12 Годы были благосклонны к Нейтану. Он явно начал заниматься спортом: даже сквозь рубашку на пуговицах с закатанными до локтей рукавами я вижу его бицепсы, такие мощные, что ткань туго натянулась. Его лицо потеряло свою подростковую мягкость, уступив место четкой линии челюсти, которая заставляет меня стиснуть зубы, потому что, черт возьми, он горяч. Намного горячее, чем я помню, а я помню его как самого великолепного парня, которого когда-либо встречала в реальной жизни. Мой взгляд переходит на его руки. Обручального кольца нет. Часть меня – очень маленькая часть – внутренне визжит от радости. Его выражение лица выглядит загадочным. Удивленным, очевидно, но там есть и целый ряд других эмоций, которые я не могу прочесть. Рад ли он видеть меня? Ужаснулся? Может быть, и то, и другое? – Мэдди… – произносит он, и его голос звучит глубже, но все еще до боли знакомым. Я на мгновение отвлекаюсь на разговор моей семьи. – Дьявол! – говорит вторая тетя. – Призрак! – Тише, – ругается старшая тетя. – Это дьявол, это, наверное, владелец отеля, верно? – шипит вторая тетя. – Все в порядке, дамы? – спрашивает Нейтан. – Вы владелец этого отеля? – спрашивает ма. – Мистер Джейк, не так ли? – Нет, ма, это… – Я Нейтан. Так приятно наконец-то познакомиться со всеми вами. Черт. – Наконец-то? Что ты имеешь в виду под «наконец-то»? – Нам просто нужно быстро пройти на кухню, – говорю я. – Проверить торт. Это центральный элемент, ты же знаешь. Нужно убедиться, что он идеален. Хорошо, увидимся, пока! – Я провожу тебя. – Он легонько касается моей спины, и только этого маленького прикосновения достаточно, чтобы послать электрический ток вниз до самых ног. – У тебя, должно быть, тысяча дел, о которых нужно позаботиться… – Я могу выделить время. Мама и тети следуют позади нас и шепчутся. Нейтан проводит меня через боковую дверь с надписью «для сотрудников», и мы идем по, кажется, бесконечному лабиринту коридоров. – Как поживаешь? – спрашивает он, глядя на меня краем глаза. – Хорошо! А ты? – Похоже, ваш семейный бизнес действительно набрал обороты. Держу пари, ты делаешь самые потрясающие фотографии. – Он одаривает меня обворожительной улыбкой. – Это точно. Не оставляйте самый важный свой день на волю случая, доверьте его Ченам! – Я издаю слабый смешок, и в животе появляются бабочки. Он сдерживает ухмылку. – Это ты придумала такой слоган? – Очевидно. И ты в отличной форме. Боже мой, Нейтан. Ты владелец этого места? – Ну, частично владелец, – говорит он с улыбкой. – Здесь много инвесторов. – Но ты им управляешь? – Да. Гордость захлестывает меня. Это всегда было его мечтой, сколько я его знала. Он всегда хотел работать в гостиничном бизнесе, управлять своим собственным отелем, и он определенно достиг этого с «Айана Лючия». – Нейтан, ух ты… – Извините, извините, – говорит ма, вставая между нами. – Откуда вы знакомы? Привет, я мама Мэдди. Зовите меня тетушкой Натасей, хорошо? Нейтан останавливается, чтобы пожать руку ма, и смотрит ей в глаза, говоря: – Здравствуйте, миссис Чен, то есть тетя. Я Нейтан. Я был другом Мэдди… – Другом из колледжа, – лепечу я. Все уставились на меня. Очевидно, что ни тетя, ни мама не купились на эту ложь. – Друг из колледжа, – повторяет Нейтан, а затем загадочно улыбается мне, и я знаю, что скрывается за этой улыбкой. За ней скрывается разочарование. «Дело не в тебе! – хотелось крикнуть ему. – Дело во мне и моей матери, и моих тетях, и том факте, что мы едем искать труп какого-то чувака, которого я убила прошлой ночью и который должен был быть ТОБОЙ, очевидно». Но я не могу сказать ему ничего из этого, поэтому мы проходим остаток пути в напряженном молчании. Я почти вздыхаю с облегчением, когда мы, наконец, заходим через двойные двери и оказываемся в шумной кухне. Почти пришли. Холодильник должен быть где-то там. Нейтан ведет нас мимо занятых поваров и их помощников, все они что-то рубят, жарят и перемешивают. Каждый из них оглядывается и приветствует Нейтана, когда мы проходим мимо, а он отвечает то улыбкой, то похлопыванием по спине. Он всегда был очаровательным, когда я знала его еще в колледже, но сейчас стал еще более обаятельным. Очевидно, что все тут, от шеф-повара Мигеля до посудомойки, знают и обожают его. – Это ваше рабочее место, – говорит он старшей тете, когда мы подходим к рабочей станции. Сяолин уже там, и десятки цветов из мастики разложены перед ней. Она вскакивает на ноги и широко улыбается старшей тете. – Доброе утро, шеф, – щебечет она, а затем ее глаза становятся огромными, когда она видит всех нас. – О, привет, тетушки. Привет, Мэдди. Не ожидала увидеть вас здесь. – Сяолин, – произносит старшая тетя строгим голосом. – Где холодильники? – О! Ну, я подумала, что могу начать пораньше, сделать немного про запас, понимаете. Хотела удивить вас… – Холодильник! – взвизгивает старшая тетя, и мы все подскакиваем, даже Нейтан. Старшая тетушка имеет такое влияние на всех. – Холодильник! – кричит Сяолин, спеша к большой стальной двери. – Что-то не так? Я что-то натворила? Я просто хотела помочь… – Нет, ты очень хорошая помощница, – говорит старшая тетя, натягивая улыбку. – Оставайся там и доделывай все за мной, хорошо, деточка? Я уже собираюсь пойти к холодильникам с семьей, когда Нейтан берет меня за руку. – Мы можем поговорить? – спрашивает он. – Не сейчас. Мне нужно помочь с… э-э-э… пирожными. Он хмурит густые брови в замешательстве и смотрит на меня из-под своих густых ресниц. Клянусь, этот человек и его ресницы… – Ты же фотограф, верно? Зачем тебе помогать с тортами? – Для… фотографий, очевидно. – Ах, вот так. – Я делаю фотографии подготовки к свадьбе. Ты знаешь, как это бывает в наше время. Люди хотят знать все о свадьбах, вплоть до подготовительных работ. – Правда? Ладно, – вздыхает он. – Может быть, позже? Я не знаю, какой у тебя график. Предполагаю, что он довольно загруженный, но если бы мы могли… Я изо всех сил стараюсь сохранить улыбку на лице, когда ма выглядывает из квадратного окна в стальной двери и велит мне поторопиться. – Да! В общем, да, поговорим позже. – Хорошо. – Хорошо. Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но Нейтан ловит мою руку и крепко сжимает ее. – Я рад снова видеть тебя, Мэдди, – говорит он тихо, и искренность в его голосе почти заставляет меня разрыдаться. Когда он поворачивается и уходит, я мысленно возвращаюсь на несколько лет назад, когда мы расстались, когда я заставила себя остаться в своей комнате и ничего не делать, пока он уходил, разбив мне сердце. Всевозможные эмоции бурлят внутри меня, и мне приходится сдерживать рыдания, которые грозят вырваться наружу. Я смотрю, как он уходит, с трудом переводя дыхание, а затем иду к холодильнику. – Закрой дверь! – командует старшая тетя на индонезийском, как только я вхожу внутрь. Я делаю так, как она сказала, задаваясь вопросом, что мы будем говорить, когда кому-то понадобится принести отсюда какой-нибудь ингредиент. Холодильная камера большая и плотно заполнена ящиками с овощами, фруктами и другими разнообразными ингредиентами, включая множество ящиков с винными бутылками. Была и отдельная секция для мяса, за пластиковой занавеской. Мои тети и ма нашли нужный холодильник и вытащили его с полок в мясную секцию, чтобы он не был виден снаружи.