Но сами стена были истинным показателем всей продукции компании, долголетия и гордости. Каждый дюйм плоской, вертикальной стены был заклеен этикетками бесчисленных бутылок, различными названиями, цвета и рисунка, иллюстрирующие эволюцию маркетинга, ценности продукции и цены. Также как и продукт, который продавался сейчас, остался точно таким же. Брэдфорд бурбон делался именно так, как и когда только началось первое производство с конца 1700-х годов, ничего не менялось, не зерновой замес, не штамм дрожжей, не специальная известняковая вода из источника, не обугленные дубовые бочки. И Бог знал, смена погоды в Кентукки и количество дней в календарном году останутся неизменными. Рассматривая всю историю, ему казалось невероятным, что традиция, просуществовавшая два века, может вот так запросто закончиться за часы. Но корпоративные воротилы решили, еще до смерти Уильяма Болдвейна, заморозить закупки кукурузы, что означало, что больше нет зернового замеса, Маку пришлось остановить производство. Это было беспрецедентно. Даже во время сухого закона, ББ продолжали производить свой бурбон, хотя его пришлось перенести в Канаду на какое-то время. После безрезультатных боев с «костюмами», ничего не изменилось, Мак забил тревогу и рванул в Истерли, но Лейн остановил его и ему пришлось помочь блудному сыну получить доступ к некоторым корпоративным финансовым отчетам. Но после этого что? Он ничего не слышал о нем с тех пор. Это походило на ожидание результатов биопсии, и стресс просто убивал его. А если он потерял эту работу и средства к существованию? Он проиграл перед своим отцом, без всякого сомнения. И ему впервые не нравилось такая жизнь, не нравилось здесь находится. Нервный и расстроенный он вышел в приемную. Пустое место Барни было слишком тихим, слишком холодным, горячий воздух, поднимающийся вверх к открытым балкам потолка, от кондиционера угнетал. Как и весь старый офис с винодельней, в этом городке было известно, что офис мастера-дистиллятора был расположен в отреставрированной старинной постройке, сделанной из старого раствора и сруба, оборудованный всем необходимым — от водопровода до Wi-Fi. Пройдя через огромные тяжелые двери, он вышел на улицу и побрел по подстриженному газону. Старая винодельня все так же была функционирующем заводом по производству бурбона, хотя и являлась туристической достопримечательностью, чтобы показать обычным людям и поклонникам бурбона, как делается лучший бурбон Брэдфордов. Соответственно, здесь на площади находился Диснейуорд, в самом лучшем смысле, здания все были причудливыми и окрашены в черно-красные цвета с небольшими дорожками, ведущими от зернохранилища к амбарам для хранения бочек. И, как правило, здесь было полно туристов вместе с гидами, парковки были заполнены, а также сувенирный магазин и на стойках ресепшен кипела неимоверная активность. Из уважения к кончине Уильяма Болдвейна, все было закрыто до конца следующей недели. Или, по крайней мере, высшее руководство так сообщило. А на самом деле? Сократились затраты не только на поставку зерна. В конце концов, Мак оказался перед одним из трех амбаров, где хранились бочки. Семь неизолированных ярусов деревянного здания вмещали сотни совершеннолетних бочек бурбона, стоявших на деревянных стеллажах, температура варьировалась в зависимости от сезонов, подготавливая почву к магическому процессу, который происходил, когда забродившая смесь проходила все стадии — первого свидания, влюбленности, женитьбы, впитываясь в обугленные волокна деревянного дома. Он открыл филенчатую дверь, петли заскрипели и богатый, землистый запах ударил ему в нос, как только он шагнул внутрь, вспоминая своего отца. Внутри было темно, балки, поддерживающие ряды бочек были обтесаны и между рядами многоярусных стеллажей вела тонкая дорожка в две доски в ширину и тридцать футов в длину. Центральный проход был гораздо шире и пол был бетонный, он засунул руки в карманы джинсов, двигаясь все глубже и глубже в здание. — Лейн, что мы делаем здесь, — спросил он себя вслух. Для вызревания бурбону требуется время. Это не деланье водки, когда можно просто включить кран и наполнять бутылки. Хочет ли компания продавать продукцию семилетней, десятилетней и двенадцатилетней выдержки? Тогда нужно сейчас включать производство… — Простите? Мак повернулся. В открытых дверях, освещаемая со спины солнцем, стояла женщины с фигурой песочные часы, длинными темными волосами, она была как наваждение, которое может присутствовать в сексуальных фантазиях. Господи… он даже почувствовал запах ее духов или мыла, или может это что-то парило там на улице и просто задуло сюда на склад. Она казалась тоже очень удивленной, разглядывая его. — Я сожалею, — сказала она низким голосом без акцента. — Я ищу Эдвина МакАллана. У меня назначено собеседование с ним, но в офисе… никого нет… — Вы нашли меня. Возникла пауза. «О». Она покачала головой. — Простите. Я… ладно, меня зовут Бет. Бет Льюис. Вы хотите, чтобы я пришла в другой раз? «Нет», — подумал он, когда ее волосы подхватил ветер и закинул ей их на плечо. На самом деле… я не хочу, чтобы вы уходила. — Я не могу дозвониться до Эдварда. Лейн прошел через бизнес-центр и стойки ресепшен прямиком в кабинет своего отца, это походило словно он оказался в комнате, полной заряженных пистолетов, направленных в его сторону. У него покрылась кожа мурашками от какого-то предчувствия, руки сами собой сжались в кулаки, ему захотелось развернуться и со всех ног рвануть отсюда. Место было жуткое, как в аду. Тусклое аварийное освещение от того, что он вырубил рубильник, окрашивало все в мрачные тона предчувствия, будто бы призрак Уильяма Болдвена скрывался в темноте. Лейн даже не понял, зачем он пришел сюда. Полиция, наверное, уже подъехала к Истерли. Он покачал головой, осматривая королевский стол и большой резной стул, больше похожий на трон. Все вещи напоминали декорации из фильмов Хамфри Богарта — хрустальный графин с бурбоном. Серебряный поднос с хрустальными бокалами. Фотография маленькой Вирджинии Элизабет в серебряной рамке. Хьюмидор для кубинских сигар, которые отец очень любил на противоположном углу стола от лампы от Тиффани. Пачка Данхилл и золотая зажигалка рядом с чистой пепельницей от Картье. Компьютера не было. Никаких документов. И даже телефон был самым высокотехнологичным, соответствующий образу жизни, высоко самонадеянный предмет. — Я попадаю сюда только второй раз, — пробормотал он Лиззи, которая осталась стоять в дверях. — Я никогда не завидовал Эдварду. Пока она оглядывалась по сторонам, рассматривая книги в кожаных переплетах, грамоты, фотографии Уильяма с видными мужчинами международного и национального уровня, в этот момент он рассматривал ее: ее волосы, которые побелели от солнца; ее грудь, как выпирала в ее черной рубашке-поло; ее длинные, мускулистые ноги в шортах. Желание выпустило свои когти прямо у него в животе. — Лиззи… Джефф появился в открытом дверном проеме. — Ладно, все ушли. Здесь никого, твой адвокат вернулся в поместье, чтобы встретить полицию. Ты знаешь, как сменить код на входной двери? Я бы на твоем месте сменил. Лейн моргнул, возвращаясь к словам Джеффа, а не к желаю разложить Лиззи на столе голой. — Ах, я не знаю, но мы что-нибудь придумаем, — Лейн потянулся, чтобы размять спину. — Послушай, ты можешь мне кратко рассказать, что ты нашел? Джефф огляделся по сторонам, казалось, он не особенно был впечатлен величием. — То что было на поверхности — переводы, которые я выделил за ваши обыденные садовые траты, платежи в счет долга в различные банки. Но стали встречаться огромные суммы платежей … и они меня обеспокоили в первую очередь. Прослеживая денежные переводы, я обнаружил, что они все уходили в WWB Holding, который оказался Холдингом Уильяма Уайатта Болдвейна. Я считаю, что это случай сверх балансового финансирования, которое вышло из-под контроля, и если это так, это можно квалифицировать как хищение. Когда я провел некоторые поиски в Интернете и позвонил своей помощнице в UBS, я ничего не смог нигде найти конкретного о WWB Holding, ни где он находится, но я дам тебе угадать, кто ответственен за это. (WWB Holding — William Wyatt Baldwine Holdings Холдинг Уильяма Уайатта Болдвейна) — Сукин сын, — пробормотал Лейн. — Вот куда делись деньги. Холдинг Уильяма Уайатта Болдвейна. О какой сумме мы говорим? — Семьдесят два миллиона. Пока. Лиззи ахнула, покачав головой. — Вот черт. А потом спросила: — Постойте, а что такое внебалансовое… — Или забалансовое финансирование, — Джефф потер глаза, похоже Лейн создал ему настоящую головную боль. — В основном, когда пользуются активами из одной компании в качестве выплат за долги другой. Если второе лицо не выполнило своих обязательств перед банком или кредитором, то платит первая компания выплачивает все сполна. В этом случае? Я готов поспорить, что выданные займы или кредиты WWB Holding были присвоены или растрачены, и когда пришло время погашать кредитные обязательства не были выполнены, поэтому использовали деньги компании «Брэдфорд бурбон» для выполнения обязательств WWB Holding. Это один из способов воровства, хотя он не такой явный, как просто выписать себе чек в банке и обналичить его. — Все сто сорок миллионов? — Лэйн скрестил руки на груди в нем кипела ярость, и он наподдал корзину для мусора ногой. — Это вся сумма. Ты должно быть шутишь. — И семьдесят с лишним миллионов — это перевод на тот счет в феврале. Там есть и еще на более крупные суммы. Там можно все отследить, — Джефф пожал плечами. — Я советую тебе, Лейн, пришло время привлечь ФБР. Для меня это слишком много… тем более, что мне придется вернуться в Нью-Йорк. Отпуск был просто зашибись. Начал звонить телефон Лейна, он достал и увидел звонок от Семюэль Ти., ответил: — Они уже здесь? Я иду… — Что ты делаешь! Женщина лет шестидесяти, похожая всем своим видом на «броненосец», ворвалась в кабинет. В своем темно-сером с легким голубым оттенком костюме, с пучком седых волосах, мисс Петерсберг четко следовала своим рабочим обязанностям, присущим деловой жизни Уильяма Болдвейна уже почти двадцать лет. Но обычное ее хладнокровие куда-то испарилось. Раскрасневшаяся и возбужденная, ее трясла мелкая дрожь так, что очки на тонкой цепочке на ее шеи подпрыгивали на ее плоской груди, она задыхалась. Лейн произнес ровным голосом. — Забирайте ваши вещи и уходите. — Вы не имеете права находиться в этом кабинете! Женщина разразилась проклятиями и на удивление оказалась довольно-таки сильной, она рванула к Лейну и стала царапать ему лицо, при этом пытаясь ударить его еще и ногой, сыпля визгливыми ругательствами. Лиззи и Джефф рванули вперед, пытаясь ее схватить, но Лейн отрицательно покачал им головой. Схватив ее за руки, он позволил ей ругаться, аккуратно прижав ее к книжным шкафам. Ее аккуратный пучок растрепался, представляя какую-то плюшку, дыхание стало тяжелым и жестким, видно ей не хватало воздуха, или она могла упасть в обморок. — Вы не можете его вернуть, — мрачно произнес Лейн. — Слишком поздно для этого, хотя и было недавно. Вы знаете все. Вам следует задать себе вопрос, сколько вы готовы еще быть верны мертвецу. Я узнаю все больше и больше, что здесь происходило, и я уверен, что вы были в курсе всего происходящего. Вы готовы сесть за него в тюрьму? Он специально это сказал, потому что обычно тюрьма была хорошим стимулом, и не погнушался воспользоваться им в данный момент, хотя в глубине душе он не был уверен, что вызовет полицию. «И кроме того, — сказал он себе, — если обман был такого масштаба, как сказал Джефф, то тогда стоит». Кредиторы будут капать, чтобы получить свои деньги, когда выплат не последует… и да, некоторые позвонят своим юристам, а активы уже пусты и что будет дальше? Это будет долг-магеддон на компании «Брэдфорд бурбон». — Он был хорошим человеком, — выплюнула мисс Петерсберг. — Твой отец всегда был добр ко мне. — Потому что вы были ему нужны. Не принимайте это лично к себе, и не гробьте свою жизнь на иллюзию, что вы были для него кем-то особенной, он просто хорошо вами манипулировал. — Я никогда не понимала, почему вы парни так сильно ненавидели его. — Вам стоит проснуться и посмотреть на все другими глазами. Когда она вырвалась, поскольку он ее отпустил, она пригладила волосы и привела в порядок одежду. — Твой отец, как никто другой в первую очередь действовал в интересах семьи и общества. Он был… Лейн отстраненно направился на выход, пока женщина расписывала добродетели его отца. Его это уже не волновало, как, впрочем, и отца тоже. Невозможно изменить мозги идолопоклонства или спасти кого-то, кто не хочет спасаться.