Я сняла с плечиков последний наряд, что подобрала Джилли, и, натянув его через голову, посмотрела в зеркало. Меня ужасал этот фиолетовый цвет, но зато понравился простой силуэт, классический вырез и расширяющийся книзу подол. Когда я вышла из раздевалки, чтобы узнать мнение Джилли, до нас донесся громкий крик женщины-продавца. Мы с подругой дружно посмотрели на нее. – Что случилось? – спросила Джилли. Та удивленно посмотрела, словно забыла о нашем присутствии. – Простите. Просто… прочитала новости. Снова была стрельба. В затылке тут же закололо, а волосы встали дыбом. Джилли повернулась к близнецам, но те так увлеклись игрой, что ничего не слышали. Она подошла ко мне и положила руку на плечо. – Мне нравится. Кто же знал, что фиолетовый так тебе идет? – Где была стрельба? – спросила я у продавца, хотя догадывалась, где именно. Что-то знакомое промелькнуло на ее лице. – В школе. В Калифорнии. Это показывают в прямом эфире. Они не… – Пойдем, – уверенным голосом перебила ее Джилли, уводя меня обратно в раздевалку. – Думаю, ты можешь обойтись без нового платья, – продолжила она из-за закрытой двери. – У тебя и так их море. Идем домой. Секунду я просто разглядывала свое отражение. А затем, пару раз моргнув, трясущимися руками принялась стягивать платье через голову. Не утруждая себя развешиванием одежды на плечики, я торопливо надела шорты, футболку и шлепки, после чего подхватила сумку и вышла из раздевалки. Джилли молча протянула мне руку, и мы направились к выходу. Пока мы тащили близнецов мимо прилавка, продавец ни разу не отвела взгляд от экрана компьютера. Я же старалась не поворачиваться в ее сторону, дабы случайно не увидеть того, что она так внимательно смотрела. Но я догадывалась: нескончаемый репортаж у стен невзрачного здания, наверняка с какой-нибудь эмблемой на фасаде. Людей, которые выбегают из дверей, держа руки над головой. Объятия выживших, а также раскрытые в немом крике рты. И в худшем случае – фотографии детей, таких же, как в моем ежегоднике, но уже ставших призраками. * * * Мне удалось немного успокоиться к тому моменту, как я добралась до кабинета мамы. И в этом мне помогла Джилли, которая громко включила радио, пока мы ехали по городу. Она время от времени поглядывала на меня, думая, что я этого не замечаю. На улице стояла великолепная погода, и под ярко-голубым небом люди шагали по тротуару или сидели в своих машинах, опустив стекла, пока в другом месте чей-то худший кошмар вдруг стал реальностью. Это казалось мне неправильным, словно такой день должен обязательно омрачиться дождем или чем-то подобным. – Ты уверена, что не хочешь поболтать несколько минут? – спросила Джилли, когда мы подъехали к маминому офису, где я оставила свою машину. – У меня есть еще немного времени, прежде чем забрать новые очки Кроуфорда и его самого с тхэквондо. – Еще одни очки? – спросила я. Подруга посмотрела в зеркало заднего вида на близнецов, которые демонстративно глядели в свои окна. – На этот раз обидчика отстранили от занятий. Посмотрим, изменит ли это что-нибудь. Хотя мне нравились спокойный голос и неловкость Кроуфорда, это делало его огромной мишенью для задир школы. Боевые искусства помогли ему стать сильнее, но не спасали от издевательств в очереди в столовой, по крайней мере, пока. Так что Бейкеры много денег тратили на замену очков. – Я в порядке, к тому же мне пора идти, – ответила я. – Увидимся на церемонии. – Будем надеяться, что Стив потеряет сознание и не появится. – Скрестим пальцы. Она рассмеялась, и я – вслед за ней, хотя бы для того, чтобы убедить ее, будто у меня все в порядке. Всю жизнь Стив Барофф благодаря своей фамилии постоянно вклинивался между нами на официальных мероприятиях, если не напивался до такого состояния, когда просто не мог прийти в школу. Поэтому мы надеялись, что он не появится на выпускном и мы сможем оказаться на сцене вместе. И в самом деле «создать воспоминание». Когда Джилли включила радио и выехала на дорогу, я направилась в мамин офис. Компания «Свадьбы от Натали Барретт» арендовала помещения в современном офисном здании в самом центре города, между стоматологической клиникой и магазином высококлассных канцелярских товаров RSVP[6]. Из месяца в месяц я оставляла там большую часть своей зарплаты из-за своей слабости к открыткам, бумаге для записей и, конечно же, чистеньким блокнотам. Казалось, стоит расписать свою жизнь на бумаге, как обретаешь над ней больший контроль. Вероятно, именно поэтому меня хватало на день-два, а в прошлом году я даже не пыталась. Ведь сейчас, когда просматривала эти старые, едва начатые дневники, события, описанные на их страницах, казались такими ничтожными и незначительными, что мне было бы жалко тратить на них бумагу и чернила. От этой мысли перед глазами на мгновение мелькнула продавщица за компьютером, и тело тут же охватил озноб. Я открыла дверь в мамин офис, где всегда работал кондиционер, но даже не заметила прохладного воздуха. Увидев меня, Уильям встал из-за своего места напротив Би и подошел ко мне. – Мне пришло оповещение на телефон о последних новостях, – тихо сказал он. – Ты в порядке? Мама с Би обсуждали список гостей, но их голоса доносились словно издалека. – Все хорошо, – машинально ответила я. – Возвращайся к делам. Я зашла, чтобы отдать приглашения. Он кивнул, но еще несколько минут стоял рядом, словно боялся, что я передумаю. Как только Уильям вернулся за стол, я выскользнула в подсобку и вытащила из кармана два приглашения на церемонию. Каждый выпускник имеет право позвать до шести человек, но мне больше никого не хотелось брать с собой. Я сунула их в мамину сумочку, лежавшую на ее половине большого стола, и вернулась в главную комнату. – …мы должны были встретиться полчаса назад, – сказала Би Эмброузу, который объявился в офисе во время моего отсутствия. На нем были джинсы, синяя рубашка с короткими рукавами и теннисные туфли, а сам он выглядел так, словно только что вышел из душа и совсем недавно поднялся с кровати, несмотря на поздний час. Может, именно поэтому его милая сестра сейчас была так раздражена. – Неудивительно, что не можешь найти работу, ты просто не в состоянии прийти вовремя! – У меня часы сломались, – ответил Эмброуз. – И мне еще нужно было добраться сюда, так что… Щеки Би покраснели. – У тебя есть телефон, Эмброуз. И там есть часы! В комнате воцарилось неловкое молчание, во время которого Эмброуз заметил меня и с улыбкой помахал рукой, словно мы были давними друзьями, которые долго не виделись. Его совершенно не заботило, сколько неприятностей он доставил: пожалуй, это даже могло бы меня впечатлить, если бы не попахивало сумасбродством. Я все еще обдумывала, как отреагировать на его жест, как вдруг мама сказала: – Луна, каково это, когда для шага в новую жизнь остается всего несколько часов? Теперь все смотрели на меня. Даже в выходной приходилось держать лицо. – Поверю в это, лишь когда получу аттестат, – ответила я. – Сегодня вечером у Луны выпускной, – объяснил Уильям Би, – в старшей школе. – Правда? – Она улыбнулась мне. Эмброуз, усевшийся рядом с ней, заметил причудливый автоматический держатель для скотча из нержавеющей стали – видимо, мы оба любим канцелярские принадлежности – и пододвинул его к себе поближе. – Поздравляю! – продолжила Би. – Это такой важный этап в жизни. Я до сих пор помню каждое мгновение своей церемонии вручения аттестатов. – Я тоже, – сказал Эмброуз. Его все еще влажные волосы выглядели прекрасно, но одна прядь так и норовила упасть на лицо. – Ты не ходил на свой выпускной, – возразила его сестра и пояснила нам: – В школе сказали, что если он хочет получить аттестат, то не должен появляться на церемонии. У Эмброуза всегда так. – Я говорил про твой выпускной, – сказал он, нажимая кнопку на держателе скотча, который тут же зажужжал и выдал липкую полоску. – К тому же, если ты забыла, никто так и не доказал, что именно я привел корову. – Корову? – приподняв одну бровь, спросила мама. – Что планируешь делать в следующем году, Луна? – быстро сменила тему Би. Что бы там ни случилось с коровой, она явно не хотела об этом говорить. – Я поступила в Рис-Джонсон, – ответила я. – Это частный гуманитарный колледж. Она сама его выбрала и даже получила частичную стипендию, – с гордостью добавил Уильям. – Как здорово! – восхитилась Би. – Я училась в Дефрисе по специальности «государственная политика». Я обожала колледж. В этот момент ее брат вновь нажал на кнопку держателя для скотча, затем еще раз. Из него выскочили сразу два кусочка, которые Эмброуз наклеил себе на большие пальцы. – Мне до сих пор не верится, что Луна выпускница, – вздохнул Уильям. – Кажется, она еще совсем недавно начала ходить в детский сад. Время летит так стремительно. «О боже», – подумала я, услышав напряженные нотки в его голосе на последних словах. – Уильям, держи себя в руках, – попросила мама, видимо, тоже это заметив. – У нас впереди еще целый вечер. Он кивнул и, вынув сложенный платочек, вытер глаза. Если бы мама с Уильямом были одним человеком – а мне иногда казалось, что так и есть, – то она была бы головой, а он – сердцем. Конечно, когда дело касалось их бизнеса и основных вопросов, они проявляли завидную циничность. Но в эмоциональные моменты мама обычно шутила или мыслила логически, Уильям же принимал все близко к сердцу и вдвойне сильнее, если дело касалось меня. Первый день в детском саду, первая ночевка у подруги, первый раз, когда мое сердце разбилось. Именно Уильям плакал вместе со мной и не выпускал моей руки, пока я не выходила из комнаты. И слава богу. Я люблю свою маму, но, если бы меня растила только она, мне бы так и не довелось узнать, что такое сопереживание. – К слову о дальнейших планах, давайте вернемся к обсуждению свадьбы, – сказал он, посмотрев на открытый блокнот перед ним. – Итак, мы с вами решили по поводу места проведения и кейтеринговой компании, а также договорились, что я обзвоню три самых идеальных места из пяти для проведения репетиционного ужина, чтобы узнать, свободны ли они в этот день. В отеле подтвердили бронь на все номера? Би в жемчужных серьгах и с собранными наверх волосами, в которых были шпильки с ромашками, открыла крышку планшета и пролистала свои записи. Сидевший рядом Эмброуз поднял держатель для скотча, перевернул его и принялся осматривать с обратной стороны. – Да, для семидесяти восьми человек, включая шаферов, подружек невесты и членов семей из других городов. – Вы разослали все приглашения? – спросила мама. – Четыре недели назад, – выпрямившись, ответила Би. Мне показалось, что она чувствовала мамины опасения насчет ее свадьбы и всячески старалась угодить ей. – Пока что подтвердили свое присутствие двести человек, но в итоге планируется двести пятьдесят. Мама покосилась на Уильяма, который тут же одарил ее самодовольной улыбкой. Большие свадьбы означают большие деньги. К тому же семья жениха Би, Кевина Ю, владеет большой фармацевтической компанией, и это может привлечь большое внимание. Меня очень интересовало, планирует ли она сменить имя и стать Би Ю вместо Би Литтл, но я не нашла повода спросить это. Пока. – Вы действительно думаете, что сможете найти место, где возьмутся провести ужин на семьдесят восемь человек в пятницу вечером и к тому же через девять недель? – спросила мама. Эмброуз, видимо, очарованный держателем для скотча, поставил его обратно на стол и несколько раз подряд нажал на кнопку. Щелк. Щелк. Щелк. – Если есть вероятность попасть на журнальный разворот, то да, – ответил Уильям под жужжание держателя для скотча.