– Боюсь, не для всех, – произнёс Адам. – Вы действительно не понимаете, что между нами произошло? Она ни разу в жизни не испытала любви. Её муж был исчадием ада. Она рассчитывала на меня. Я повёл себя крайне глупо, поддавшись эмоциям. Он закрыл лицо ладонями. – Господи, она стояла голой, выворачивала душу передо мной… А я её высмеял! Это моя вина! – Прекратите истерику! – сорвался в конце концов Карлсен. Доктор протрезвел и открыл глаза: норвежец что-то доставал из камина. – Что вы делаете? – Поглядим… Карлсен выпрямился. Кончиками пальцев он держал обугленный кусок бумаги. – Ну что это, если не то, что мы ищем? Томпсон положил кусочек на ладонь. – Рисунок. – Та же бумага, что и в гараже. Томпсон протянул: – Э-э… это может быть фиалкой? Карлсен пожал плечами и сказал: – Во всяком случае, это эскиз Ольги, вне всяких сомнений. А эти уцелевшие линии могут быть лепестками какого угодно растения. У Ольги был своеобразный подход… – Вы видели это раньше? – Томпсон показал находку доктору. Тот, взглянув, покачал головой. – Впервые вижу, – отозвался он. Карлсен снова поворошил пепел в камине. – Вопрос: как этот эскиз оказался в комнате Барбары? – Она нашла его и… – Нет, нет, сама она не могла сжечь улику, – горячо возразил Карлсен. – Она намеревалась пойти в полицию, потому что, понимаете… – он ухмыльнулся, – она внезапно поняла, кто убийца. Томпсон и Джейкобс посмотрели на него и поспешили отвести озадаченные взгляды. Томпсон уставился на тело, Джейкобс – на замок в двери. – Об этом она заявила мне на кухне меньше часа назад. Сказала, что соберёт вещи, дойдёт до полицейского участка и расскажет правду о смертях в этом доме. – Как она могла догадаться? – спросил Томпсон. Двое других странно на него посмотрели. – В смысле, как она вычислила преступника? – Держала в руке стакан, – объяснил Карлсен. Доктор нахмурился. – Какой ещё стакан? – Из которого пила Урсула. Любопытно, – протянул Адам, – она сказала, что удивлена, как не узнала «фиалку» сразу. – И что, по-вашему, это могло значить? – озадаченно произнёс Джейкобс. – Полагаю, то, что она знала этого человека. Или, во всяком случае, видела раньше, – Карлсен перевёл взгляд на Томпсона. Тот, поморщив лоб, вернулся к вопросу о стакане: – А что со стаканом? – Он упал и разбился. В любом случае это был самый обычный стакан. За секунду до этого Барбара что-то увидела в окне. А может, кого-то. Хотя тогда ещё не светало… Адам Карлсен посмотрел в окно и задумался. Бурое небо освещало утёс. Ночь ушла, снег не сыпал, ветра не было. Стало тихо и спокойно. 7 Наглядевшись на пейзаж, молодой человек повернулся и сказал: – Ну что ж, я поздравляю того, кто это сделал. Единственная улика, указывающая на конкретное лицо, найдена и уничтожена. Томпсон виновато положил обгоревший кусок на камин. – Кому был подарен рисунок и была ли на нём фиалка – остаётся только догадываться. Посмотрим, к чему подведут нас остальные улики. Доктор встревоженно произнёс: – Обыщите меня, обыщите ванную, мою спальню, коридор. Эту комнату, наконец! У меня нет плоскогубцев, я не убивал Барбару и не закрывал эту дверь снаружи ключом, который вставлен изнутри. – В обыске нет нужды, – успокоил его Карлсен. – Вот ещё кое-что, найденное мной среди углей… Перед Томпсоном и доктором Джейкобсом предстала разорвавшаяся петарда. Доктор вздохнул. – Сразу выкладывайте, о чём это нам говорит, – настоял Томпсон. – Очень просто. Выстрел, которым убили Барбару, глушат какой-нибудь тряпкой. В камине сжигают эскиз. К петарде привязывают длинный фитиль. Пока он горит, убийца закрывает снаружи спальню, прячет плоскогубцы и тряпку где-нибудь подальше, а затем притворяется, что его там и близко не было. Длинный фитиль даёт уйму времени. Он посмотрел в лицо доктора. – Проделать это, мистер Джейкобс, не составило бы вам труда. Доктор промолчал. Слова Карлсена звучали логично, как ни взгляни. Сейчас они разъедали ему мозг, как самая опасная кислота. – Вы не станете отрицать? – удивился Томпсон. – Что я могу отрицать? Я действительно мог это проделать. – А вы, мистер Томпсон? Вы хорошо лазаете, не так ли? Джеффри Томпсон опешил от такого выпада. – Верёвки, привязанные к батарее, исчезновение из закрытой комнаты в состоянии полного отключения и не менее таинственное возвращение… Гастон Леру вами восхитился бы! Судя по всему, вам ничего не стоило вновь ненадолго исчезнуть и появиться, скажем, в этой комнате. – Да вы с ума сошли! – взорвался Томпсон. – Что за чепуху вы несёте? – Огонь сжигает фитиль, превращая его в пепел – попробуй заметь его в углях, – доходит до петарды, хлопок. А вы уже в комнате наверху. – Прекратите! Это нелепо. Я не знал Ванессу. Я не был тут никогда! – А Барбара сказала, что удивилась, как это она сразу не узнала «фиалку». Вы чувствуете, как по-разному трактуются её слова? Она могла не разглядеть «фиалку» в ком-то из домашних. Но, может, она имела в виду кого-то, кто когда-то уже бывал в этих краях? – Это смешно! – Вы помните, что сказала Урсула? Она вас уже видела!