– Что сразу «о как!»? – обиженно произнес Егорыч. – Все озадачены этим смыслом жизни только потому, что она ограничена временными рамками, отсюда и желание успеть в ограниченном периоде времени выполнить банальные действия, навроде того, что вырастить сына, построить дом и посадить дерево. Выполнил, значит, можешь помирать спокойно. Но вот что странное иногда бывает: у кого-то и это не сложилось, а все равно спокойно помирает, а кто-то даже перевыполнил эту банальность, но мучиться в поисках этого смысла продолжает. – Вот-вот! – поддакнула Галка, многозначительно глядя на Альку. – То есть выходит, что если бы жизнь была бесконечной, то не было этих стенаний, что за такой-то промежуток жизни надо успеть выполнить такой-то план? – Ага, человек бы просто жил и получал кайф, – сказала Галка. – Ну, это тоже спорный момент. Я вот тут на досуге на дачке, которой живу, книжки листаю. На днях прочитал интересный фантастический рассказец какого-то японского автора, уже не помню даже имя. Если кратно, то человечество научилось продлевать человеческую жизнь до двухсот-трехсот лет. И вот живет супружеская пара, им уже за сотню лет, причем качество жизни тоже повысилась: они чувствуют себя превосходно, ощущения тридцатилетних людей, у них даже зубы растут по желанию. Их детям тоже около сотни лет, уже выросли и внуки, и правнуки, и праправнуки. Эта супружеская пара уже давно и в материальном положении хорошо обеспечена, поэтому необходимости ходить на работу нет, и дальше они продолжают жить в свое удовольствие. Женщина занимается разведением цветов и, поливая их в один прекрасный день поняла, что делает это на автопилоте, никакого удовольствия как раньше ей это уже не приносит. Мужчина тоже охладел к своим хобби, они много путешествовали и побывали почти во всех уголках земли, и не раз. Нет больше интересов, скучно стало, а жить им еще примерно столько же, но при этом они продолжают любить друг друга. И тут он читает в каком-то научном журнале, что если два человека умирают одновременно, то души их устремляются в небытие вместе и там же вместе они получают распределение тел. И предлагает своей жене: а если мы одновременно умрем, что можно сделать, добровольно уйдя из жизни, то может опять встретимся, но у нас будет все заново! Может лучше рискнем, чем продолжать дальше так жить? – Вот! И это называется кризисом жизни! – воскликнула Алька. – Тьфу, ты! Опять двадцать пять! – не выдержала Галка и шумно стукнула ладонью по столу. – Да сколько можно уже? – Дамы-дамы…, – успокаивающе протянул Егорыч. – ЧТО??? – разом повернулись к нему и Галка, и Алька. – Д-д-да, нет, ничего! – Хорошо, – осторожно продолжила Алька, – так что же такое кризис? – Надуманная психологами проблема, – отрезала Галка, – чтобы с доверчивых клиентов снимать бабки. – А вы, Егорыч, как думаете? – спросила Алька. – Ну, в свете вышесказанного, кризис – это когда человек что-то хочет, а получить это он не может. Конфликт желаемого и возможного, так сказать. – То есть это всегда нереализованность желаемого, да? А если он не знает, что хочет? – Зажрался он, – вставила Галка. – Ну подожди ты! – Ну, это, действительно, как-то странно, – сказал Егорыч, – если он чего-то хочет или ему не хватает этого, он знает. «А если он не знает, что хочет…», – медленно повторил вслух Егорыч Алькин вопрос и пожал плечами. – Вы мне лучше скажите, как мы так быстро умудрились бутылку вина уговорить, – сказала Галка, разочарованно заглядывая в пустой бокал. – Ну, дык, это… у меня есть в заначке, – подмигнул Егорыч. – И ты еще тут? Давай бегом, а то мы Алькины сложные темы так просто не одолеем. – Да ну тебя. Я же серьезно, – обиделась Аля. – И я серьезно. Хватит уже всякой ерундой страдать! Тебе в другом месте надо ответы искать – в ДРУГОМ! Будешь? – как бы между прочим спросила Галка, прикуривая сигарету и протягивая Альке пачку. – Нет, я бросила! – Да ну?! Давно? – Такс, что у нас сегодня? Суббота? Четверг, пятница, суббота – три дня уже. – У, солидный срок, – важно поддакнула Галка, медленно выпуская сигаретный дым. – А вот и нычка! – появился Егорыч. – Здорово! – воскликнула Галка. – Ну, что ты ее баюкаешь, как ребенка, открывай и наливай, – Егорычу не надо было повторять дважды. Егорыч разливал вино по бокалам, Галка выпускала художественные клубы дыма, а потом вспомнила: – Кстати, по радио сегодня пока ехала на дачу передача была, интервью у какого-то психолога брали. Так он сказал, то кризисы только у мужчин бывают, к теткам он не пристает, так как у них иммунитет против этой дряни, им некогда всякой ерундой страдать. – Про теток и иммунитет тоже психологи говорят? – уточнила Алька. – Нет, это мое дополнение. – А что тогда кризис среднего возраста у мужчин? – Ну, – прищурившись сказала Галка, выпуская дым, – мужику уже в районе сорока, а он еще не был в лесах Амазонки и не покорял Эверест, имеет скудный сексуальный опыт, и никакая девица, глупо хлопая ресницами, не говорила, что такого прекрасного члена еще ни разу не видела. Он уже едва ли станет великим спортсменом и установит мировой рекорд или получит Нобелевскую премию, о его жизни могут не написать книгу, он не знает, какие дети родились бы у него от китаянки или негритянки, а главное, пропал юношеский стояк. Он обречен на жену-партнера, настоящую подругу, при виде которой далеко не все встречные мужчины падают в обморок. Он пожизненно обязан ребенку, а может быть даже и не одному, и не может нестись по трассе со скоростью за двести. И не может просто так все бросить, и пойти к далай-ламе в монастырь Тибета постигать нирвану, вся его жизнь расписана до конца. Он становится взрослым скучным дядькой! А в душе-то он пылкий юноша, азартный игрок, рыцарь и вообще Бонд, Джеймс Бонд! – М-да, подруга, – восхищенно проговорила Алька, – оказывается ты такой тонкий знаток мужской психологии. Я в первый раз от тебя это слышу! – Не-а, это не я такой знаток, это у мужчин такая тонкая душевная организация, что не надо шибко напрягаться, чтобы разглядеть глубину. – А ты так все лихо вокруг секса завернула, как будто для мужчин это и есть квинтэссенция всей жизни, – сказала Алька. – Ха, в точку! – сделав глоток вина, воскликнула Галка. – Точнее и не бывает, квинтэссенция! – Егорыч, это так? – Ну-у-у… – Как же! Сознается он! – подмигнула Галка. – Ну, я обещаю подумать, что-то так сходу, наверное, и не скажу. – Выкрутился, да? – ехидно спросила Галка. – Ну, а у женщин разве нет таких же или похожих проблем? – спросил Егорыч. – Есть, только при этом есть поправка на чисто женские проблемы, – сказала Алька. – Так, подожди, ты за кого? – грозно спросила Галка. – Я за истину! – с таким же наигранным пафосом ответила Алька. – Ты мне подруга, но истина дороже. У женщин просто все по-другому, у них первый кризис случается лет в тридцать, если нет семьи и детей. Появляются даже мысли родить «для себя». Если даже у женщины и нет таких мыслей, то ближний круг в виде потенциальных бабушек и дедушек, что им пока уже внуков нянчить, ей это в голову вложит. Хорошо, если у нее есть братья или сестры с детьми, родители могут не так уж и приставать. А какой мужчина будет переживать, есть у него семья и дети в тридцать лет или нет? Если же у женщины есть семья и дети, то все ее время занято ими, и особых кризисов в этом возрасте у них не наблюдается. И дальше следующий кризис лет в сорок-сорок пять. Когда молодость уходит, ей на смену появляются морщины, седые волосы, еще и климакс не за горами. Некоторые себя после климакса перестают считать женщинами… – Это ты все на собственном опыте испытала? – Нет, балда! Это я литературу соответствующую читала. А мужчинам климаксы не страшны, они до самой старости могут быть отцами. – А вот про это ты заблуждаешься, уже появился такой термин «мужской климакс». А еще есть термины «импотенция» и «простатит»! Кстати, простатит у каждого второго мужчины после сорока, а после пятидесяти уже у каждого, – сказала Галка, выразительно скосив глаза на Егорыча. – Зато мужчины совершенно на парятся морщинами и седыми волосами! – Типа того, что шрамы настоящего мужчину только украшают? – Ну, типа. – А мне кажется, что все относительно. Есть и те, которые очень даже парятся. – Наверное, с этими кризисами всем хватает и мужчинам, и женщинам, – вздохнул Егорыч. – В этом они похожи и, в то же время, отличаются. – А что еще у них есть общего, и чем они отличаются? – сразу же отреагировала Аля. – Любое человеческое существо хочет счастья, мужчина он или женщина – не важно! Слагаемые счастья варьируются, но список не очень отличается. – А в чем разные? – А разные в том, что они не могут быть одинаковыми по той простой причине, что изначально они разные! – М-да, глубокая мысль, – протянула Галка, – только не понятно, где она начинается, а где заканчивается. Егорыч, ты вроде не много пил. – Ну, может у меня слишком заковыристо получилось, постараюсь пояснить. У них по-разному работает и устроен мозг, поэтому они по-разному думают и действуют. Их даже сравнивать нельзя! В этом нет смысла. Вот ты, к примеру, много знаешь женщин-ученых? – Мария Кюри, – ответила Галка. – А еще? – Ты клонишь к тому, что все открытия сделали мужчины? Не спорю. Но при этом учти, что они все были сделаны тогда, когда женщин к обучению не допускали. К тому же создали ядерную и водородную бомбы тоже мужчины! – Нет, вот недаром ты адвокат! Умеешь же ты перевернуть все с ног на голову. Я про открытия вел не к тому, чтобы сравнить, кто умнее, а для того, чтобы подтвердить тезис, что они разные: у них по-разному устроен и работает мозг. И каждый из них дополняет другого. – Угу, как говорится: мужчина – это голова, а женщина – шея, которая поворачивает эту голову в нужное направление. Поэтому неизвестно, кто кого дополняет, – ответила Галка. – Галочка, ты все передергиваешь, – улыбнулся Егорыч, подливая вино в бокалы. – Ну, а как будет, если не передергивать? – Мужчина – это голова, а женщина – душа!