— В любом случае, — она пригладила волосы, надеясь, что ее смех не звучит неловко, насколько она себя чувствовала. — В следующий раз вы приглашаете меня на ужин. — И когда это будет? — мягко спросил он. — Я счастлив быть терпеливым, но надеюсь, мне не придется ждать очень долго. Саттон почувствовала, как ее брови поднимаются. — Вы… меня приглашаете к себе? — Да, мэм. Я верю, что все получится, — она перевела на него глаза, Дагни рассмеялся. — Слишком много для вас? Простите. — Нет, я… Нет, я просто… — Да, боюсь мои намерения были благородными, но не столь платоническими, когда я шел сюда. «Будь ты проклят, Эдвард», — подумала она. И внезапно, она поймала себя на мысли, что трое сотрудников государственной полиции стояли в сторонке, на достаточно далеком расстоянии от них. А также она отметила тот факт, что покраснела. — Я не хотел все усложнять, — произнес Дагни, беря ее за руку. — И если я доставил какие-то неприятности своим заявлением, мы сможем забыть, что я когда-либо пересек черту. — Я, ах… — Мы просто забудем это, ладно? — заключил губернатор, видя, как она борется с собой. — Я все понял и буду двигаться дальше. — Поняли? Он потер подбородок большим пальцем. — Я не многим женщинам предлагал отношения. После того, как умерла Мэрилин, вернее ни одной. Знаете, по статистике, это увеличивает мои шансы на положительный ответ в такой момент, и поскольку я оптимист, я надеялся получить положительный результат за этот вечер… вместе с этими четырьмя горами. Саттон рассмеялась. — А многие люди говорили вам «нет»? Мне трудно в это поверить. — Ну, на самом деле… вы первая, кого я прошу. Но как я уже сказал, я получил отказ и продолжу жить уединенно, думая о пережитом. — Он улыбнулся и нагнулся к ее лицу. — Ты до сих пор выглядишь ошеломленной. — Я просто удивлена, — рассмеялась она. — Что я первая… я имею в виду, ну… черт. Губернатор рассмеялся, а потом серьезно произнес: — Это было тяжелое время, когда я потерял Мэрилин, и долго я вообще ни на кого не обращал внимания, если уж говорить честно. И хотя это не делает меня похожим на «жеребца» ни в малейшей степени… мне понадобилось два месяца, чтобы набраться храбрости, чтобы спросить тебя. — Два месяца? — Помнишь, когда я увидел тебя в марте в здании Капитолия? Именно тогда я решил, что мне хочется пригласить тебя на свидание. А потом я струсил. Но ты пригласила меня к себе на ужин, и я решил рискнуть. Не кори себя. Я большой парень и смогу пережить… — Я влюблена кое в кого, — вдруг ляпнула она. Губернатор отшатнулся. А затем тихо выругался. — О, я сожалею. Не знал, что ты с кем-то в отношениях. Я бы никогда не оскорбил твои чувства… — Мы не вместе, — она взмахнула рукой. — У нас нет связи. На самом деле, это совсем не имеет смысла, скорее всего. — Ну…, — Дагни посмотрел ей в глаза. — Эдвард Болдвейн — просто дурак. Саттон открыла рот, чтобы отрицать, но мужчина, стоящий перед ней, был далеко не идиотом. — Между нами ничего нет, и мне кажется, что это больше у меня в голове. И мой новый пост… сейчас не совсем подходящее время. — Рискуя заглянуть вперед, хочу сказать, что я готов быть твоим плечом для утешения, — он рассмеялся. — Да, это отчаянная попытка, с моей стороны, но у меня есть опыт в этом вопросе, ты понимаешь. Ты очень умная, очень красивая женщина, которая заслуживает хорошего мужчины. — Простите. — Я тоже сожалею, — он пожал ей руку. — Но, по крайней мере, мы будем часто видеться, особенно учитывая твой новый пост. — Да, будем. Она опустила его руку и шагнула в его объятия. — И я с нетерпением жду этого. Он слегка прижал ее к себе, а затем отпустил. — Парни? Поехали. Охранники сопроводили губернатора к двум черным внедорожникам, и мгновение спустя автоколонна, возглавляемая парой полицейских на мотоциклах, двинулась вперед. Саттон почувствовала грусть, пока стояла на крыльце, обдуваемая прохладным, несущим запахи цветов, ночным ветерком. — Черт побери тебя, Эдвард, — прошептала она ветру. Глава 18 На следующее утро Лейн вышел из своей спальни в Истерли в отличном настроении. Но его настроение тут же изменилось, как только он взглянул в дальний конец коридора и увидел, чемоданы, выставленные из комнаты его деда. — О, нет, нет. Обойдя чемоданы, он даже не стал стучать в приоткрытую дверь. — Джефф, ты не уезжаешь. Его давний приятель по университету поднял глаза, оторвавшись от огромной кучи бумаг, валяющихся на старинном столе. — Я должен вернуться в Нью-Йорк, друг. — Ты нужен мне. — …но я все подготовил для федералов, — он указал на различные распечатки и поднял двумя пальцами флешку. — Я написал краткий отчет… — Тебе тоскливо на Уолл-Стрит, ты же понимаешь это. — …все выводы, все, что обнаружил. Он находится прямо здесь. Просто отдай им эту флешку, и они поймут, что с ней делать. Они могут позвонить мне и задать вопросы. Я оставлю свою визитку с сотовым. — Ты должен остаться. Джефф выругался и потер глаза. — Лейн, я не какой-то волшебник, который может что-то изменить и все вернуть. Я даже не самый лучший для такого рода вещей. У меня нет юридических полномочий, чтобы что-то сделать в твоей компании, и я там никто. — Я доверяю тебе. — У меня уже есть работа. — Которую ты ненавидишь. — Без обид, но моя зарплата огромна и приходит вовремя. — У тебя больше денег, чем тебе необходимо. Ты можешь жить в апартаментах в центре города, а все пытаешься поймать удачу за хвост для других. — Потому что я не делаю глупостей, типа оставить вполне хорошую работу… — Скучную работу. — …чтобы тушить лесной пожар. — Ну, по крайней мере, тебе будет тепло. И мы можем поджарить зефир на этом огне. И устроить вечеринку. Джефф расхохотался. — Лейн. — Джефф.