– А вдруг оно того… – Элла с тревогой покосилась на варево, – слишком сильное окажется? – Не боись! – заверила ее Мама Фима, открывая другой кофр. – Чтобы навсегда от домового избавиться, нужна темлеха. – Что-что нужно? – Тотальное уничтожение, – пояснила колдунья, доставая что-то из чемодана. – Проще говоря, смерть! А это иной бюджетец. Темлеха куда дороже. А я никому скидки делать не собираюсь. Астрал не богадельня! Вытащенная из кофра вещь оказалась тушкой курицы, ощипанной, но с головой и лапами. Мама Фима посыпала курицу какой-то пахучей приправой, и тушка вспыхнула искрами, словно порох. Замахнувшись черным изогнутым ножом с позолоченной ручкой, колдунья одним движением снесла курице голову. Нож громко ударился о стол, Элла Аркадьевна охнула и вздрогнула, стол от толчка качнулся, одна из склянок упала и разбилась, оставив на полу у ног колдуньи лужу мутной жижи. – Чтоб тебя! – выругалась Мама Фима на Эллу. – Не хрюкай под руку. Подай взвар! Элла Аркадьевна бросилась к бурлящему на жаровне тазу. А Мама Фима сделала шаг в сторону, протянула руку к книге, но вдруг поскользнулась на той самой кляксе жижи, упала навзничь, растянулась на полу, сильно ударившись затылком, и отключилась. Несмотря на жару в комнате, Элла задрожала как от озноба, и внутри у нее все похолодело. Только этого еще не хватало! А вдруг колдунья убилась насмерть? Что тогда делать? Полицию вызывать? А вдруг менты не поверят, что она сама упала? Сбегав в кухню, Элла набрала в стакан воды, сбрызнула ею гостью, а потом принялась лупить ее по щекам, повторяя: – Очнись! Ну очнись же! Наконец, Мама Фима шевельнулась, и Элла вздохнула с облегчением. – Живы?! – пробормотала она. – Ну, то-то же. А то я уж подумала… Мне тут никакая темлеха не нужна! Внезапно распахнув глаза, Мама Фима сделала хрюкоподобный вдох и забормотала что-то совершенно непонятное: – Это меня с копыт, значит?! Видение было! Вот он, значит, чего здесь пригрел… – Вы это… как? Лучше? – суетилась вокруг нее Элла. Даже не взглянув в ее сторону, колдунья села, потом поднялась на ноги и уже совершенно другим, алчным взглядом начала пристально осматривать комнату, словно хотела что-то разглядеть сквозь стены. – Там взвар-то как, не готов еще? – напомнила Элла, указывая на тазик, из которого уже валил густой вонючий дым. – Пена позеленела! Пора! – спохватилась Мама Фима, выключая горелку и осторожно перенося тазик на стол. Элла Аркадьевна поморщилась и заткнула нос, а колдунья взяла в каждую руку по лапке курицы и стала помешивать ими в тазу. – Все углы тебе закрою, кровью стены все омою! – забормотала она. У-у-у! Словно ветер пронесся по комнате, взметнулась одежда Эллы Аркадьевны, затрепетало пламя свечей. А Мама Фима продолжала зловеще: – Во дверях воткну кресты, все сожгу тебе мосты! После этих слов жидкость в тазу вспыхнула зеленым пламенем, освещая испуганное лицо Эллы Аркадьевны. – Я не дам тебе житья, знай – жилплощадь не твоя! – выла колдунья, размахивая куриными ногами. И вдруг балконные двери с громким стуком распахнулись, а шторы заколыхались, точно от сильного порыва ветра. – Вы только не навсегда, не навсегда! – сочла своим долгом напомнить в этот момент Элла Аркадьевна. Но колдунья только отмахнулась от нее куриной ногой. – На меня ты не ропщи, новый дом себе ищи! – выкрикнула она. И в ту же секунду точно ураган пролетел по квартире. Все бумаги и прочие легкие вещи смело со своих мест, разметало по комнате. Вмиг стало холодно и – в этом Элла могла бы поклясться! – что-то невидимое с шумом промчалось мимо нее к балкону так, будто это тянули с улицы за веревку. Потом раздался крик, через мгновение – звук удара, будто на улице шлепнулось что-то тяжелое… И стало тихо. – Ну, вот и все! – удовлетворенно констатировала Мама Фима. На всякий случай Элла вышла на балкон и, наклонившись через перила, опасливо поглядела вниз. Но конечно же ничего особенного не увидела. Вернувшись в комнату, Элла Аркадьевна вдруг почувствовала, что у нее подкосились ноги. Она опустилась на ближайший стул и машинально допила из стакана воду, которой обрызгивала потерявшую сознание колдунью. А Мама Фима в мгновение ока разобрала свою алхимическую лабораторию, бережно сложила в пакет черные свечи и вылила остатки еще горячей жижи в раковину, пробормотав себе под нос какое-то заклинание. – Вы мне расписочку написали? – напомнила Элла. – А как же! – колдунья шлепнула на стол перед ней заполненный бланк. – Гарантия тридцать дней! – А выходные и праздники считать? – уточнила Элла. – Оцым-поцым двадцать восемь! – фыркнула Мама Фима. – От же ж люди, торгуются, как на Привозе за стакан семечек! Не считай! Тут раздался звонок домофона, и Элла Аркадьевна ахнула: – А-а-а! Покупатели! Уже! Сколько времени? Ну да… Но надо же, какая бестактность, не могли опоздать! – Не суетись под клиентом! – хмыкнула колдунья, застегивая кофры. – Мама Фима сделала дело и испарилась как зарплата. – Кто там? – пропела риелтор в домофон. – Элла Аркадьевна, это Вика, – послышался из динамика приятный молодой голос. – Мы с вами утром договорились, что я приду в девять смотреть квартиру. – Ооо! Так пунктуальненько, – сладко проворковала Элла. – Открываю. Динь-динь! Но не нажала на кнопку, а побежала в комнату и суетливо огляделась по сторонам. Быстро закрыла балконные двери, поправила подушки на диване и метнулась к Маме Фиме, чтобы помочь ей с кофрами. Колдунья вручила ей курицу. – На! Суп сваришь. Деревенская, экологичная! Но Элла Аркадьевна только замахала на нее руками: – Нет! Нет! Заберите! Она мне поперек горла сниться будет! И выбросила курицу в мусорку. Снова зазвонил домофон: – Элла Аркадьевна, это снова Вика! Дверь не открылась, – сообщил приятный голос. – Да что вы говорите? – почти натурально изумилась риелтор. – А так? И снова даже не дотронулась до кнопки. – Ты чего это комедию ломаешь? – поинтересовалась Мама Фима, застегивая замки кофров. – Профессиональные хитрости, – подмигнула ей Элла. – Спущусь к ним сама, все покажу. Театр с вешалки начинается, а хороший дом с подъезда. – И стала подталкивать Маму Фиму в спину. – Все, все, идите! Нельзя, чтобы они вас встретили! Но увидев, что та направилась к лифту, зашипела: – Куда?! Не туда! Лестница! – Заслуженного работника астрала пинают как девочку! – возмущалась Мама Фима, но все-таки послушалась и повернула, катя за собой кофры, к лестнице. Зашла за угол, остановилась, хищно улыбнулась каким-то своим мыслям и проговорила, обращаясь непонятно к кому: – Ничего! Я еще вернусь!.. Глава 3 Дурные приметы Отправляясь смотреть квартиру в высотке, Вика даже думать себе не позволяла, что из этой затеи может что-то получиться. Так просто не бывает. Огромные двушки в шикарных домах столько не стоят. Наверняка там кроется какой-то подвох, может быть, даже не один… – Ой, смотри, мама! – шагавшая рядом Алинка показала пальцем на небо. – Какой на небе месяц классный! Вон там, слева. Вика невольно посмотрела в ту сторону. Сиявший над крышами месяц и правда был очень красив. Даже вспомнились стихи, кажется, отрывок из «Евгения Онегина» – «Младой двурогий лик луны на небе с левой стороны». А потом в памяти вдруг всплыло, как учительница литературы рассказывала, что увидеть месяц слева считалось во времена Пушкина очень плохой приметой. Вот ведь некстати вспомнилось! Хотя… А что, если это знак судьбы, предупреждение свыше, что не нужно ввязываться в сомнительную авантюру? – Мам, а мам! – снова затараторила Алина. – А чья почка дороже – твоя или моя? – Моя конечно, – машинально ответила Вика, все еще думая о своем. – Моя уже сформировалась, а твоя пока еще… Подожди, а что это за вопросы такие, откуда? – Одна девочка из нашего класса, – бесхитростно поведала Алина, – сказала, что купить квартиру в высотке можно только, если продать почку. Так чью почку мы продадим? – Алинка, перестань говорить глупости! – возмутилась Вика. – Ничью почку продавать не будем…