— Я прошу прощения, но именно ее выгнали. А ты смотришь на меня так, будто это все сделала я? — Я могу пойти здесь в школу в Чарлмонте, — отозвалась Амелия. — Образование в Чарлмонте одно из лучших, и я могла бы жить здесь, дома… — Почему ты думаешь, что они возьмут тебя? — спросила Джин. — Наша семья пять лет подряд делала огромные пожертвования, — парировала Амелия. — Почему они не возьмут меня? И кто на тебе женится, мама? Дай угадаю. Он богат и отличается мягкотелостью… — Хватит! — резанул Лейн. — Джин, она твоя дочь. На этот раз, ты поступишь так, как должна поступать мать. Амелия, на самом деле, все более серьезнее, чем ты думаешь. — Но это поправимо, — сказала девушка. — Все поправимо в этой семье, не так ли? — На самом деле, не так. И лучше тебе помолиться, чтобы твой урок по этому вопросу не был таким суровым, я имею ввиду, что тебя выгнали. Лейн направился к выходу, Джин подумала о предстоящей свадьбе и крикнула ему вслед: — Подожди, мне нужно с тобой кое-что обсудить. — Я не собираюсь ничего предпринимать в Чарлмонте. Ты должна сделать все сама, ради нее. Это как раз твой шаг к примирению с ней. Джин скрестила руки на груди и поморщилась, задев синяк на локте, который оставил Ричард. — Амелия, не будешь ли ты так любезна, отправиться дуться в свою комнату? Или к бассейну? Уверена, что в Twitterе ты сможешь приятно провести пару часов, сообщая своим друзьям о скверном характере матери, когда ты возвратилась в лоно семьи. — С при великим удовольствием, — ответила Амелия. — Это намного лучше, чем находиться рядом с тобой. Девушка не умчалась в бешенстве, она выпорхнула, оставив за собой легкий аромат в воздухе вместе со своим презрением. Удивительно, насколько эти двое не могут наладить отношения. Как только дверь тихо закрылась, Джин обратилась к Лейну: — Возможно, ей стоит поехать в Нью-Йорк, чтобы стать моделью. Ей будет способствовать успех, благодаря ее внешности, но не ее рту, конечно, если она захочет двигаться дальше. — Рот не остановил тебя, — ответил Лейн. — И он не сделал для тебя ничего хорошего. Посмотри за кого ты выходишь замуж. — Ричард один из самых богатых людей в штате, и он сможет помочь нашему бизнесу. — Ты его ненавидишь. — Это не важно. И это не новость… но твои слова подводят меня к вопросу. Твоя Лиззи сказала, что мне нужно получить твое разрешение, чтобы осуществить здесь свадебный прием. Я сказала ей, что это не будет большой проблемой… четыреста, может больше… — Подожди, что? — Мой свадебный прием. Лицензию мы получим завтра, а распишемся в пятницу. После прощания с отцом на следующей день будет прием в субботу… коктейли в саду, а потом последует ужин… — Джин. — Что? — Кто будет платить за все это? — Мы. А почему ты спрашиваешь? Глаза Лейна сузились. — У нас нет денег, Джин. Чеки будут признаны неплатежеспособными. Ты понимаешь, что я тебе говорю? Прямо сейчас денег нет. Я пытаюсь это исправить, но меня совершенно не заботят четыреста или сорок человек… мы не можем выписывать чеки, которые не в состоянии оплатить. — Мы же платим за прощание с отцом. — И это все. На этом вечеринки закончились, Джин. Частные самолеты. Черт, даже такси находится под вопросом. Никакой одежды, шариков и поездок. Все прекращается. Ты понимаешь, что я тебе говорю? Она нахмурилась, ее сердце довольно тревожно затрепетало. И потом она прошептала: — Мне трудно поверить, что ты готов потратиться на похороны человека, которого ненавидел, но отказываешь мне в приеме, который я заслуживаю. Лейн уставился на нее. — Знаешь, Джин, я буду полностью откровенен с тобой. Я всегда знал, что ты — самовлюбленная, страдающая нарциссизмом и корыстная, но о чем я никогда не подозревал, что ты можешь быть глупой. — Прошу прощения? — Если мы не пригласим сюда пол мира, чтобы они смогли засвидетельствовать свое почтение нашей семье и покойному отцу, пойдут пересуды… и это будет правда. Я не могу позволить, чтобы репутацию моей семьи смешали с дерьмом, бизнес — это наш единственный шанс выбраться из этой передряги. Единственное, что нам нужно сделать, это удержать КББ на плаву. Я беспокоюсь о выплате зарплаты в срок, черт возьми. Если хоть что-то просочиться в прессу о наших финансовых трудностях, мы рискуем остаться без поставщиков, которые начнут паниковать и требовать выплат по кредитам. Дистрибьюторы станут артачиться. Многие, стоящие у власти, начнут нервничать. Существует столько всего, помимо того, что я тебе сказал, чем какая-то чертовая вечеринка, которую ты собираешься устроить. Прощание с отцом является необходимой частью нашего бизнеса, твой прием таковым не является. Джин дотронулась до горла и к ней вернулись мысли, когда она всунула свою карточку в слот на заправке… и ее кредитные карты не работали. Но тогда это было связано с тем, что ее отец порвал с ней, а не потому что не было средств. А потом она вспомнила, что Лейн сообщал ей какие-то плохие новости о финансах, когда ее вытащил из полицейского участка. Она отрицательно покачала головой. — Ты сказал, что долг составлял пятьдесят или шестьдесят миллионов. Наверняка деньги есть… в других фондах… — Долг больше в три раза. И это то, что я знаю. Времена изменились, Джин, — он отвернулся. — Ты хочешь провести вечеринку, пусть твой новый муж выпишет чек. Это мелочь для него, поэтому ты и выходишь за него, в конце концов. Джин стояла на месте, наблюдая за стеклянной дверью, которая плавно закрывалась. В тишине, странное чувство дислокации накрыло ее, и ей потребовалось некоторое время, чтобы понять с чем она будет иметь дело всякий раз, когда будет обращаться к Ричарду… О, Боже. Она почувствовала, что готова бросить это занятие. — Все будет хорошо, — сказала она, успокаивая саму себя. — И Пфорд может начать проявлять свою полезность. Глава 21 Подметальщик вылизывал центральный проход конюшни, собирая и передвигая перед собой мусор, поднимая маленькое облачко пыли. Эдвард двигался со своей метлой, а молодые лошади, улучшенной породы, тянули к нему морды через створки стойла, принюхиваясь к его футболке и тыкаясь ему в колено, фыркая ему в волосы. Пот стекал у него по лбу и по позвоночнику к поясу свободно сидящих джинсов. Время от времени он останавливался и вытирал лицо майкой на предплечье рукава. Он разговаривал с Джоуи, сыном Мои, который убирал стойла и ухаживал за лошадьми, вычищая их изящные шеи и расчесывая жесткую гриву. Эдвард чувствовал при каждом взмахе метлы, как алкоголь выходит из каждой его поры, словно он был полностью им проспиртован. И несмотря на то, что похмелье исчезало, он все равно два раза приложился к бутылке водки, чтобы предотвратить свою трясучку. — Вы работаете с таким усердием, — раздался голос с дальнего конца конюшни. Эдвард остановился и попытался оглянуться через плечо, но его тело не позволило ему свободно развернуться, поэтому он уперся ручкой метлы в плечо и сделал пару шагов вокруг. Жмурясь от солнечного света, он спросил: — Кто там? — Я детектив Мерримак. СМР. (The Committee on Missing Persons — Подразделение по преступлениям с без вести пропавшим лицам) Резкие шаги послышались по бетону, и когда они остановились напротив него, мужчина достал свой открытый бумажник, показав удостоверение личности и жетон. — Не возражаете, если я задам вам пару вопросов? — спросил детектив. — Для формальности. Эдвард переключил внимание с фотографии на удостоверении на лицо говорившего. Мерримак был афроамериканцем, с коротко подстриженными волосами, мощным подбородком и большими руками, Эдвард предположил, возможно, ранее он был спортсменом. На нем было белоснежное белое поло, сбоку на груди была эмблема в виде печати городского департамента полиции Чарлмонта, хорошие брюки и кожаные ботинки на резиновой подошве, что заставило Эдварда подумать, в такой обуви хорошо за кем-нибудь гнаться. — Чем я могу вам помочь, детектив? Мерримак убрал свое удостоверение. — Не хотите куда-нибудь пойти, чтобы присесть, пока мы будем говорить наедине? — Здесь вполне подходящее место, как по мне, — Эдвард доковылял до стога сена и повалился на него, давая отдых своим ногам. — Здесь никого нет сейчас. Вы можете воспользоваться этим ведром, если хотите, переверните его. Мерримак покачал головой. Улыбнулся. Огляделся. — У вас большое хозяйство. Много красивых лошадей. — Вы играете на скачках? — Так по мелочи. Рядом не стояло с тем, что делаете вы, я уверен. — Я не ставлю на лошадей. Уже нет. — Даже на своих?