Я потрогал лицо. Кровоподтек распухал на глазах. К ужину превратится в здоровенный блин на пол-лица. На радость первой. — Можно замазать тональным кремом, — предложил Сфинкс. — Он в левом шкафчике. Я разозлился. Он так уверен, что мне хочется спрятать этот синяк. И Лэри тоже. А может, я, наоборот, хочу выставить его напоказ. Рассказать всем, откуда он взялся, и посмотреть, что из этого выйдет. Это были до того фазаньи мысли, что я даже слегка испугался. — Я действительно, наверное, поеду к Акуле, — сказал я из чистого упрямства. Сфинкс подошел к соседней раковине и сел на нее, нога на ногу, как на стул. Сразу подумалось, что сейчас он измажется зубной пастой, и еще — можно ли выглядеть стильно с пятнами на заду? — Прямо сейчас? — спросил он. — Что? — Прямо сейчас поедешь? Я промолчал. Никуда я не собирался ехать, но он мог хотя бы сделать вид, что поверил. И поотговаривать. — Я пошутил, — сказал я мрачно. — Зачем? — спросил Сфинкс. Не дождавшись от меня ответа, он ответил себе сам: — Ясное дело, ты хотел, чтобы вначале тебя отговорили. А дальше? Может, ты хотел меня припугнуть? Но почему меня, а не Лэри? А может, ты надеешься заручиться моей поддержкой на будущее? Что-нибудь вроде обещания оберегать тебя от Лэри. Извини, но такого обещания я дать не могу. Я тебе не нянька. Я почувствовал, что горю от пяток до кончиков ушей. В пересказе Сфинкса то, как я себя вел, выглядело невозможно жалко. И слишком похоже на правду. Только я не думал об этом такими словами. — Хватит, — попросил я. — Довольно. Сфинкс заморгал. — Погоди, — сказал он. — Я не могу ничего обещать, но могу найти сейчас Лэри и рассказать, какого труда стоило отговорить тебя от поездки к Акуле. Он мне поверит и больше тебя не тронет. Это все, что я могу сделать. Если такой вариант тебя устраивает. — Устраивает, — поспешно согласился я. — Он меня устраивает. Я чуть не признался, что на самом деле просто хотел его позлить, но вовремя прикусил язык. Цапнул сигарету, оставленную Македонским, щелкнул зажигалкой и так затянулся, что чуть глаза не выскочили. Побитое существо в зеркале отразило мой жадный жест и стало неловко за него и за себя. — Скажи, пожалуйста, Курильщик, почему ты не сопротивляешься, когда тебя бьют? Я поперхнулся дымом: — Кто, я? — Ну да. Кран за спиной у Сфинкса подтекал, и подол рубашки промок. Светло-бирюзовая рубашка сделала его глаза еще зеленее. Обычно очень прямой, он сидел сгорбившись и смотрел этими своими глазами водяного так, будто хотел вытащить из меня всю душу. Выскрести ее и досконально обследовать. — Почему ты позволяешь себя бить? Вроде бы он не издевался. Хотя сказанное звучало издевкой. Я представил, как я сопротивляюсь. Как визжу и отмахиваюсь от Лэри. Да он просто умрет от счастья. Неужели Сфинкс этого не понимает? Или он куда лучшего мнения обо мне, чем я сам. — По-твоему, это что-то даст? — Больше, чем ты думаешь. — Ага. Лэри так развеселится, что ослабеет и не сможет махать кулаками. — Или так удивится, что перестанет считать тебя Фазаном. Кажется, он верил тому, что говорил. Я даже не смог рассердиться по-настоящему. — Брось, Сфинкс, — сказал я. — Это просто смешно. Что я, по-твоему, должен успеть сделать? Оцарапать ему колено? — Да что угодно. Даже Толстый может укусить, когда его обижают. А у тебя в руках была чашка с горячим кофе. Ты, кажется, даже обжегся им, когда падал. — Я должен был облить его своим кофе? Сфинкс прикрыл глаза. — Лучше так, чем обжигаться самому. — Ясно, — сказал я, с силой вдавив окурок в пепельницу. Она перевернулась, и я едва успел ее подхватить. — Вам не хватает развлечений. Вы бы с удовольствием понаблюдали, как я молочу Лэри кулаками, кусаю его за палец и расплескиваю кофе по всей кровати. Может, Табаки даже сложил бы об этом песню. Спасибо за совет, Сфинкс! Прямо не знаю, как тебя за него благодарить! Сфинкс вдруг соскочил со своего насеста, быстро подошел и уставился на меня в зеркало. Для этого ему пришлось нагнуться, как будто он заглядывал к кому-то в низкое окошко. — Пожалуйста, — сказал он этому кому-то. — Не стоит благодарности. Этот же совет мог бы дать тебе сам Лэри. Я так перетрусил, когда он вдруг сорвался с места, что проглотил все ругательства, вертевшиеся на языке. — Точно, — согласился я. — Ему бы это ничем не угрожало. Сфинкс кивнул. — И дало бы наконец возможность оставить тебя в покое. Знаешь, почему Логи так цепляются к Фазанам? Потому что они никогда не сопротивляются. Ни по-крупному, ни в мелочах. Покорно зажмуриваются и переворачиваются кверху колесами. И пока ты будешь вести себя так же, Лэри не перестанет видеть в тебе Фазана. — Ты же сказал, что припугнешь его. Сфинкс продолжал гипнотизировать мое отражение. Которое выглядело чем дальше, тем хуже. — Сказал. И припугну. Мне не трудно. У меня голова шла кругом от его повадок. Казалось, что нас тут трое. — Хватит разговаривать с зеркалом, Сфинкс! — не выдержал я. — Я там какой-то неправильный! — Ага, ты тоже заметил? Он наконец обернулся, рассеянно, как будто действительно говорил не со мной, а я его отвлек. Потом поймал меня в фокус, и это оказалось еще неприятнее. Даже голова разболелась. — Ладно, — сказал он. — Забудем того тебя, который живет в зеркале. — По-твоему, это не я? — Ты. Но не совсем. Это ты, искаженный собственным восприятием. В зеркалах мы все хуже, чем на самом деле, не замечал? — Нет. Мне и в голову не приходило. Я вдруг сообразил, какую мы порем чушь: — Хватит валять дурака, Сфинкс. Это не смешно. Сфинкс засмеялся. — Смешно, — сказал он. — Честное слово, смешно. Как только ты начинаешь что-то понимать, первая твоя реакция — вытряхнуть из себя это понимание. — Я ничего никуда не вытряхивал. — Посмотри туда, — Сфинкс кивнул на зеркало. — Что ты видишь? — Жалкого урода в синяках, — отозвался я мрачно. — Что еще я могу там увидеть? — Тебе пока лучше избегать зеркал, Курильщик. По крайней мере, пока не перестанешь себя жалеть. Поговори-ка об этом с Лордом. Он вообще никогда не смотрится в зеркало. — Почему? — изумился я. — Если бы я видел в зеркале то, что видит он… — Откуда ты знаешь, что он там видит? Я попробовал представить себя Лордом. Смотрящимся в зеркало. Это угрожало мощнейшим приступом нарциссизма. — Он видит что-то вроде молодого Боуи. Только красивее. Будь я похож на Боуи, я бы… — …стонал, что похож на престарелую Марлен Дитрих и мечтал походить на Тайсона, — подсказал Сфинкс. — Цитирую дословно, так что не считай это преувеличением. То, что видит в зеркале Лорд, вовсе не похоже на то, что, глядя на него, видишь ты. И это лишь один пример того, как странно иногда ведут себя отражения. — Ага, — вяло кивнул я. — Понятно. — Да? — удивился Сфинкс. — А вот мне не очень. Хотя я всегда этим интересовался. Мне вдруг захотелось кое о чем его спросить. Этот вопрос давно меня мучил.