- Я пойду, куда угодно, куда пойдешь ты, красавица. Пока там будет пиво! - затем он от души смеется над своей шуткой, которая даже не шутка и даже совсем не смешная. Я улыбаюсь ему натянутой улыбкой как в церкви, когда передают блюдце для пожертвований. Я бросаю в нее что-то символически, но почему-то в моем кармане денег не становиться меньше. - Я пойду туда, куда захочет Джени. Она мой партнер по питью алкогольных напитков. Амир и Педро идут? Ты видел Дженнифер? - как правило, я стараюсь пригласить как можно больше людей, когда знаю, что там будет Гуннар. Я спутаю его карты и подсуну ему Дженнифер. - Красивая картина, - говорит Гуннар, указывая на стену за моим столом. - Новый участник программы. Мози Круз. Очень талантливый художник, - говорю я, убирая документы, которые мне не удалось просмотреть на этой неделе. - Это колючая груша. Сегодня я в первый раз попробовала ее на вкус. - Да. О нет, я понял. Как он смог так хорошо узнать тебя, если он всего лишь кандидат? - яркие голубые глаза Гуннара становятся любопытными. - Как всем удается все понять? С каких пор мое лучшее описание — это колючая груша? - спрашиваю я его, фальшиво возмущаясь. Я хотя бы могу изобразить невинность. - Я зарезервировала нам столик в «Z’s» — ох, придет Гуннар. Я не знала, что ты здесь. Ты идешь с нами? Крылышки и Маргарита за полцены до десяти вечера, - весело пропела Джени. - Как я могла раньше никогда не задумываться о Джени и Гуннаре? Бьюсь об заклад, они идеальная пара. Думаю, Миннесота полюбит ее. Джени создана быть первой девушкой, которую парень приводит домой, чтобы познакомить с семьей на День благодарения. Я уже могу представить их держащимися за руки в жаккардовых свитерах, катающихся вместе на лыжах для каталога J. Crew. Он Тор для ее принцессы Жасмин. Детки у них будут очаровательными. Во мне зародилась эта идея. - Вы двое пообщайтесь. А мне надо выполнить одно поручение, - говорю я, хватая пальто и проскальзывая мимо них. - Займите мне место! Встретимся там. Я запыхалась к тому моменту, как добралась до туалета. Я копаюсь в сумке в поиске косметички, в которой моя помада и тушь, а также красочная палитра пятидесяти оттенков измельчённых теней и пудра, которую я никогда не использовала и которая даже не касалась моего лица. Думаю, у меня эта косметичка, с тех пор как мне было шестнадцать. Я не особо женственна, но иногда по выходным я наношу красную помаду. Я слышу женских смех и он доносится из творческого пространства, которое принадлежит Дженнифер. Она выходит за дверь, идя спиной, ее лицо покрыто румянцем. Она смеется и хлопает ресницами, и стою как вкопанная не в состоянии не смотреть. Дженнифер ведёт себя как решительная и восхитительная пантера, которая решила охотиться во всех сферах моей программы. Я удивлена, что Дженнифер оказалась такой восприимчивой — она достаточно красива, чтобы встречаться с парнями, которые липнут к ней на каждом шагу. Я продолжаю наблюдать, но я прижалась к двери, чтобы у них не было возможности заметить меня. - Она не так уж плоха, но она мне понравилась. Колючая груша! Я удивлена, что ты попытался заставить ее попробовать этот фрукт. Ты храбрец! Знаешь, она могла бы выкинуть тебя из программы, если бы ты зашел слишком далеко. Они говорят обо мне! Обо мне! Я сломаю их обоих. Расплющу их головы! Я напрягаюсь, чтобы услышать голос Мози, но его почти не заметно из за ее девчоночьих липких россказней, которые я уверенна можно вытирать с пола. Она снова хихикает, и из того что я могу видеть, похоже на то что она слегка толкнула его в грудь. Ох, сначала я заткну ее, а потом выкину. - Когда она выпьет, она очень милая и немного сумасшедшая. Мы идем в «Z’s», она прямо на девятой улице, Я бы пригласила тебя с собой, но это место для тех, кому двадцать один и выше. Если она еще немного похихикает и повизжит, то превратится в собачонку. Я пообещала себе никогда не вести себя так, как бы меня не привлекал Мози или любой другой мужчина. - Нет, она не замужем. Она поддерживает всю свою семью. Я не совсем уверенна, думаю, они где-то в Мичигане. Спасибо, твою мать, огромное Дженнифер! Продолжай давать личную информацию обо мне преступнику, чтобы он мог появиться у моей двери с ножом в руках. Секундочку. Он что, ищет информацию? На меня? Значит ли это, что я ему нравлюсь? Я быстро наношу красную помаду на губы, а затем толкаю дверь ванной комнаты, надеясь, что она не заскрипит. Затем я позволяю ей захлопнуться со всей силы, и цокаю каблуками по плитке, чтобы мое появление стало болезненно очевидным. - Здравствуй, Дженнифер. Мози. - я киваю им обоим и хватаю свою шаль, как спасательный круг, заставляя лицо растянуться в чудовищно зловещей улыбке. Чувствую, что переигрываю. Улыбка должна быть естественной, а не защитным зонтиком, которым я машу перед лицами людей и пугаю их до чертиков. Я должна немного поработать над своим лицом. - Эй, Док, - Дженнифер улыбается в ответ, выглядя при этом, как виноватый кокер-спаниель. - Ты должна проверить сегодняшнюю работу Мози. Он реально сделала что-то невероятное. Они оба выглядят испуганными. Наверное, у меня помада размазана по всему рту и зубам. Дженнифер снова улыбается и изворачивается, потому что чувствует вину за то, что говорила обо мне за моей спиной — за наслаждения моментом, чтобы сделать из меня суку. Но на Мози это не действует, или, по крайней мере, я не вижу его вины. Он просто пялится и пялится, его взгляд проникает сквозь меня пытаясь добраться до нефтяных месторождений или до Китая. Он заставляет меня трястись и похоже я способна вызвать в нем лишь небольшое колебание. - Я посмотрю в понедельник. Меня ждут люди, - я перевожу взгляд на Мози, молча принимая его вызов. - Ты идешь с нами сегодня вечером? - спрашиваю я Дженнифер, зная что она будет держаться в стороне. - Я уже собиралась закрываться. Вообще-то, мои родители сейчас в городе. - Ну, ладно, так всем хороших выходных, - говорю я им, словно обращаясь к толпе. Я машу им ручкой и, злясь, иду к лестнице. Я наполовину спустилась вниз, когда Мози схватил меня за плечи. Я разворачиваюсь, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. У него жесткий взгляд и он смотрит так, словно хочет драться. Он так чертовски красив, что мне почти больно смотреть. - Я говорила тебе никакого панибратства. Постарайся держать свои руки при себе! - говорю я, выбрасывая невысказанные между нами обвинения. - Кто такой Гуннар? Кто-то, с кем ты встречаешься? - Прошу прощения? - выплевываю ему в ответ, и я злюсь, что он был так любопытен. Все стало двигаться в плохом направлении. Я должна взять перерыв. - Я ценю живопись, Мози. Но это то место, где я говорю тебе, что любые твои планы, которые ты, возможно, хочешь применить к кому-нибудь, кто работает здесь выведут тебя прямиком вон из этого здания. - У меня нет никаких планов. - Дженнифер твой руководитель. - А кому какое дело до Дженнифер? Не могу сделать что-либо еще, чтобы не поставить себя в неловкое положение. Я тяжело дышу от того что мы оба так близко стоим друг к другу. - Так давай просто назовем это первой неделей, и, начиная с этого момента, держи это при себе, пока тебя не изменили наказание или не оправдали в суде. Это самый лучший совет, который я могу дать тебе. Учитывая, что это твое последнее предупреждение, - шепотом кричу ему, и я осведомлена, что это все записывается нашей системой безопасности. - Почему со мной ты не можешь быть самой собой? - спрашивает Мози, выглядя несчастным. - Я просто хочу узнать тебя. Ты мне действительно нравишься, но ты как Форт Нокс. Ты даже не позволяешь мне быть с тобой милым. Он прав, и это заставляет меня вздохнуть и, сдаваясь, опустить плечи. У него прекрасная интуиция, но это по-прежнему ничего не меняет. Я хочу быть честной, но я должна быть очень и очень осторожной. Я не могу поощрять его, неважно насколько правильным кажется быть рядом с ним или насколько мне это нравится. Я сажусь на ступеньку и хлопаю по месту рядом с собой. Мози приседает широко расставив ноги и облокачивается на перила. - Я из Детройда, Мози. Штат Мичиган (Michigan), - говорю я, пытаясь покрутить головой, пока говорю это. - Я слышала, что ты спрашивал. - Me chingan, - Мози улыбается. - Что? - Мексиканская шутка. - Моя семья состояла и состоит из иммигрантов. У моих родителей нет работы. Она была у них, но они потеряли ее. Я довольно сильно поддерживаю их обоих и мою бабушку, которая теперь нуждается в почасовом уходе. Мой брат с ними, но на самом деле его нет — он никогда не был ответственным. У меня русская семья, но они очень старомодны. Я могу дать тебе миллион объяснений по этому поводу, - говорю я, рассматривая свои кутикулы. - У тебя русская семья и поэтому ты не можешь быть со мной самой собой? - Нет. И, наверное, я даже не должна сидеть здесь с тобой на лестнице, но мне тоже необходимо об этом поговорить. Вся моя семья зависит от моей зарплаты, так что, у меня нет выбора, как только делать свою работу и делать ее хорошо. Если бы мы были где-нибудь в другом месте, возможно, я смогла бы обнять тебя в ответ, или узнать тебя. Но я здесь по важной причине и думаю, я хочу, чтобы ты это знал. - Так если бы мы были где-нибудь в другом месте, ты бы дала мне шанс? - Я не говорила этого, Мози. И даже если сказала, это не то, что я имела в виду. Ты очень талантливый, умный и очаровательный, и я думаю, ты далеко пойдешь. У меня нет никаких намерений позволить себе или кому-либо еще испортить это. Я буду последним человеком, кто встанет на пути к твоему успеху. - Даже если бы ты хотела этого. - Даже если бы ты хотела этого, - в ту секунду как я это произнесла, мне захотелось забрать свои слова назад. Я чувствовала, словно он манипулирует словами прямо у меня во рту - словно он крадет их без моего разрешения. Взгляд удовлетворения на его лице, это одна из сексуальных побед. У меня желание ударить его сильно по его сексуальности, стереть его ехидность, а затем сцеловать его удовлетворение с его самодовольного лица. Но я ничего из этого не делаю. Это подобралось слишком близко к признанию моих чувств. Взяв себя в руки и встав, я стряхиваю пыль со своей задницы, сжимаю его плечи и шепчу. - Увидимся в понедельник. - Мози остается на лестнице, каким-то образов выглядя одновременно разозленным и уставшим, пока наблюдает, как я ухожу. Когда я вернулась в кабинет, Джени и Гуннар уже ушли, так что я упаковываю то, что мне понадобится на выходных. Я в последний раз смотрю на свою новую картину, но решаю не анализировать ее. Кого заботит, если они считают меня колючей? Вероятно, это должно меня заботить, но у меня другие приоритеты. Как мое более чем срочное свидание с джин-тоником. Глава 7 «Z’s» - это свалка, но одна из дружеских, с дешевой выпивкой и это место было буквально в нескольких минутах ходьбы от офиса. Мы приходили сюда почти каждую неделю. Возможно, если бы моя жизнь была бы более интересной, я бы не была такой падкой на сексуальных, преступных ребятишек. Возможно, я должна попытаться ходить в клубы или тусить с кем-нибудь кроме моего персонала. Конечно же, это останется там же, где и «возможно, мне стоит сесть на диету» или «возможно, в библиотеке я могла бы встретить хорошего мужчину». Я нашла Джени и Гуннара за столиком в задней части заведения, и было похоже на то, что они потерялись, растворяясь в будущем, которое я предусмотрела для них. Я заказала поднос с шотами текилы, сделала глубокий вдох и направилась к ним. Гуннар подпрыгнул, когда увидел меня, словно он был взволнован тем, что я появилась. Мне почти захотелось, чтобы здесь были только Джени и я, для очередной паршивой девчачьей ночи. Теперь мне точно не удастся быть уложенной в постель, потому что я не собираюсь спать с Гуннаром. Я протягиваю Джени ключи и говорю ей приберечь их в ее сумочке. Джени опрокидывает в себя текилу, закатывает глаза и затем показывает в сторону танцпола. Я уже вижу ее план, потому что из прошлых тусовок помню, что Гуннар не танцует. Она хочет отшить его. Столько всего ради катания на санях, красных шерстяных шарфов и розовых щечек, которые я уже запланировала для них, когда его родители пригласят ее на Рождество. Гуннар отклоняет наше приглашение и идет к бару. Джени хватает меня за руки и выдергивает меня на танцпол. Чувствую, как текила теплым сиропом разливается по моему телу, и я позволяю недельному напряжению покинуть меня и растворяюсь в звуках музыки. - Ненавижу, когда парни ведут себя так, сначала заигрывают с тобой, а потом появляется другая девушка и они переключаются, словно ничего и не было! - Что ты имеешь в виду? Ты говоришь о Гуннаре? - Очевидно, что ты нравишься ему, но когда ты не доступна, он заигрывает со мной. А потом переключается, когда ты приходишь. Он как собака, которая на сто процентов сфокусирована на любом, у кого есть угощение. - Большинство мужчин именно такие. Не бросай ему кость, если ты не заинтересована. Ты не обязана давать ему свое угощение. - Ну, если он хочет моего угощения, он не должен отвлекаться. Он должен пускать слюни на мое лакомство и только на мое. - Угу, - говорю я, хватая шот, который протягивает мне официантка разносящая коктейли, когда проходит мимо танцпола. Я опрокидываю его в себя и вздрагиваю от того как он обжигает. Джени и я часто приходим сюда и мы оставляем хорошие чаевые, так что одним из бонусов является то, что персонал старается напоить нас. - Говоря об отвлечениях, что с тобой? Дело в том мальчике? - В каком мальчике? - говорю я со своим очень хмурым взглядом орла из Маппет-шоу. - Пфф! Ты так возмутительна, Лана. Мальчик с волосами. Тот, на которого ты смотришь так, словно собираешься просверлить дырку в его голове своими лазерными лучами вожделения. - Очень смешно, Джени. - Но теперь я краснею, потею и чувствую себя преступницей. - Ой, болезненная тема, - говорит Джени, качая бедрами и пробегая пальцами по волосам. - Ты можешь сказать мне, Лана. Что? Я никому не скажу. Кто я - полиция нравов? - Я очень неловко им увлечена и я ненавижу себя за это. Вот я это сказала. Довольна? Ты меня подловила. А теперь прикрой мою задницу и выброси ключи. - Потому что он преступник или потому что он так молод?