- Это действительно ты? – все еще не веря своим глазам, спросила Алла. - Да, я. Если ты еще не поняла – на убедись, - и он протянул ей руку ладонью вверх, где рассыпались маленькие родинки в форме буквы «н». Женщина прислонилась к стене, почувствовав, что ноги отказываются ей служить. Он стоял перед ней, единственно дорогой ей человек, и кидал ей в лицо жестокие слова, а она не смела, оправдываться, потому что он был абсолютно прав. - Что ты молчишь? Скажи мне, где правда?! Ты любишь меня или пытаешься убить? Вот я пришел к тебе. Давай! Ты не успокоишься, пока не увидишь меня мертвым?! Не так ли?! Пришел к тебе сам! Устал прятаться и жить! Прошу тебя, сделай то, что хочешь. Молчишь? Не ожидала увидеть меня здесь. Я же предупредил тебя! Почему не подготовилась?! Где твой киллер? Или ты сама решила сделать это за него?! Он неумеха. Дважды не закончил начатое. А может быть, это были разные наемники? Сашка уже орал на женщину, не подбирая слов, не контролируя свои эмоции. Он был уверен, что его убьют, он был готов к этому, он хотел этого. Кричал на нее, обзывая самыми последними словами, а она все стояла и молчала, не в силах раскрыть рта, не то, чтобы что-то сделать. Через какое-то время Сашин запал прошел, и он заметил ее белое лицо, посиневшие губы, остановившийся взгляд. Такое состояние не возможно было сыграть. - Алла, да скажи хоть что-нибудь! – уже взмолился Саша. Женщина попыталась раскрыть рот, но вместо этого потеряла сознание. Он вовремя подхватил ее, не дав упасть, прошел в гостиную и уложил на диван. В комнате накрытый на двоих стол и две свечи, их свечи, которые они всегда зажигали, когда ужинали вместе. Прошел на кухню за нашатырем. Саша знал эту квартиру как свои пять пальцев, столько было пережито и испытано здесь. Ничего не изменилось здесь со времени его последнего визита. Он подошел к одной из дверей – это была спальня. Открыл и онемел от удивления. Везде куда не брось взгляд, были его фотографии: маленькие, большие, в рамках и просто, даже на потолке над кроватью, где раньше было большое зеркало, красовался большой плакат, и на нем тоже был он, только до пластической операции. Сашка увидел лежащий на кровати пеньюар, который когда-то подарил Алле, он был заношен до такой степени, что местами поблек и истерся рисунок. - Ничего не понимаю, - Сашка закрыл дверь и уперся лбом в косяк. Когда добрался до кухни, достал из аптечки нашатырь и вернулся в комнату, где лежала Алла. Открыл пузырек и поднес его к лицу женщины. Ресницы затрепетали, и она открыла глаза. Ничего непонимающим взором, окинула все вокруг, а когда ее взгляд остановился на Саше, сползла с дивана и упала ему в ноги. - Что ты, встань! Алла, прекрати! – мужчина пытался поднять ее, но она не хотела этого, обхватила его ноги и затрясла головой, в знак не согласия. - Я расскажу, все расскажу, - сквозь слезы сказала она. - Алла, прошу тебя, встань. Если этим ты пытаешься разжалобить меня – бесполезно, - холодно сказал он. - Твой гнев справедлив, только дай мне сначала рассказать тебе, как все было на самом деле. - Пока ты не встанешь, я ничего не буду слушать, - жестко заявил Александр. Женщина тяжело поднялась и села рядом. - Да, действительно мы с Омелиным наняли человека…. На этом настоял Денис. Он сказал, что если этого не сделать, то мы все окажемся за решеткой. Поверь, если бы не его настойчивость. Это он нашел и привел его. Я думала, что просто увлеклась тобой, что легко смогу найти тебе замену, а потом поняла, что я в первый раз в жизни влюбилась. Влюбилась и своими руками убила того человека, которого люблю. Я хотела отказаться от этой затеи. Искала сама, искала через Омелина – ничего, нигде. Как в воду канул, а потом он пришел и отчитался, что дело сделано, вот доказательства. Я чуть с ума не сошла, увидев свидетельство о твоей смерти. Умоляла сказать его, где ты похоронен, где твое тело. Он отказался. Ничего его не могло переубедить ни посулы, ни угрозы, ни мои мольбы. После этого я впала в депрессию. Через месяц появился Денис и сказал, что если я не возьмусь за голову, то он отправит меня в психушку… Я обошла все кладбища города и в итоге нашла. Приходила туда каждый день, разговаривала с тобой, просила прощения, и каждый раз приносила две желтые розы. - Я видел, - как бы невзначай бросил Саша. - Меня? И не подошел? Не сказал, что ты жив? - Нет, не тебя. Розы. А у Николая ты просила прощения? Его смерть ведь тоже на твоей совести! - Это Денис. Мне нравился Николай, я не хотела его смерти. Это Денис. Я отменяла бои, а он за моей спиной снова ставил. А мне нужен был только ты, я все дела забросила, и только в этом виновата перед ним. Я и у него просила прощения, но тут проще – он был один. - Нет, не один, - с жаром перебил он ее, - У него был я, была девушка, на которой он хотел жениться. А теперь у нее растет сын, которого ты оставила без отца. - Я не знала. - И ты думаешь прикрыться своим незнанием? – в его голосе звучала боль. - Нет. Я запретила бои без правил у нас в клубе. Добилась такого же запрета в некоторых других, даже в других городах. Мы понесли большие убытки, но это было самое большее, что я могла сделать в память о тебе. - Это правда? - Да. Денис пытался изменить это, но я под угрозой сворачивания бизнеса, заставила забыть его эту затею. За ним следит один мой человек, и как что-то возникает подозрительное, сразу же докладывает мне. Я стараюсь сразу же пресечь. Взгляд у Саши чуть потеплел, но он оставался все так же непреступен. - Не давно, несколько недель назад, опять появился этот человек…, - продолжила она, но Саша прервал ее: - Киллер? - Да. - Вот и называй вещи своими именами. - Не могу, - тихо прошептала Алла. - Говорить она не может, а нанимать – можешь? – Сашка сказал это не столько для Аллы, сколько для себя, пытаясь сохранить злость и свой праведный гнев. - Ты прав, - все так же тихо ответила она. Саша посмотрел на нее и тут же отвел глаза, чувствуя, как жалость просыпается в нем. Он засунул руки в карманы, потому что они хотели обнять Аллу и утешить в объятиях. - Убийца..., - было видно, какого труда стоило ей произнести это слово, - пришел две недели назад и сказал, что ты жив. Я чуть не подпрыгнула от радости. Но он сказал, раз заказ сделан, деньги заплачены, он доведет дело до конца. Я умоляла его это не делать, ползала перед ним на коленях, сулила ему такие деньги, от которых не отказываются. Предложила ему все – но он отказался. Развернулся и ушел. Послала за ним охрану, но они его не нашли. Я бросилась к Омелину – он вообще ничего не знал о киллере. Для него было новостью, что ты жив, но я запретила ему что-либо предпринимать против тебя под страхом смерти. Поверь, я рада, что он все-таки одумался. - Нет, не одумался, он вчера стрелял в меня. - Нет, скажи, что это не правда, что ты просто пугаешь меня. Вместо слов Саша разделся до пояса, и Алла увидела большой синяк возле левой груди. - Богом клянусь! Жизнью клянусь! Тобой клянусь, что я умоляла его не делать этого. - Я верю тебе, - просто сказал Саша. - Я люблю тебя, - сказала Алла и коснулась его обнаженной груди. - Прости, но не могу ответить тем же, - ответил он, но ее руки не отвел. - А когда-то мог. - Потому что думал, что действительно любил тебя. - А сейчас? - Понял, что ошибался. - Пусть так. Все равно обними меня. Прошу. Я так соскучилась по твоим рукам. - Кто убийца? Как его зовут? Где его найти? Как он выглядит? – устроил ей допрос Саша. - Я ничего не знаю. Его лицо всегда было скрыто. Омелин тоже ничего не знает. - Но как-то вы выходили на него? – не сдавался Саша. - Омелин рассказал, что он выходил на убийцу через третьего человека. Месяц назад этот человек исчез, а вместе с ним и все концы. Ты мне веришь? - Иди ко мне, - вместо ответа, сказал он. Женщина с облегчением вздохнула и устроилась на его коленях. Саша поцеловал ее, и у Аллы закружилась голова от забытых ощущений. - Пойдем в спальню, - едва оторвавшись от него, предложила Алла. - Только не туда. Там отовсюду глядит один мужик, - пошутил Саша. - Да. Ты уже знаешь. Мне так было легче. Казалось, что ты со мной, - она склонила голову ему на грудь и улыбнулась легкой стеснительной улыбкой. - Я с тобой. Но он солгал. Все его мысли были со Светланой. Он обнимал Аллу, а видел Свету, хотел ее целовать, быть с ней, а не с Аллой. И через какое-то время, проницательная женщина поняла это, почувствовала своим женским чутьем, которое, если оно есть, очень трудно обмануть. - Милый, ты где-то, но не здесь. Что случилось? Неужели я так изменилась за это время, что ты больше не хочешь меня? - Нет, дорогая. Ты не изменилась – это я стал другим. Я полюбил одну девушку, сильно, навсегда. Познал ее и сейчас, видно стал плохим любовником. Раньше мне льстило внимание женщин, их желание заполучить меня. И ослепленный таким вниманием, спал с ними, считая, что у настоящего мужчины должно быть много любовниц. А сейчас понял, что настоящий мужчина и голодный самец, которым я был раньше, совершенно разные вещи. - Ты влюбился? Серьезно, влюбился? - Это не похоже на меня? Ты считаешь, что я не способен полюбить? - Что ты, Славушка. Просто столько женщин из кожи вон лезло, чтобы ты сказал, вернее действительно полюбил их. И я, к сожалению, не исключение, - печально добавила она, констатируя свое поражение. - Аллочка, что ты говоришь? Я знаю о всех твоих махинациях, в том числе и против меня, и все равно люблю тебя. - Может быть, но любовь бывает разная. Ты привязался ко мне. Я многому тебя научила, многое для тебя сделала, и только потом ты узнал мои тайны. Видимо первое пересилило второе. Да, твое открытое, честное и доброе сердце не может поступить иначе. К тебе не липнет никакая грязь, ты чист и светел. Потому как любой человек, который хоть единожды сделал для тебя добро, будет рано или поздно прощен тобой. Ты как светоч, горящий во мраке жизни, и освещающий путь для многих. Ты, одним своим касанием, излечиваешь души страждущих. Многим увядшим розам ты дал напиться и воспрянуть вновь. Ты как колодец с прохладной водой в многомильной пустыне, а мы припадаем к нему и жадно пьем, не заботясь о том, останутся ли у тебя силы, чтобы наполниться вновь. Я боялась, что в один прекрасный момент, ты иссякнешь, погибнешь. А мы, разобравшие тебя по крупицам, не сможем вернуть тебя к жизни. - Нет! Не говори таких слов. Я злодей. Я убивал людей на потеху толпе, не задумываясь, о том кто они. Каково их отцам и матерям, братьям и сестрам. Мои руки по плечи в крови, и ночами я стою в кровавом озере. И души, убитых мною людей, черными птицами кружат над моей головой, проклиная меня и желая мне смерти. А ты говоришь обо мне как об ангеле. - Всем нам свойственно делать ошибки. Совершая свои грехи, ты был уверен в своей правоте. Мы заставляли тебя в это верить. Мы тоже в этом виноваты нисколько не меньше тебя, если даже не больше. Если положить на две чаши весов твои добрые и злые деяния, то добро перевесит. Я не оправдываю тебя, просто говорю правду. Скольким женщинам ты помог обрести веру в себя, кого-то даже вернуть к жизни, кого-то переделать. Они приходили ко мне и рассказывали все это. Ты помнишь Жанну? - Такое, пожалуй, захочешь, не забудешь, - он поежился, как от озноба. – Она оставила память на моей спине на всю жизнь. - А ты знаешь, что она вышла замуж?