— Так лучше? — спросил мужчина, а я заторможенно кивнула. Теперь нам была видна лишь верхняя часть его тела. Все, что шло от талии и ниже, скрывала деревянная столешница и перегородка. — Что ж, тогда приступим. Для начала назовите ваши имена. — Люба, — повторила то, что уже сообщала охраннику в камере. Придумать что-то иное соображалки не хватило, ибо все мои мысли в этот момент были сосредоточены на портках мужчины, а точнее, на отсутствии оных. Превратиться-то он превратился, но ведь одеваться и не думал! И пусть за столешницей ничего не видно, но от осознания того, что мужик сейчас сидит с голым задом, меня прямо-таки бросало в жар. — Это я уже слышал. Потрудитесь сообщить мне ваше полное имя, — жестко потребовал наг, а спустя мгновение добавил: — А лучше сразу покажите ваши документы. — Упс, — прозвучало тихое со стороны сестрички. Моя реакция была такой же. Документиков-то при нас, как ни крути, не было. Паспорта остались в Москве. А временные удостоверения в новом мире мы как-то не додумались получить. — А у нас с собой нету, — тихонько проговорила я, только сейчас начиная понимать, как сильно мы влипли. — А что есть? — продолжил расспросы господин начальник. — Я имею в виду вещи, удостоверяющие личность. Я непонимающе вскинула брови, и наг удосужился перечислить: — Фамильные перстни, родовые монограммы, другие знаки отличия? Один перстень у меня, конечно, был. Но толку-то. На нем же ни единого опознавательного знака. Да и вообще, научена уже, что подобными вещицами нельзя светить направо и налево. А еще до меня вдруг дошло, что у нас при себе не только знаков отличия — вообще никаких вещей нет! Все осталось в пространственном кармане нашего горе-работничка. А потому на вопрос змеелюда мне оставалось лишь отрицательно покачать головой. — Хорошо, — тяжко вздохнул мужчина и попробовал подойти с другой стороны: — В таком случае, кто сможет подтвердить вашу личность? — Богиня Земляна, — с ходу выдала сестричка, и ко мне вновь вернулось желание оторвать ее длинный язык. Вот опять она лезет, ни капли не подумав и не посоветовавшись. Как ни странно, надзиратель наш на такое заявление лишь рассмеялся. Громко так, заливисто. И пасть при этом открыл во всю ширь, вновь позволяя полюбоваться внушительными клыками. — Ну и шуточки у вас, — вдоволь отсмеявшись, заявил наг. — Богиня никогда бы не снизошла до общения с людьми. Мне даже стало обидно. Они что, нас тут вообще за людей не считают? Ой. Тавтология какая-то выходит. Людей за людей не считают. Брееед. И очень захотелось с ним поспорить. И доказать свою состоятельность, в конце концов. Ну, в смысле убедить, что мы вполне себе здравомыслящие, воспитанные и достойные особи, но что-то мне подсказывало, что это лишь пустая трата времени. Стереотипы… Что с ними сделаешь? А вот времени до встречи с богиней остается все меньше. Радует лишь одно: раз перед нами наг, то мы наверняка находимся в Змеиной провинции! А значит, существенно приблизились к конечной точке нашего пути. — Еще варианты будут? — театрально заломив темную бровь, спросил чешуйчатый. Я принялась перебирать в памяти всех знакомых, обдумывая, кого бы лучше припрячь к этому делу. Все же наш надзиратель наг, а потому ссылаться на кого-то из знакомых фениксов, наверное, будет не слишком уместно. Прокрутила варианты и вдруг вспомнила, что у нас как раз есть один знакомый змеелюд. Вдруг да его имя скажет что-нибудь нашему надзирателю. — Ага! — радостно кивнула головой. — Леодин Мис Канир — наш близкий друг! Сидящий напротив мужчина помрачнел. Мышцы его напряглись, руки сжались в кулаки, а на скулах отчетливо заходили желваки. Из всего вышеперечисленного я поняла — имя Лео ему хорошо известно и, по всей видимости, далеко не в добром свете. Короче, я почти сразу и пожалела о своих словах. Ибо господин начальник вдруг стал медленно подниматься из-за стола. И чувство было такое, будто он одновременно с этим увеличивается в размерах. Маммочки… По коже прошелся липкий страх, и шея мгновенно вспотела от волнения. А еще я вдруг поняла, что если он сейчас до конца поднимется, то та часть тела, что была надежно скрыта за столешницей, откроется нам во всей красе. Короче, вопрос отсутствия портков у собеседника вдруг стал намного острее страха, и я, на всякий пожарный закрыв Стаське глаза, уставилась в район мужской талии. Очень внимательно рассмотрела кубики пресса, пупок, кожаный пояс с металлической отделкой. Спустилась взглядом ниже… и вновь узрела чешуйчатый хвост. Фууух! Успел-таки обратиться. Даже не знаю, чего у меня сейчас было больше, облегчения или разочарования. Впрочем, ввиду наличия сидящего рядом ребенка, облегчение явно перевесило. — И откуда, позвольте узнать, вам знаком этот паршивый бабник? — грозно начал товарищ, и я тут же смекнула, в чем причина их размолвок. — Он что, у вас бабу увел? — с ходу ляпнула я. И только после подумала, что не стоило выражаться так экспрессивно. Наг помрачнел пуще прежнего и сквозь плотно стиснутые зубы прошипел: — Не вашшше дело! Вот честно, мне даже наличие раздвоенного змеиного языка проверить захотелось, так натурально у него вышло это шипение. — Так откуда?! — Ну… — замялась я, впопыхах придумывая, что бы ответить. Стаська сообразила быстрее: — А он у нас гостил. Так, проездом был. Развратник тот еще! — картинно закатила глаза мелкая. — Любку вон соблазнить пытался, искуситель чешуйчатый. Еле отстояли честь девичью! Ай да Стасенька! Вот может же, когда хочет! Я состроила виновато-раскаивающуюся мордочку. И глазки в пол опустила, всем своим видом демонстрируя крайнюю степень разочарования сей коварной особью мужского пола. Надзиратель проникся. Глянул на меня сочувственно и мягко опустился на свое прежнее место. Кажись, пронесло. — Вы в курсе, где сейчас находится господин Канир? — Да откуда? — всплеснула руками сестричка. — Как от нас отчалил, так и след его простыл. А разбитое сердце осталось, — трагично сообщила мелкая. — Сочувствую, — сухо уронил хвостатый, что-то помечая в лежащем тут же на столе блокноте. — Так, значит, поручиться за вас никто не сможет? — Наг глянул исподлобья, и в янтарных глазах его полыхнул какой-то жуткий хищный огонек. — Почему это не сможет? Еще как сможет! — тут же запротестовала сестрица. Змеелюд подался вперед и, облокотив подбородок на сцепленные руки, выжидательно уставился на нас с сестрой. — Мы, между прочим, родственницы Высокого лорда Альберта Финийка. А это, — Стаська ткнула в сторону клетки с запертым Фаустом, — его единственный наследник! Нахально-уверенная речь Стаськи оказалась прямо-таки заразительной, и я, уже не пугаясь ни хищного оскала, ни странного блеска змеиных глаз, добавила: — И вряд ли Высокому лорду придется по душе такое обращение с его сыном. А потому настоятельно рекомендую вам выпустить феникса на свободу. — Фениксы, значит… — задумчиво потер подбородок наш надзиратель и вдруг плавно поднялся из-за стола и направился к клетке. — Из какого, говорите, он рода? — Из рода Стальных фениксов. Его будущий глава, между прочим! — важно изрекла я. Наг утвердительно кивнул, что-то мысленно прикидывая, и очень внимательно уставился на запертую птичку. — Стальной феникс, значит… — все так же задумчиво протянул змеелюд и вдруг неожиданно потянулся к клетке. Я-то, наивная, думала, что он собирается ее отворить. Но не тут-то было. Коварный змей просунул кисть между прутьев и резко выдернул перо прямо из птичьего хвоста. Ощипывать моего птенчика вздумал! Феникс зашипел, заметался по тесной клетке. И даже один раз ругнулся на своем птичьем наречии. Я же резво вскочила с места и с силой сжала кулаки, готовая кинуться грудью на амбразуру. Никаким иным словом охарактеризовать эту груду мышц я не смогла. — Еще раз тронешь его… — возмущенно начала я, но меня тут же прервали. — И что? — насмешливо спросил змеелюд, что был на добрых две головы выше и два корпуса шире. Мужчина с победной улыбкой рассматривал серебристое перышко и, не обращая внимания на ощетинившуюся маленькую девочку (то есть меня), спокойно приблизился к столу и опустился на прежнее место. А потом начал как-то странно водить вверх-вниз по перу. Даже язык от усердия высунул. Тот, слава богу, оказался обычным, а никаким не раздвоенным, а потому очередного культурного шока удалось избежать. Я внимательно следила за движениями охранника и не сразу поняла, что за манипуляции он выполняет. А потом до меня дошло. По всей видимости, хвостатый был в курсе интересной особенности строения перьев Стальных фениксов и сейчас пытался проверить это на практике. — Неправильно делаете! — сообщила я и теперь уже вполне обоснованно позволила хитрой улыбочке расползтись по лицу. Змеелюд вопросительно изогнул бровь и, помедлив мгновение, протянул мне перо. Я на раз-два превратила его в сверкающий клинок и с довольной ухмылкой покрутила перед носом у хвостатого. — Как ты это сделала? — Чешуйчатый постарался выхватить у меня из рук стальное перышко, но я ловко увернулась. — Вот еще! Это, между прочим, собственность рода Стальных фениксов. — Отдай! — угрожающе прошипел мужчина. — А не то… — А не то что? — скопировала его же вопрос, прозвучавший парой минут ранее. — А не то я вашего пернатого на перьевые ручки пущу! — пригрозил наг и вновь продемонстрировал устрашающий оскал. С этим было не поспорить. А потому я швырнула ножичек на стол, позволяя загребущим лапкам чешуйчатого его сграбастать. Жалко, обидно, но что поделать. Главное, чтобы наг моего ненаглядного, как какую-нибудь курицу, не ощипал. А дальше нам со Стаськой довелось убедиться в правдивости известного высказывания, что мужчины — это те же дети. Стоило новой игрушке попасть в руки змеелюда, как он прямо-таки на глазах преобразился. И так это перо крутил, и эдак. И сквозь увеличительное стекло глянул, и на ощупь проверил. И по столу им потыкал. Вот точно как малой! — Удивительно! — восторженно выдохнул мужчина, завороженно глядя, как холодные блики гуляют по металлической поверхности. — Говорят, что перо Стального феникса даже металл режет! — поделился домыслами змеелюд и, подставив лезвие к листу бумаги, легко рассек его на две части. Игрался бы он так, наверно, еще долго. Но нам со Стаськой ждать решительно наскучило. Да и не было у нас времени рассиживаться.