Тем же мёртвым голосом доктор добавил: – Патрик, возьми ключи от моей машины. Я соберусь. Поедем в город за помощью. Джеффри Томпсон вернулся в гостиную. – Удар сзади, – сообщил он. – Да, вот этим, – Карлсен показал ему орудие убийства. – Видите, следы крови. – Не понимаю… Сара. Кто мог это сделать? Карлсен положил гипсовую голову на бар. – Полагаю, – рассуждал он, – это вновь мог сделать кто угодно. – По-вашему, и она тоже знала? – Убийцу Ванессы? Уверен, что нет. – Может, что-то заметила? Карлсен помолчал и лаконично ответил: – Она была неглупа. Томпсон прокашлялся. – Кто обнаружил тело? Урсула подняла лицо. – Я искала гребень… Я ничего и никого не видела… Я только искала свой гребень… – Успокойтесь, всё хорошо, – Томпсон закурил. – Там никого не было. Я зажгла свет, стала искать гребень. Он выпал из моей причёски, где-то у ванны… Раньше у меня была красивая причёска, не как сейчас. Я подошла, а в ванне кровь… Я… я… Женщина, словно опомнившись, подскочила. – Это мой дом! Почему вы задаёте так много вопросов? Кто вы? Убирайтесь из моего дома!.. Она оттолкнула с пути Томпсона, но сию же секунду притормозила и обернулась. – Я вас где-то видела, – её лицо выражало крайнюю степень подозрительности. – Да. Мы познакомились вчера утром, – ответил Томпсон. Урсула перевела взгляд на гипсовую голову, затем обратно на мужчину. – Я вас видела, – бросила она, прежде чем сбежать из комнаты. Джеффри Томпсон остолбенел. – Что за чёрт. – У неё шок, – сказал Карлсен. – Неплохо бы за ней присмотреть. – Попробую. Пожилой мужчина укутался в плед. – Какая ужасная ночь, – сказал он тревожным обессиленным голосом. – Только вот не пойму… – Томпсон остановился в проёме. – Хотя… Он пожал плечами и направился со своими мыслями вверх по лестнице. 8 Патрик зажёг керосиновую лампу. Он так спешил, что не подумал надеть что-нибудь из верхней одежды. Выйдя через парадную дверь, он ступил в свежий сугроб, ледяной ветер моментально заколол всё тело, просачиваясь под одежду. Патрик решил не возвращаться за курткой – не мог подвести доктора в такой момент. Он преодолел путь от дома до гаража, щурясь от метели, стараясь бежать вприпрыжку, чтобы не окоченеть. Гаражные ворота, незапертые после взлома, оказались засыпаны снегом. Обойти препятствие было невозможно. Патрик, проклиная всё на свете, принялся разгребать снег руками. Его пальцы, а также шею и поясницу, куда попадали ледяные комья, обжигало холодом. В сапоги насыпало снегу, ступни теперь чавкали в воде. Наконец, как только ворота сдались и открылись, Патрик плюхнулся за руль докторского «Форда» и повернул ключ зажигания. Машина никак не отозвалась. Ни со второй, ни с третьей попытки. Патрик пробовал ещё, пока не вскипел от злости, после чего вылез и открыл капот. – Что за чёрт! Он поводил лампой над проводами, те были перерезаны в нескольких местах. Патрик схватился за голову. Что теперь делать? Он обернулся. В открытую пасть гаража на него глядел необъятный и непроглядный мрак и запугивал своей зловещей монотонной песней ветер. Перерезаны все провода… Теперь путь до дома страшил двадцатилетнего Патрика. У него были вес и сила, чтобы драться в случае чего, но страх… Когда он рождался, селился в каждом сантиметре тела, Патрик закрывал глаза и прятался под одеяло. Он почувствовал себя в западне. Сердце стучало так, будто норовило выпрыгнуть из горла. Доктор был далеко. Дальше, чем центры двух галактик. Что сказал бы доктор? Страх заставляет переоценивать препятствие. Нужно переждать, пока уйдёт паника. И никуда из гаража не выходить. Патрик отёр с лица испарину. Через какое-то время его дыхание вошло в почти нормальный ритм. Он собирался выйти из укрытия, когда раздался скрип снега под чьими-то шагами. Он был готов потерять сознание. Он даже расслабил тело, чтобы упасть и не двигаться. Ему было всё равно. Пускай его съедят, лишь бы он ничего не чувствовал. Встреться со страхами, сделай первый шаг. Расслабившись, организм почему-то не свалился в обморок. По телу разлилось тепло. Твои страхи покажутся ничтожными. Патрик повторял эти слова как мантру. До тех пор, пока в его расслабленности не выросла уверенность. Словно ему отвесили пинок под зад, Патрик выскочил и крикнул: – Покажись! Никто не ответил. Патрик повторил ещё громче: – Выйди на свет! Никто не вышел. Патрик стоял ошеломлённый, ослеплённый результатом. На лице коряво обозначилась ухмылка. Слепая храбрость быстро взяла под свою власть тело и разум. К полной для себя неожиданности Патрик яростно понёсся вперёд. Туда, откуда донёсся тот самый скрип.