Мгновение я не мог думать ни о чём, кроме того, что она сказала «да». — Это отличная идея. — Раз она сегодня со всем соглашается… — Обнимемся? Она нахмурилась. — Чего? — Когда мы обнимемся, ты не сможешь уже отказаться. Эвери закатила глаза. — Боже, ты серьезно? — Очень серьезно. Она проворчала, поднялась на колени и протянула руки. — Ладно, давай скрепим нашу сделку, пока я не передумала… Я обнял ее за талию, и притянул ближе. Во время объятий её нога запуталась в моих. В считанные секунды, ее запах окружил меня. — Сделка заключена, милая. День Благодарения у Гамильтонов. Она пробормотала что-то бессвязное и подняла голову. Наши губы встретились, и понимание мелькнуло на ее лице. — Ты… Я усмехнулся, и ее губы чуть приоткрылись. — Ловкий ход, правда? А я ведь просто на слове мог тебя словить. — Ты заблуждаешься. — Её глаза заблестели, и она застыла в предвкушении. — Я очень редко ошибаюсь. Должен тебе кое в чем признаться. — Опустив голову, я потерся губами о её гладкую, нежную щёку, ненадолго закрыв глаза от сладкого ощущения на моих губах. — Я тебе соврал. — О чём? Очень аккуратно, так, чтобы она не начала орать, я медленно опустил руки ниже талии. — Когда я сказал, что ты выглядишь отлично? Я был не совсем честен. — На самом деле ты так не думал? — Нет. — Я провел рукой по её позвоночнику и, остановившись чуть ниже ее волос, прижался своим виском к её. — Сегодня ты красивая. Ее мягкое дыхание согревало меня. — Спасибо. Целовать ее было, наверное, как испытывать судьбу, но она была так близко и не отстранялась. Я так долго ждал, чтобы попробовать на вкус её губы. Сердце билось как сумасшедшее, в венах закипала кровь. Эвери напряглась, когда мои губы коснулись ее щеки, и положила руки на мои бицепсы. Когда я приблизился к её губам, я почти чувствовал вкус шоколада. — Эвери? — Что? Мой пульс стучал в нескольких частях моего тела. — Тебя никогда еще не целовали? — Нет, — прошептала она. — Просто для ясности. Это не поцелуй. Прежде чем она смогла ответить, я прижался к ее губам своими. Это едва ли можно было назвать поцелуем, так, приветственный чмок, но от разряда, который прошел по моему телу, у меня перехватило дыхание. — Ты поцеловал меня. — Эвери сжала пальцами мои руки. — Это был не поцелуй. — Она вздрогнула, когда мои губы скользнули по ее. — Помнишь? Если бы мы поцеловались, тогда твоя поездка ко мне домой могла бы означать что-то более серьезное. — А, — вздохнула она. — Хорошо. — Это тоже не поцелуй. На этот раз поцелуй был настоящим. Я следовал по контуру её губ, пытался прочувствовать их. Они были мягкие, как я себе и представлял, идеально подходили моим. Когда она наклонилась, издав еле слышный стон, во мне проснулась похоть, подпитанная чем-то более глубоким. Это был ее первый поцелуй… Я подарил ей ее первый поцелуй. Этого у нас никто не сможет забрать. И не важно, что случиться через неделю или через месяц, этот поцелуй всегда будет только нашим. Первобытная мужская гордость взяла свое. Ближе — я хотел быть ближе к ней, чувствовать её тело под моим. Я положил её на спину, не отрываясь от её губ. Она целовала меня в ответ, просто, немного неуклюже, но эта простота была чертовски сексуальна. Из моей груди вырвался чувственный звук, и я всем телом хотел, чтобы этот поцелуй стал более глубоким, но я себя сдерживал, уговаривая ее раскрыть губы. Она вздрогнула подо мной, и я затрясся от этой нужды, которой никогда не испытывал раньше. Она разомкнула губы, и наши языки сплелись, делая поцелуй более страстным. Ее спина выгнулась, грудь коснулась моей, и тогда я понял, что пора бы сбавить обороты. Оторваться от нее было самым тяжелым, что я делал за всю жизнь. Это казалось противоестественным, особенно, когда заканчивая поцелуй, я поймал зубами её нижнюю губу. Мы оба тяжело дышали, глаза плохо видели. — Все ещё не поцелуй? Облокотившись на спинку дивана, я поднял её. Я рассматривал её лицо, пытаясь углядеть хоть намёк на то, что ей не понравился поцелуй. Но увидел всё с точностью до наоборот. На щеках был румянец, в глазах читалось желание, а грудь поднималась и опускалась от учащенного дыхания. Я потянулся к ней, обвёл пальцем её нижнюю губу и, наклонившись, сказал: — Нет, это был не поцелуй. — Я снова прильнул к её губам, глотая сладкое дыхание. — Это пожелание спокойной ночи. Глава 16 — Девушку? Я уставился в потолок моей спальни. — Да, мам, девушку. Возникла пауза на другом конце телефона. — Леди? — Да. — Настоящую, живую женщину? — спросила она. — Определенно не игрушечную или мертвую девушку? Мама на меня шикнула. — Ты на самом деле привезёшь с собой девушку? Я начал хмуриться. — Почему тебя это так удивляет? — Ты никогда не привозил домой девушек, Кэмерон. Ты… подожди-ка. Милый! — Шорох прервал ее, а затем я услышал: — Милый, Кэмерон привезет настоящую, живую девушку на День Благодарения! Можешь в это поверить? — Нет. Не могу… что…? — О, Боже, — простонал я, закрывая глаза. Может быть, это была плохая идея. Теперь она сказала уже в трубку: — Твой отец спрашивает, не Эвери ли её зовут? Я шлепнул ладонью по глазам. — Да, это она, но она просто подруга. Я серьезно, мам. Она просто подруга, так что не ведите себя как олухи, когда встретитесь с ней и начнете планировать нашу свадьбу. — Это вроде как оскорбительно. — Обиделась она. — Я бы начала планировать вашу свадьбу, если бы ты привез ее домой на Рождество. Я рассмеялся. — Я буду иметь это в виду. После абсурдно потраченного времени впустую, убеждая маму, а затем папу, что Эвери действительно была просто другом, и чтобы они не доводили до греха и не заставляли меня придушить их, я положил трубку и бросил ее на подушку рядом со мной. На лице медленно начала появляться улыбка, когда я представил Пироженку дома с моими родителями. Пронзительное хихиканье исходило из гостиной, смешиваясь с грубым, низким смехом Олли. Мне даже не пришлось догадываться, что там происходило. Кряхтя, я выдернул подушку из-под головы и положил её на лицо, пытаясь заглушить звук. У меня итак была проблема с постоянным стояком. Мне не нужна была еще и любительская порнушка, происходящая в гостиной. Со мной у нее был первый поцелуй. Меня распирало от гордости, зародившейся в груди, и остальные части тела отреагировали точно так же, что совсем не помогало. После нашего свидания большую часть ночи я провёл со своей рукой. И почти каждую ночь после него. И то, что я находился рядом с ней, не упрощало ситуацию, но я не мог держаться от нее подальше. Одна мысль, что я не смогу поцеловать ее сводила меня с ума. Как только шум в гостиной немного утих, я убрал подушку с лица. Я очень надеялся, что чем бы он там не занимался и с кем бы он это не делал, происходило не на диване. Мне еще сидеть на этой штуке. Повернувшись на бок, я взял в руки телефон. Я говорил себе не делать этого, так как увижу ее завтра, когда мы будем выезжать, но не выдержал и написал ей. «Привет.» Ответ пришел почти сразу же.