— Пройдемся по парку? Не хочу, чтобы наши друзья стали свидетелями. — Хорошо. Пройдемся. Тёма не берет меня за руку, он просто идёт рядом. Мы проходим мимо всех людей, а затем спускаемся вниз по дорожке, где расположены лавочки для отдыха. Направляемся глубже в парк. И когда остаёмся одни, Тёма взрывается подобно динамиту. — Таня, что это за херня была?! Я, значит, тебе чай, а ты катаешься с этим кентом Питерским? Как ты это объяснишь? Его грубый тон не обещает ничего лайтового. Будет жесть жестяная… И в этом виновата только я. — Тём, мы просто скатились вместе. Так вышло. Он же с Катей. Он. Он просто в шутку меня схватил. И… Прости, я не знаю как так вышло. Прости меня, — сбивчиво стараюсь отмахнуться от дурацкого проступка. — Как так вышло? Вот скажи! Какого хрена собачьего он тебя вообще лапает? Что у вас с ним? Что блин? Только не делай из меня тупого. — Ничего. Ничего у нас с ним нет. Честно тебе говорю. — Тогда какого хера происходит? — Артём останавливается и резковато, но не больно берет меня за плечи. Взвинчено притягивает ближе к себе. Его лицо темнеет от ярости и ревности. В глазах горит обида. Нет, только не это. Это самое наименьшее, что я хотела бы видеть в его глазах сейчас. Я так не хочу делать ему больно. Мне так жаль его, что я готова придушить сама себя за то что так поступаю со своим парнем. Сердце стучит как бешеное. Не думала, что это так сильно его расстроит. — Тём, ничего нет. Все в порядке. Мы просто скатились с горки, — говорю внятно и медленно, чтобы донести до него к сожалению очередную порцию лжи. Он криво улыбается и усмехается. И меня безумно это тревожит. — Точно? Подумай хорошо. Что у вас с ним. Что у вас с ним? Что твою мать у вас с ним! Отвечай! — переходит на повышенный тон. Держит меня за плечи и не даёт отстраниться. — Ничего у нас с ним нет. Я уже ответила. Ты меня пугаешь, Тём, — отвожу взгляд вниз. Жуков тут же отпускает меня и отходит на несколько метров. Смотрю на него. Он зол как никогда. Никогда я не видела его таким свирепым. — Не ври, Таня! Ты не умеешь врать. Я знаю тебя как свои пять пальцев. Я выучил все твои эмоции, все твои чувства, все твои слова… Ты не умеешь врать. Не мне. Я тебя наизусть знаю! Сейчас ты обманываешь меня. Краснеешь, кусаешь губы, отводишь взгляд в сторону. Ты врешь мне, Таня-я-я… — Тём… — зову слабо, неуверенно шагая к нему. — Мой однокурсник видел вас вместе! Эта фраза выбивает воздух из лёгких и пронзает болью до невозможности. Я замираю. — Он видел как вы гуляли в лесу. Точнее шли по пути в лес. У Макара Суворова в том районе бабушка живёт. Он ее навещал и случайно увидел вас. Сразу позвонил мне и все рассказал… Сначала я думал — он ошибся. До конца не верил. Ждал. Думал, ты признаешься сама, хоть что-то расскажешь. Но ты молчала, и сейчас продолжаешь врать. А потом когда он помог починить машину, то я понял что это он, ты с ним была. С Демидом судя по описанию верхней одежды. А теперь ответь какого хера ты шлялась с ним? Когда я был у родственников в другом городе, а? Какого хера, Таня! Клюнула на мажорика Питерского? Да? — Все не так, Тём, — трясусь как осиновый лист на ветру. — А как? Как по твоему? Расскажи, просвети меня — СВОЕГО ПАРНЯ! — Тём, да. Твой друг прав, это был Демид и я… Но я просто не успела рассказать. Ну прости ты меня, это глупо — обижаться на такой пустяк. — Не успела? Глупо? Интересно девки пляшут. Таня! — кривая улыбка парня превращается в злой оскал. — Мы… мы ходили за ёлкой. Нас баба Зоя попросила. Правда, — делаю слабую попытку оправдаться. Какая же я дура! Гуляла с Демидом и даже не боялась, что нас могут увидеть вместе. — За какой на хрен ёлкой? Ты моя девушка. Я же блин не хожу с другими девушками. Или мне тоже можно? Теперь у нас свободные отношения? И как давно? С тех пор как приехал Демид?Мы и спать можем теперь с кем угодно? А? Пойду я с какой-нибудь девчонкой за ёлкой а? Можно? Мне тоже можно, Таня? Черт, какой же я идиот… Тёму не остановить. Чтобы я ни сказала он завелся и теперь нет дороги назад. Я молчу и виновато смотрю на землю. Он прав. Он прав от и до. В его словах столько горечи, столько обиды, что боль ощущается почти физически. Ему больно, и мне больно от того что он страдает из-за меня. — После этого ты отказала мне, первый раз, — говорит уже тише, — Ты стала другой. Считаешь, я не вижу. Я не замечаю как он смотрит на тебя. Как ты смотришь на него. — Все не так. Ты не прав! Мы просто общаемся и все. — Почему тогда не рассказала что ходили с ним гулять, если он просто друг? — Потому что я знала, что ты не поймёшь. — Таня, Таня…. Я люблю тебя. А ты... Как ты могла? — Тём, прости, прости. Но ничего не было между нами и нет. Нет ничего, пойми ты, — поднимаю взгляд на него и подхожу ближе. Но Артём отходит от меня ещё дальше. Усмехается. Вдруг запрокидывает голову вверх к небу и резко выдыхает облачко пара. Смотрит на небо, а я на него. Небо сегодня голубое и красивое. А Тёмка, мой Артём так страдает. Мне хочется отмотать пленку назад. Вернуть все на круги своя. Но такого способа нет. Ничего уже не исправить, не изменить… Я предала его. — Я знаю, что ты врешь, — тяжело произносит он. У меня наворачиваются слезы на глаза. Он достоин правды. — Тём… Прости… Я запуталась. Все на самом деле изменилось…. Он, он начал общаться. Мы как-то стали общаться с ним… Прости… — выпаливаю на одном дыхании, стараясь сдержать комок слез в горле. — Дальше. Говори, что было дальше… — Он приглашал меня на свидание. Но я сказала, что люблю только тебя и что у меня есть парень. Он проходу не давал. Он… Он сказал — я ему нравлюсь. — Так ты любишь меня? М? Смотрит на меня. Его почти черные от гнева глаза впиваются в мои. Так долго смотрим друг на друга. Сердце рвется на части. — Люблю, — вот тут я не вру. Я правда его люблю. — Он нравится тебе? Отвечай… Я молчу и начинаю плакать. Смотрю на него и плачу. Слезы текут солеными дорожками и обжигают щеки, попадают на губы. Я не знаю как ему сказать. Если скажу правду — это разобьёт ему сердце. А если снова солгу — то буду самой последней… Он достоин правды… Я наверное молчу слишком долго. Потому что Артём вдруг подходит ко мне. Прикасается теплой ладонью к моему лицу. Нежно-нежно вытирает слезы с моей щеки. Проводит пальцем невесомо по губам. — Я еду домой, — шепотом. — Прости, Танюш, мне надо подумать что делать дальше. Молчание означает согласие. Можешь не мучать себя. Я итак все вижу. Несколько секунд он смотрит на меня а потом убирает ладонь с моего лица. Я плачу вытирая слезы дрожащими руками. А Тёмка уходит оставляя меня одну. Я смотрю ему в след и не верю, что все это происходит с нами. Мы столько лет вместе. Мы так сроднились. Я люблю его, люблю… Но как друга, как брата, как союзника. И я только сейчас понимаю, что всегда это знала. Просто нас все устраивало. Я просто не встречала никого раньше от кого бы шла кругом голова и потели ладошки. От кого сердце стучало так сильно, что я начинала переживать. Не встречала того, чьи глаза пронзали насквозь. Да, я жила и не помышляла о другой жизни, потому что не знала, что она есть. Не знала, что бывает вот так. Вот так дерзко и горячо от одного только прикосновения. Я думала, что нам с Тёмкой хорошо и это и есть счастье. Наша тихая гавань. Но появился Демид. Тот, кто вдохнул в меня совсем другую жизнь, показал иную чуждую мне сторону страсти. Познакомил с самыми сокровенными потаенными уголками собственной души. И нет дороги назад… Наверное. Но почему так сложно отпускать Тёмку. Так сложно, словно вырываю кусочек себя. В компанию друзей я не спешу возвращаться. Сначала я долго брожу по заснеженным дорожкам парка, бесконечно вытирая жгучие слезы. Потом сижу на лавочке и снова плачу. Наконец мне звонит Ира и сообщает, что все собираются по домам. Лишь тогда я прихожу снова в беседку и обнаруживаю что и Катя с Демидом уехали. — А Катя где? — спрашиваю у девчонок. — А они уже давно уехали. Вы с Тёмкой пошли гулять, а они примерно через пять минут попрощались и уехали, — отвечает Ира. Вот значит как… Демид уехал с Катей. — Все ясно. — Тань, чего у вас случилось-то? Тёмка забрал ватрушку и ни слова не сказав ушел. Вы что, поссорились? — обеспокоенно интересуется Оля. — Да, есть немного. Ну… Пока не хочу ничем пугать. Думаю все образуется, временное недоразумение, — кривя душой бормочу в ответ. Не хочу сейчас обсуждать с подругами наши отношения с Тёмой. Я вообще ничего не хочу. Хочу домой, а больше ничего. — Вы это, давайте миритесь. Новый год же скоро, Тань! А вы! Девчонки подбадривают меня словами о том что непременно все будет хорошо. А я лишь киваю и стараюсь улыбнуться.