ответственным профессионалом, который делает свою работу. Грейс с трудом выждала пять минут, прежде чем снять трубку телефона, поскольку считала, что должна проверить себя – последние полтора дня были… другими. Изменения требуют адаптации. Никаких сообщений, ни от Эндрю Тонера, ни от других пациентов. Но свой телефон, начинающийся с 213, оставил детектив Хенке – и просил перезвонить. – Он сказал, в чем дело? – спросила психотерапевт оператора. – Нет, доктор. Только не он, а она. * * * Грейс не нашла Хенке в «Фейсбуке» и ввела ее данные в поисковик. Единственным упоминанием об этой женщине была статья трехлетней давности в «Дейли ньюс» о полицейской облаве в Северном Голливуде. Детектив Элин Хенке назвала аресты «кульминацией длительной совместной работы подразделений полиции Лос-Анджелеса, окружного прокурора и шерифов округов». Вероятно, Хенке выбрали для общения с прессой потому, что ей можно было доверять, она хорошо относилась к средствам массовой информации и владела бюрократическим языком. Три года назад Хенке работала в Северном Голливуде. Сегодня номер ее телефона указывал на центр города. Должно быть, это пациентка, которую кто-то направил к Грейс. У нее не было знакомых в центре, но время от времени к ней обращались прокурор или секретарь из офиса окружного прокурора и просили принять пациента. Простите, детектив, но я в отпуске. Или нет. Посмотрим, что нам скажет Элин. Врач набрала номер. Ответил приятный молодой голос: – Детектив Хенке. – Это доктор Грейс Блейдс. Вы мне звонили – Спасибо, доктор, что перезвонили. – Тон детектива был неожиданно серьезным. – Если вы на консультацию, то в ближайшие две недели меня не будет, но если дело срочное… – На самом деле, – сказала Элин, – я позвонила вам из-за убийства, которое произошло в центре города этой ночью… А если точнее, то рано утром. Жертва – белый мужчина лет тридцати пяти, без документов, что для нас хуже всего. Вот тут я надеюсь на вашу помощь, доктор. Когда тело привезли в морг и раздели, в левой туфле обнаружилась ваша визитная карточка. – В туфле? – повторила Грейс, стараясь унять дрожь в голосе. – Странно, правда? Описание внешности вам о чем-нибудь говорит? Волны тошноты и головокружения, мучившие Блейдс с прошлой ночи, сменил внезапный, пронзительный приступ… отчаяния? Реальность догоняла сигналы, которые подавало ей тело. – Вы можете описать его подробнее? – попросила психотерапевт, скрывая волнение. – Ну хорошо, – сказала Хенке. – Значит… каштановые волосы, голубые глаза, одет в твидовую спортивную куртку «Харрис» и брюки защитного цвета… коричневые туфли. Никаких особых примет, но ничего не поделаешь. Жаль, что не у всех есть татуировки. – Я не уверена, – сказала Грейс. Конечно, уверена! – Но возможно, это пациент, который приходил ко мне вчера вечером. – Имя? – Если это не он, я обязана соблюдать конфиденциальность.