- Ой, подруга. По глазам вижу, что чего-то ты не договариваешь. - Я сказала, потом все расскажу. А теперь домой – собираться. Надеюсь, ты закажешь лучшие столики? - Обижаешь. До вечера. Глава 17 Катька не подвела, столики заказала, да еще какие, рядом со сценой. В зале был полумрак. От некоторых столиков поднимался легкий сигаретный дымок, но дым быстро улетучивался, не окутывая сидевших в зале. Девчонки расположились за своими столиками и, потихоньку потягивая коктейли, оживленно беседовали. Время уже перевалило за одиннадцать, а шоу, ради которого собрались десятки женщин, не начиналось. Публика пыталась выяснить друг у друга, обслуживающего персонала, барменов, почему происходит задержка зрелища. Однако никто не мог дать вразумительного ответа на этот вопрос. А в это время в кабинете хозяйки «Ассоли» кипели не шуточные страсти. - Я сказал! Я не выйду сегодня на сцену и точка! – кричал Саша. - На свою жену орать будешь, - холодно ответила Алла. – Из-за какой-то паршивки отказываешься!? Одумайся! Кому ты ставишь условия!? Я и только я здесь имею право диктовать, что делать! Их глаза встретились. В его глазах бушевало пламя, а ее были холодны как лед и, вдобавок к этому, в них появился гнев. Сашка знал, что при таком настрое Аллу ничто не может заставить передумать, но надеялся убедить, умаслить. В конце концов, сломать ее. - Алла, да пойми же ты! Не могу я выйти, пока она там. Она уйдет, и я тут же выйду! - Почему она должна уходить?! Она заплатила за шоу. Как мы ей объясним, что она должна покинуть зал? - Тогда давай все отменим. Я заплачу неустойку. Хочешь деньгами, хочешь, семь ночей я проведу с тобой! Буду делать все, что захочешь, даже пойду к такой как Жанна, только не заставляй меня выходить при ней. Алла встала из-за стола, за которым хладнокровно оставалась на протяжении всего их эмоционального разговора. Если бы Саша не был настолько занят своими переживаниями, он бы понял, что уже перегнул палку и пора идти на попятный, но он этот момент не уловил. Алла молча подошла к нему и со всего маха залепила ему пощечину, а потом так же спокойно вернулась за стол. Достала платок, демонстративно вытерла руку, которой ударила, и выбросила его в мусорное ведро. - Я не знала, что ты стал проституткой. Мало этого – ты еще и тряпка. Уходи, и больше не возвращайся, - спокойно без эмоций сказала Алла. Сашка стоял оглушенный случившимся. Не столько неожиданной пощечиной, сама по себе она ничего для него не значила, сколько было их в его жизни – заслуженных и нет. Его ввели в ступор последующее поведение Аллы. - Хорошо, я выйду, - процедил он сквозь зубы, спустя какое-то время, и громко хлопнув дверью, выскочил из кабинета. На губах у женщины появилась улыбка победителя, но сразу же исчезла. Слезы потекли из глаз, и она, не в силах сдержать их, разрыдалась. - Прости, меня, если сможешь, но это для твоей же пользы. Если бы ты знал, как мне больно, - сказала она, обращаясь ему в след. Через 15 минут Александр был готов к выходу на сцену. Зазвучала музыка, он в полной темноте вышел на сцену. В зале стояла гробовая тишина. Вот луч прожектора выхватил его из темноты, раздались первые крики женщин. Они не знали, даже не догадывались о той боли, что разрывала его душу. Он знал, что сердце умерло после слов Светланы, и сейчас в его мозгу билось «женщина для сексуальных утех». Как она могла такое сказать? Он думал, что эта боль больше не повторится, но ошибся. Он был в маске, но был уверен, что она узнает его, и даже не по костюму, в котором он был на показе, а узнает его вообще, просто по энергетике, исходящей от него. В каждом его движении, жесте сквозила безысходность и боль. Светка смотрела на мужчину в луче света, игравшего тростью и двигающегося в такт музыке, и не могла оторвать от него взор. Что-то мучительно знакомое было в его облике, жестах, манере двигаться. Костюм. Она вспомнила Сашку, когда он был в такой же костюме. Как она им восхищалась. - Он так похож на Сашу, - едва слышно прошептала она. Девчонки, не слышали ее слов, они были поглощены действом. Светка посмотрела на мужчину еще несколько секунд, и окончательно поняла, что это Саша. - Как ты красив! Безумно красив, - тихо сказала она. Истосковавшимся взором смотрела на него. Для нее маска не имела никакого значения. Девушка видела его лицо, так как в памяти сохранился каждый его миллиметр. Как ей хотелось дотронуться до него, оказаться в его объятиях, услышать от него «Я люблю тебя» и отдаться его сильным, умелым рукам. Она даже не заметила, как Андрей бесследно исчез из ее мыслей. Вот Саша стал медленно снимать одну перчатку, он снял только одну перчатку, а у Светланки губы пересохли от желания. Вспомнила, как раздевала его сама. Воспоминания настолько были явными и острыми, что ей показалось, она чувствует тепло его шейного платка, его запах. Она почувствовала, что начинает источать сок желания. Груди ломило оттого, что его руки не касались их, с губ был готов сорваться тихий стон. Когда он через несколько мучительно долгих минут снял пиджак, у нее закружилась голова. Стало покалывать пальцы от желания расстегнуть запонки и достать булавку из шейного платка. Вдруг что-то мелькнуло на сцене. Это оказались брошенные одной из женщин цветы. Светка была благодарна той, которая это сделала, а то она была готова подняться на подиум и сказать, что его любит и уехать с ним домой. Но тут постепенно память, как сквозь туман, напомнила их последний разговор, и боль пронзила насквозь. Пережив первый приступ, она поняла, что его боль нисколько не меньше. «Почему? Почему все так сложилось?» - промелькнула мысль. Обручальное кольцо неожиданно стало узким, камень, казалось, прожигал насквозь. Но она не могла оторвать взгляд от Саши. Вот с него слетела рубашка, и осталась висеть только на запястьях, как тогда. Его плечи такие родные, знакомые до боли, ямка между ключиц, мощный торс. Она сжала руки в кулаки, чтобы они не тянулись к нему. Вот он повернулся спиной. И на смуглом теле в свете прожектора стали едва заметны мелкие шрамы, которые она когда-то целовала. Сашка танцевал, лицо было непроницаемым, а душа рыдала, каждое движение давалось через силу, с большим трудом, но со стороны никто этого не видел. Вот он избавился от рубашки, и в зале стали раздаваться женские вздохи. Тут вышли две девушки в легких прозрачных платьях. Они стали интимно, но очень красиво танцевать втроем. И тут Светка поймала себя на мысли, что безумно ревнует. Первый раз в жизни испытала это чувство, и чуть не задохнулась от боли и обиды, что это не его касаются не ее руки. С девушек полетели их легкие платья, которые опустились на сцену, как два брошенных лепестка. И так же неожиданно и незаметно, девушки сняли с Саши брюки. Светлые брючины скользнули по смуглым ногам и тихо упокоились на полу. Когда девушки отошли от него, она, как и все остальные, находящиеся в зале, увидела, как тонкий светлый трикотаж плотно облегает крепкие округлые ягодицы. В это время девушки припали к его ногам, и через несколько мгновений он уже босой стоял на сцене. Еще несколько кульминационных па, и музыка изменилась, вместе с ней поменялось и поведение девушек, танцевавших рядом. Саша оказался на коленях, а руки были привязаны веревкой к импровизированному распятию. Светка ойкнула, но заставила себя сидеть на месте. А Сашка, на расстоянии почувствовавший ее реакцию, улыбнулся, давая понять, что все будет хорошо. Неожиданно все замелькало, и на сцене появилась третья девушка с настоящим огромным хлыстом. Света похолодела от страха за Сашу. Но на нем никаких следов побоев не заметила, а он не первый раз выступает, значит, все будет хорошо, и она немного успокоилась. - Свободные женщины! Что сделать нам с этим мужчиной? Отпустить или наказать? – спросила девушка с хлыстом. Тут послышались крики за и против. – Прошу голосовать деньгами, - опять громогласно заявила она. Непонятно откуда взялись двое мужчин с небольшими корзинками в руках. Они обошли весь зал и спустя некоторое время объявили: - Сегодня свободные женщины проголосовали за наказание. Светкино сердце ушло в пятки от страха, что этот хлыст коснется такого дорого для нее тела. - Стойте, - не помня себя, закричала она. – Я еще не голосовала! Она открыла сумочку и, несмотря, достала какое-то количество купюр. У одного из мужчин округлились глаза, когда он примерно прикинул сумму в руках девушки. - За что голосуете Вы, мадам? – елейно спросил он. - За свободу! – и она передала ему деньги. - Это меняет дело. С явным преимуществом свободные женщины проголосовали за свободу, - громогласно заявил другой. Крики недовольства и радости смешались в единую какофонию звуков. Светка села, успокоившись, что Саше больше ничего не угрожает. Вдруг этот гомон неожиданно прервался свистом хлыста, за которым последовал глухой щелчок. Все замерли. Хлыст просвистел второй раз, но удара не последовало. Сашка выпутался из пут и перехватил, готовый опуститься на его обнаженное тело, хлыст. Кровавая полоса наискось проходила через весь торс молодого человека. После секундного замешательства охрана подскочила, и заломила руки девушке, которая ударила Сашу. - Отпустите ее, - сказал Саша. Охранники не посмели ослушаться, зная, кто он такой, но перекрыли девушке путь к отступлению. Зал молча следил за тем, как будут развиваться события дальше. Саша наклонился, взял одну из роз лежавших под ногами. Это была белая роза. Поднес ее к кровоточащей ране, и окрасил ее лепестки своей кровью. Протянул эту розу, ударившей его девушке, и сказал ей: - Люблю тебя! Зал охнул, а девушка не знала, что ей делать, как вести себя, но розу приняла. - Кто заставил тебя? Алла? – тихо спросил ее Саша. - Нет, - также тихо ответила она ему. Руки принявшие розу дрожали, несколько алых капель упали ей на руки, и непрошенные слезы заструились по ее юному лицу. Сашка поднял голову и увидел мертвенно-белое лицо Аллы, и тут же устыдился своей мысли. Алла все выступление стояла рядом, прикрытая плотными портьерами от посторонних глаз, сопереживая своему бывшему любовнику, о котором никак не могла не думать. А когда случилось не предвиденное, щелчок показался ей выстрелом, пронзившим сердце. Если бы не крепкая ткань, за которую женщина ухватилась, ища опоры, она бы очутилась на полу. - Пусть идет, - сказал Саша, обращаясь к охране. Они расступились, девушка хотела уйти, но не тут то было. На нее набросились женщины, желавшие отомстить за своего любимчика. Так что охранникам пришлось охранять ее от разбушевавшихся зрительниц. Другие женщины бросились к Саше с многочисленными платочками, салфетками, некоторые рвали прямо на себе подолы платьев, чтобы промокнуть сочившуюся из раны кровь. Он молча стоял и не двигался, не обращал внимания на копошившихся возле него женщин, он видел только Свету, которая так же неотрывно смотрела на него. Саша видел, что она дала большую сумму на его спасение. Что это? Игра? Знак благодарности? Или любовь? Он не хотел верить в последнее. Слишком много боли, слишком большая обида стояла между ними. Вдруг Света бросилась к нему, расталкивая толпу женщин: - Сашка, это я! Сашенька! – она хотела обнять его. - Стойте, женщина! Вам тоже обагренную розу? Или Вы желаете заполучить всю мою кровь целиком? – холодно спросил Саша. Светка опешила, а мужчина развернулся и гордо удалился со сцены. Как только он зашел за перегородку, силы покинули его. Алла пришла вовремя на помощь, подставив плечо. - Как ты? – сочувственно спросила она. - Плохо, - впервые услышала она от него, - коньяк есть? - Сейчас. Девочки, принесите бутылку коньяка ко мне в кабинет! Только они вошли в кабинет, как им принесли бутылку. Сашка взял ее, сделал несколько больших глотков прямо из горлышка и пролил им себе рану, а затем выпил остатки. Алла зажмурилась, не в силах смотреть на это. Она закрыла уши руками, чтобы не слышать его криков, но их и не было. Сашка до хруста сжал зубы, но не проронил ни единого звука. - Зачем ты так? С ума сошел? - Кто час назад назвал меня тряпкой? – буркнул он в ответ. - Ты решил доказать обратное, вылив на себя бутылку коньяка? - Эта боль не идет ни в какое сравнение с той, что я испытал на сцене. А особенно после того, как я сказал ей… - Я все видела и слышала. Ничего не понимаю. Вы действительно любите друг друга. Так почему вы не вместе? - Она обещала другому выйти замуж, и ушла к нему, - пояснил их разрыв Саша. - У нее с головой все в порядке?