Часть 6 из 7 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Я увидела твою фотографию в «Йоркшир пост». Ты стоял перед этим отелем после того, как принял участие в благотворительном вечере в прошлом году. Ты выглядел так, будто тебе удалось собрать кучу денег. Я так тобой гордилась!
Отец вздохнул. Он никак не мог ожидать от дочери, что она будет гордиться им. Он даже не мог себе представить, что она знала, где он живет.
– Ну и как долго ты владеешь этим отелем? – спросила Мадлен, пытаясь сменить тему разговора. Она стала осматривать комнату, чтобы не расплакаться, думая о том, сколько лет она потратила впустую.
– Почти девять лет. Мы вместе с Джози его купили. Хотели превратить его в самый романтический отель на севере. Конечно, это была идея Джози. Она всегда была романтичной и мечтательной.
– Ну, как бы то ни было, мне кажется, вам это удалось. Он очень красивый.
Мадлен снова уставилась на деревянные панели. Она думала о Джози, своей мачехе, с которой ей так и не удалось встретиться. Ей было интересно, как выглядит эта женщина, ладит ли она с ее отцом и как они жили все эти годы. У нее было слишком много вопросов, на которые ей хотелось получить ответы, но она знала, что никогда не осмелится их задать. Ее сердце обжигала ревность, когда она представляла, как он жил без нее в течение многих лет.
– Это все благодаря стараниям Джози. Она наполняла это здание светом и радостью. Его красота и романтика – целиком и полностью ее заслуга.
Мадлен широко раскрыла глаза. Отец говорил о своей жене в прошедшем времени. Означало ли это, что она бросила его или, может быть, умерла? Она не знала, что произошло, но, увидев, как лицо отца перекосилось от боли, ей захотелось подбежать к нему и крепко его обнять.
– После того как умерла Джози, я так хотел с тобой встретиться.
На лице дочери он увидел неподдельное потрясение и понял, что она не знала о смерти его жены.
– Я приходил к тебе, в твою квартиру, и разговаривал с ним.
– Неужели? Правда? Когда? – Мадлен выглядела по-настоящему растерянной, и ему стало ясно, что дочь ничего не знала ни о его визите, ни о том, как грубо с ним обошелся Лиам, который прогнал его, а ему тогда было так тоскливо и одиноко.
Он долго ее ждал, надеясь, что Лиам все-таки расскажет ей, что он приходил к ней. Однако дочь даже не прислала открытку с соболезнованиями. Вместо нее он получил письмо, которое разорвало ему сердце. Там было сказано, чтобы он держался как можно дальше от ее семьи и больше не появлялся в ее жизни, потому что она ощущала себя гораздо счастливее без него. В письме также говорилось, чтобы он никогда больше не пытался с ней связаться. Обезумевший от отчаяния, Моррис перечитывал снова и снова эти строчки, пока наконец не осознал, что должен расстаться со своей мечтой о воссоединении семьи. И в тот день, когда так нуждался в Мадлен, он стоял возле могилы Джози, чувствуя свое одиночество, в окружении знакомых и незнакомых ему людей, но никого из членов его семьи рядом с ним не было.
– Мэдди, знаешь, я бы никогда тебя не прогнал. Я ждал тебя столько лет. Я рад, что ты приехала. Ты можешь жить здесь сколько захочешь. – Он говорил эти слова, посматривая на ящик стола, где было заперто письмо. Оторвав взгляд от позолоченного ключика, он вдруг задал себе вопрос: «Если Мадлен ничего не знала о моем визите, тогда кто послал мне это письмо?»
Разве она появилась бы здесь, просила бы его позволить пожить у него и с таким отчаянием ожидала бы его решения после того, как написала все те слова?
– Хорошо, да и лишняя пара рук здесь не помешает. Ты могла бы помочь мне с отелем.
Он очень обрадовался ее приезду и хотел, чтобы она знала об этом. Однако ему было трудно выразить свои чувства.
– На, возьми. Запиши сюда свой адрес. Я закажу фургон. – Он передал ей блокнот, порылся в ящике стола, вытащил ручку и бросил ей через стол.
Моррис хотел, чтобы Мадлен стала писать, хотел увидеть слова на листе, стиль и плавность ее почерка. Но она не должна была знать, что он задумал. Теперь Моррис был почти уверен, что дочь не знала о письме, однако ему следовало в этом убедиться, а другого способа он придумать не мог.
Он знал, что выглядит замкнутым, ведет себя с ней слишком сухо и холодно. Возможно, дочь ожидала от него более теплого приема и он был к ней несправедлив. Мадлен превратилась в красивую молодую женщину. Сейчас она сидела перед ним и впервые в жизни молила его о помощи.
– Я знаю хорошую компанию-перевозчика. Завтра они пришлют к тебе фургон. – Моррис встал, подошел к шкафу и, взяв с полки телефонный справочник, стал перелистывать его страницы.
Мадлен закрыла глаза. Она поняла, насколько плохо знала своего отца. Они провели большую часть жизни вдали друг от друга, и в этом не было их вины. Он сказал правду, что мама всегда манипулировала ею. Когда Джесс появилась на свет, ее темно-оливковая кожа и черные как смоль волосы свидетельствовали о том, что Моррис не был ее отцом и что Маргарет изменила своему мужу. Через несколько дней она ушла от него, понимая, что у нее нет другого выбора. Но она забрала с собой Мадлен, тем самым лишив их возможности общаться друг с другом.
Все были уверены, что ее отец снова женится. По натуре он был глубоко семейным человеком и любил тихую семейную жизнь. Однако ей стало немного грустно, оттого что она не жила с ним многие годы под одной крышей и пропустила столько много рождественских торжеств, праздников, дней рождения и сказок перед сном. Ее жизнь сложилась бы по-иному, если бы она осталась с отцом.
Мадлен подняла глаза.
– Папа… – Она запнулась. От волнения у нее перехватило дыхание. – Можно… ты позволишь мне так тебя называть?
Почему-то ей было трудно продолжить. Она переключила взгляд на свои туфли, покрытые грязью, и попыталась подобрать правильные слова.
– Прошло столько много времени.
Моррис Поклингтон сглотнул. Ее вопрос застал его врасплох. Он понимал, что оказал дочери довольно холодный прием, но как он должен был себя вести? Неужели он и вправду был плохим отцом?
Он смотрел на молодую женщину, сидящую перед ним. Это была его дочь, которую он держал в своих руках сразу после ее рождения, его ребенок, которого он кормил с ложечки и который сидел у него на коленях. Он столько раз читал своей любимой крошке сказки, учил ее кататься на велосипеде, а сейчас она стала взрослой, красивой, в ее глазах читался ум. Моррис закрыл глаза, сожалея о том, что ему не довелось видеть, как она росла. Все эти годы он часто мечтал оказаться рядом с ней. Но даже не мог себе представить, что она появится в его доме и будет просить разрешения называть его папой.
– Разве я был для тебя таким плохим отцом, что ты вынуждена задать этот вопрос? – В его, казалось, простых словах прозвучала озабоченность, глаза наполнились слезами, и он почувствовал, как его переполняют эмоции.
Моррис протянул руки к дочери. Ему так хотелось обнять ее! Осознавая, что наступило время попытаться забыть о прошлом, он тем не менее понимал, что это будет непросто. Он знал, что прошлое будет преследовать их обоих, но был уверен, что должен сделать эту попытку.
– Я очень хочу обнять свою дочь, если ты, конечно, не против. – Моррис наблюдал, как Мадлен встала и пошла к нему. Медленно, где-то на подсознании он начинал понимать, что перед ним находилась его крошка Мэдди. Он положил руки ей на плечи, не замечая, как слезы продолжают литься из его глаз. Волна чувств накрыла его с головой.
Но он все-таки бросил взгляд на стол, куда она положила блокнот. Последние сомнения отпали – почерки в письме и на блокноте отличались. Моррис столько раз прочитал то письмо, что почерк и все слова в нем навсегда отпечатались в его памяти. Он в ярости стиснул зубы, осознав, что его написал Лиам О’Грэди.
Наконец Моррис притянул к себе Мадлен. Она дрожала с головы до ног, ощущая его плоть и кровь. Впервые за много лет он обнимал свою дочь, чувствуя, что вся его жизнь зависела от нее.
Глава 7
– Пожалуй, это все.
Мадлен повернулась к Джесс и обняла ее. Фургон со всеми ее пожитками тронулся с места. Они смотрели ему вслед, стоя возле дома Лиама и чувствуя себя довольно неуютно.
– Ты даже представить себе не можешь, какое облегчение я сейчас испытываю, – неожиданно произнесла Мадлен, бросая ключи в почтовый ящик. Закончилась очередная Глава ее жизни. Она больше никогда не увидит Лиама.
Джесс переминалась с ноги на ногу:
– Вообще, Мэдди, не знаю, как лучше выразиться, но я тоже чувствую облегчение. Что-то действительно не так с этим домом. Прошлым вечером, когда я лежала рядом с Поппи на ее кровати и читала ей сказку, я услышала какой-то шум и подумала, что вернулся Лиам. – Она запнулась, и Мадлен уронила сумку возле машины.
– Продолжай, – потребовала она, зная, что ей не понравится то, что скажет сейчас сестра.
– Он и в самом деле пришел. Наверное, не увидев твоей машины перед домом, он подумал, что в доме никого нет. Честно говоря, я до смерти испугалась и спряталась с Поппи в ее спальне.
– Что он здесь делал?
– Не знаю. Он пробыл в доме недолго. Потом услышала, как хлопнула входная дверь. Я вышла, чтобы посмотреть, чем он здесь занимался, и, когда вошла в твою спальню, увидела на кровати твой медальон. Он был разбит.
Мадлен посмотрела на разорванное на две части колье, которое держала в руках Джесс. Этот медальон купил ей отец несколько лет назад, и она надевала его каждый раз, когда происходили важные события в ее жизни. Все знали, как сильно она им дорожит.
– Кто… в смысле почему? Это же он сделал, верно? Я его убью.
Джесс кивнула:
– Должно быть, он, а кто же еще? У него был ключ, – сказала она, сжала в руке медальон и положила его в сумку. – Я поеду в город и отдам его в ремонт ювелиру, – пообещала она, вновь обняв сестру.
Мадлен с трудом сдерживала слезы.
– Как же я тебя люблю, Джесс. Не могу поверить, что буду теперь жить так далеко от тебя.
Джесс хмыкнула:
– Мэдди, от моей квартиры до Скарборо меньше пятидесяти километров. Что такое пятьдесят километров сейчас? Я смогу их преодолеть всего за сорок минут – гораздо быстрее, чем раньше. Мне не нужно будет добираться домой на круизных судах месяцами, поэтому мы будем часто встречаться. Вот увидишь!
Но Мадлен не была в этом уверена. Она будет вынуждена зарабатывать себе на жизнь. Отель был переполнен круглый год, и Мадлен не знала, сможет ли выкроить время для встреч с сестрой. Она будет очень загружена работой в отеле, но ей также нужно будет писать и заботиться о Поппи и Бадди. И, учитывая все, что произошло в прошлом, ей придется быть осторожной, прежде чем приглашать Джесс в отель.
– Джесс, я там поселюсь только на некоторое время. Конечно, это не лучший вариант, но я должна подумать о Поппи. По крайней мере, она будет в безопасности в Ри-Хэд-холле, хотя, вероятно, мне придется нанять для нее няню на те дни, когда я буду работать в отеле. У нее наконец появилась возможность пообщаться с дедушкой. Он так рад, что увидит ее.
– Но ты сказала, что он встретил тебя довольно холодно. Уверена, что действительно хочешь там жить?
– Он и в самом деле сначала держался отстраненно. Однако потом смягчился. Думаю, все будет хорошо. Да разве кто-то сможет отстраниться от Поппи, не полюбить ее? – Мадлен улыбнулась, глядя на заднее сиденье «мазды», где спала ее дочь. Ночь, проведенная в гостях у Джесс, и сегодняшний переезд полностью ее измотали. На заднем сиденье стояла клетка, в которой сидел грустный Бадди. Он был не в восторге от того, что происходило. Щенок терпеть не мог, когда ограничивали его свободу. Он ненавидел свою маленькую клетку-переноску в автомобиле, а еще больше – довольно просторный вольер, где он находился в течение дня. Бадди радостно лизнул руку Джесс, которая погладила его на прощание.
Путешествие прошло без приключений. Мадлен ехала медленно и не обращала внимания на скулеж Бадди, который начался сразу после того, как они отправились, и прекращался только тогда, когда автомобиль замедлялся на перекрестках, где щенок надеялся, что они наконец остановятся и он сможет выбраться из своего заточения.
Мадлен проехала всего пятьдесят километров, но ей показалось, что она преодолела больше восьмидесяти. Увидев Ри-Хэд-холл вдалеке на холме, она почувствовала душевное волнение.
Отель выглядел красивым, внушительным, и она уже полюбила его.
Мадлен аккуратно припарковала машину возле здания гостиницы, отстегнула дочь от автокресла и позволила Бадди выпрыгнуть из автомобиля.
– Мамочка, он такой большой! – Малышка широко развела руками. – И он такой высокий. Ух ты! Это теперь мой дом? И у меня будет своя комната? А где будет спать Бадди? А где мой новый дедушка?
Она посмотрела по сторонам. Ей не терпелось увидеть его как можно быстрее.
– Мамочка, ты же обещала. Где он?
– Он здесь, смотри.
Ее отец появился в дверном проеме, спрятанном в кирпичной стене за площадкой для парковки. Его голос звучал четко и глубоко, гораздо бодрее, чем накануне. Поппи вдруг засмущалась. Она прыгнула обратно в машину, натянула на ноги одеяло и стала вести с Бадди оживленный и бессмысленный разговор.
– Здравствуй, папа. Как ты?
Мадлен улыбнулась и пошла ему навстречу, протянув вперед руки, чтобы обнять его. У нее начиналась новая жизнь, но пока она чувствовала себя в ней неловко и немного неуютно. Кроме того, ей было жаль, что она потеряла столько лет. Конечно, Мадлен понимала, что их нельзя вернуть, однако она была уверена, что сделает все возможное, чтобы компенсировать каждое упущенное мгновение.