— Оу! Что же, крутой список талантов. Тебе есть чем похвастаться, — немного краснеет она. — Мелочь если честно. Но мне нравится что тебе нравится. Я расправляю парку, тем самым предлагая помочь ее надеть. — Демид… Ты… Спасибо, но это лишнее, — отстраняется, сохраняя при этом милую искреннюю улыбку на лице. — Это входит в мое желание, я тебе не говорил? Делать вид будто мы пара всю прогулку. Так что прими мою заботу, детка. — Да? — снова в шоке округляет глаза. Она заметно расстраивается, а я так не люблю видеть грусть на ее губах. — Нет, придумал только что. Держи, — отдаю ей пальто. Малышка — крепкий орешек, не сдается, упрямица. Посмотрим, на сколько тебя хватит… — Спасибо. Таня сама одевается. И вдруг замечает большие санки около дверей. — Это что такое? Откуда они здесь? — Это моя бабуля подсуетилась. Я, черт знает, откуда она их наколдовала. Но пока ты одевалась, она торжественно вручила их. — Наверное, из сарая. На улице сарай со всяким инвентарем. Я там велосипед свой держу. Не знала, что там есть сани. — Пора новогодних чудес настала, малыш. Кто если не я тебя покатает? — Таня! Меня зовут Таня. — Я помню. Она пропускает мимо ушей мою реплику про катание и напряжённо вздохнув надевает шапку. Обматывается вся теплым шарфом и смотрит на меня. Такая красивая… Что невыносимо терпеть ее отстранённость. Даже одетая в смешную шапку она кажется самой желанной на свете, черт. Сам не знаю куда я лезу… Но лезу и не могу ее отпустить просто так. Я беру санки, и мы выходим во двор. — Нам туда, это я знаю, — Таня показывает цветастой варежкой на дорогу. Тропа, по обе стороны которой стоят частные дома, уходит далеко вперёд, а потом сворачивает налево. Насколько я знаю, там роща, а потом она переходит в лес. Туда-то мы и пойдем. — Да, пошли. Я погуглил перед выходом. — Погуглил? А как же скауты? Как мы будем выбираться, эй? — Главное — это зайти в лес, а дорогу обратно я найду. Даю священное слово отряда бойскаутов! — Вау. Если слово бойскаутов, тогда мне ничего не страшно. На улице сумеречно. Мы выходим за ворота и ритмично так идём по тропе. Я волочу сани. А Таня молчит и совсем не смотрит на меня. Несколько минут мы идём в тишине. Морозно. У Тани зарумяниваются щеки. Она по-прежнему не смотрит на меня. А я не отказываю себе и откровенно рассматриваю ее. — Так сколько вы встречаетесь ссс, — вспоминаю его имя, — Артёмом? Таня молчит несколько секунд, и я уже думаю, что она не ответит, как вдруг начинает говорить. — Долго… Очень долго… У нас нет особой даты начала наших отношений. Просто в какой-то момент мы выросли и… и начали встречаться. И когда же они поняли, что любят друг друга? Лет в шестнадцать, пятнадцать? — Примерно восемь лет, — подтверждает Таня. Ревность бьёт в самое сердце. Наверное тогда случился их первый поцелуй, и они поняли, что стали слишком взрослыми, чтобы просто дружить. Выпускаю колючий воздух из лёгких. Слегка опережаю Таню и разворачиваюсь, чтобы видеть ее эмоции. — То есть вы знакомы с детства? Он тоже родом из деревни? — отыскиваю ее взгляд, но она игнорирует. — Из села, мы вместе учились в школе. Мы хорошо дружили, всегда ходили вместе, гуляли, общались. Как-то так вот. — И ты его любишь? — Вопрос в лоб. Это очень личное. — Понятно, — поджимая губы, отворачиваюсь от нее. Если бы любила, то ответила бы не сомневаясь. Но я замолкаю и больше не спрашиваю о нем. В принципе картинка ясная. Друзья с детства, привязанность, школа, общие интересы. Может, ещё и предки хорошо общаются. Все что угодно, но не любовь. Просто гребаная дружба и привычка — вот что их связывает. — Нас связывает намного большее чем просто любовь, — добавляет она таким обречённым голосом словно их связывает куча шелухи и привычек, но только не любовь. Смотрю на нее, перехватываю девичий взгляд. Хочется схватить ее за плечи и слегка встряхнуть, чтобы вытрясти этот бред. Ей же не шестьдесят, черт возьми! К чему эти жертвы? Почему просто не насладиться жизнью? — Понял. Это… Это с одной стороны клево, что у вас такие отношения… С другой просто паршиво… Паршиво, что ты сомневаешься. — Демид. Мы проходим мимо большой горы снега. Я беру немного в руку и делаю снежок. Начинаю его подкидывать в верх. — Ну а что, Тань? Я не прав? А вообще, садись на санки. Прокачу тебя. — Нет, нет. Я боюсь. И вообще это как-то. Как-то через чур. Я думала, ты пошутил когда сказал, что будешь меня катать. — Хм. Я же не предлагаю чего-то интимного. Чего ты так боишься? — смеюсь, — Это же просто санки. Она снова смущенно отводит взгляд. Я специально разжигаю в ней эту искру. Нравится смотреть на нее, когда она улыбается и робеет. Да вообще чертовски нравится за ней наблюдать. — Да уж. Мне нечего бояться. Пожалуй я слишком трусливый заяц, — улыбается. Мне хочется прижать ее к себе и поцеловать. Прямо здесь в темноте на краю городка. Где мы совсем одни. — Вот именно. Ну так что, заяц? Не упускай свой шанс, — показываю ей на санки, пересиливая свое жгучее желание завладеть девчонкой. — Окей! Твоя взяла. Но только осторожно пожалуйста, и не завали меня в сугроб на повороте. Она залезает и усаживается удобнее. — Держись, поедем с ветерком. Тяну санки на себя и сначала иду медленно. Но потом начинаю ускоряться. — Демид, полегче, эй! — кричит Таня с санок. — Держись крепче! Через несколько мгновений я начинаю бежать. Санки сами скользят по снегу и подгоняют меня. Сердце бешено стучит в груди. Вдруг тропа круто входит в рощу. Я бегу туда, чувствуя себя самым счастливым на всем свете. Счастливым от того, что встретил ее. От того, что сошел с ума. От того, что она сейчас здесь со мной. — Демид, аааа. Остановись! Сейчас же. Я сейчас улечу! Ты! Ты какого блина так разогнался! — кричит Таня. — Неа! — Демид, я тебя, я тебя… Я тебя убью-ю-ю… Сани рассекают морозный воздух. Таня продолжает верещать как ребенок. А я все бегу, бегу, бегу. Глава 15 "Мы под запретом" К огромной радости нас никто не поймал. В лесу действительно казалось кроме нас никого нет. Даже птиц почти не слышно. Мы всё-таки срубили ёлку. Ведь решительности Демида стоит только позавидовать. Вообще, в нем чувствуется огромная сила воли и целеустремленность. Настоящий мужской стержень хоть парень совсем молодой. В самой чаще леса в глубине среди снегов и деревьев мы нашли самую красивую ёлочку с пушистыми веточками и чудесным хвойным запахом. Демид осторожно срубил ее топором. Я впервые испытала бешеную дозу адреналина, когда он переодел рабочие перчатки и начал рубить.